Спокойная уверенность Советского Союза и других социалистических стран, настойчивая и кропотливая работа руководителей Советского государства убедили большинство человечества в том, что выбора нет: или мир и разоружение, или же самоубийство человечества.
В том бурном времени Иналик жил своей жизнью, отделенной от остального мира. Иналикцы не теряли своей исконной жизнерадостности, светлого взгляда на жизнь. Даже число постоянных жителей островка оставалось неизменным, хотя были и те, кто уезжал в другие города Аляски, отправлялся в южные штаты.
Вечерами в просторном школьном зале по-прежнему гремели бубны и люди пели старинные песни, сочиненные великими певцами Берингова пролива — Атыком, Нутетеином и Мылроком.
Иналик счастливо миновала участь эскимосских поселков, оказавшихся в прошлом веке в зоне нефтяных месторождений, рудных запасов. Практически коренное население тамошних мест растворилось в среде пришлого и частью вымерло от голода и пьянства.
В окне мелькнула быстрая тень, и в домик вошла Френсис.
Она зарумянилась от быстрой ходьбы. Перси глянул на нее и не мог сдержать улыбки.
Френсис год назад окончила школу в Номе и, отказавшись от стипендии в Аляскинском университете, вернулась на Малый Диомид. Как и большинство здешних жителей, она сидела без работы и всерьез упрашивала Перси, чтобы он научил ее охотиться на нерпу. Девушка сняла легкую камлейку с широкими цветными полосами по низу и спросила:
— Вы, наверное, уже слышали новость?
— Наконец-то работу получим! — послышался голос из дверей.
Это был Джон Аяпан. Несколько дней назад он вернулся из Нома, отлежался и теперь выглядел нормальным человеком. По его добродушному, светящемуся улыбкой лицу трудно представить, что всего несколько дней назад это был полутруп, едва ворочавший языком от многодневного тяжелого пьянства. Джон страдал тяжелой болезнью века — алкоголизмом. Однако считался еще не совсем пропащим: он пока не примкнул к тем обитателям Нома, которые ютились в заброшенных баржах, в старых контейнерах и еще черт знает где, пробавляясь случайными заработками. Джон мог не пить месяцами, а как-то даже случилось, что год не брал в рот спиртного. На острове отказались от завоза и потребления крепких напитков еще в начале семидесятых годов прошлого столетия. Поэтому, чтобы выпить, Джону надо было отправляться на материк — в Ном. Иногда ему удавалось добираться до Фербенкса, но дальше не хватало ни сил, ни денег. Тогда он возвращался к себе, на остров, как он сам любил говорить, «чтобы снова стать человеком».
— Рано или поздно это должно было случиться, — произнес Джон, усаживаясь в глубокое надувное кресло. — Человек не может вечно жить на острове. Наступил двадцать первый век, а мы всё прозябаем в прошлом, утешаемся тем, что, мол, наша жизнь отличается от той, какой живет все остальное человечество.
— Человечество живет совсем не одинаково, — заметил Перси.
— А может быть, это и хорошо, — не замедлил отозваться Джон Аяпан. — Но я не это имел в виду. Верно, люди и страны живут по-разному, но все в одном времени.
— Однако, чтобы стать человеком, ты почему-то предпочитаешь возвращаться в прошлое, — с усмешкой заметила Френсис.
— Ну, это моя слабость, — вздохнул Джон. — Только здесь, на острове, я могу спастись от соблазна.
На столе появились кофе и горячие блины, щедро политые кленовым сиропом.
Джеймс Мылрок обнял руками кружку, грея руки о теплые стенки сосуда. Взгляд его был обращен на освещенный ярким солнцем остров Большой Диомид, который на советской стороне называли островом Ратманова. У острова было и эскимосское название — Имаклик. Дед Дуайт, которого Джеймс смутно помнил, оставил о себе множество легенд. Одна из них повествовала о братстве чукотского певца Атыка и эскимоса Мылрока. Будто бы в самом начале двадцатого века, когда белые китобои и торговцы только начали проникать в Берингов пролив, отцы Атыка и Дуайта на время обменялись женами, чтобы по старинному обычаю навеки закрепить дружбу. Родившиеся почти в одно время мальчики будто так походили друг на друга, что сомнений в их родстве ни у кого не возникало. Впоследствии оба они стали знаменитыми певцами. Был еще третий эскимос из Наукана по имени Нутетеин. Они трое и прославили и обогатили песенно-танцевальное искусство, которое сохранилось на берегах Берингова пролива до двадцать первого века.
— Что сказал Иван? — с любопытством спросил Аяпан.
— Пока ничего определенного, — пожал плечами Джеймс, — я встречусь с ним в этот уикэнд.
— Но ведь еще существует Акт о земельных правах тысяча девятьсот семьдесят второго года! — напомнил Перси.
Перси имел в виду Акт о земельных правах аляскинцев, подписанный тогдашним президентом Ричардом Никсоном. Коренным жителям штата отводилось около семнадцати процентов земель штата. Кроме того, предоставлялась компенсация в размере почти миллиарда долларов. Поначалу закон обнадежил эскимосский народ. Даже последовавший затем знаменитый «Уотергейт», в результате которого Никсону пришлось расстаться с президентским постом, не охладил теплых чувств аляскинских эскимосов к нему. Отрезвление пришло потом. Стремительная, небывалая по своим масштабам инфляция конца двадцатого века съела этот миллиард, как весеннее солнце — снег на склонах Иналика. При внимательном чтении Акта оказалось, что права на земли имеют лишь те эскимосы, которые родились до семьдесят четвертого года двадцатого столетия. Так что, строго говоря, нынешнее поколение коренных жителей Аляски уже утратило права на земли. В общем-то, так и было: если в недрах находили запасы полезных ископаемых. Федеральное правительство всегда изыскивало законный способ отбирать в пользу компаний те или иные пространства аляскинской земли.
— Лучше не вспоминай этот закон, — мрачно заметил Аяпан. — Он не помог ни жителям Северного склона, ни мыса Барроу, ни полуострова Уналашка.
— Когда начиналось сокращение военных бюджетов, — задумчиво проговорил Джеймс Мылрок, — никто и не предполагал, что дело когда-нибудь дойдет до нашего пролива…
При строгом международном контроле с помощью высвобожденных огромных средств покончили с голодом, с бездомностью, очистили планету от промышленных отходов, создали новые, не загрязняющие атмосферу и природу источники энергии, провели широчайшие медицинские исследования для продления человеческой жизни…
Усилиями ученых всего мира были побеждены рак и СПИД. Надежно оградили от загрязнения важнейшие источники пресной воды, решили проблему термоядерного синтеза для энергетических нужд, создали систему обитаемых орбитальных станций, снарядили экспедиции на Марс и Венеру с международными экипажами.
