-- Тонкий сценарий, -- хихикнул Кейн, -- но все неверно. Нет, детка, я действительно на небесах. Если не веришь мне, спроси Еву.
-- Еву? Какую Еву?
-- Ой, ну не дури, малыш! У тебя только одна знакомая Ева. Спроси у нее. А с тобой я поговорю позже. Мое время вышло, -- толос стал таять. -- Я позвоню тебе еще раз. Скоро.
-- Марко, подожди! Не вещай трубку. Как я смогу с тобой связаться?
-- Никак не сможешь -- голос с каждой минутой делался все тоньше. ~ Но я с тобой свяжусь. Скоро. Надеюсь.
И голос рассыпался хлопьями по проводу, пронизывающему звезды. Послышался отдаленный щелчок. Потом тишина. Потом обычный гудок. Никто не знал, где Ева.
Арнольд позвонил ей на работу .незадолго до полудня. Секретарша сказала:
-- Простите, сэр. Мисс Аддамс сегодня нет. Может кто-нибудь еще помочь вам?
-- Я звоню по личному вопросу, -- сказал Арнольд. -- Вы не знаете, где я смогу ее разыскать? Она дома?
-- Я правда не знаю, сэр. Я могу дать вам ее домашний телефон.
-- У меня есть, спасибо.
-- Ах, это вы, мистер Арнольд? -- Холодок официальности в голосе растаял. -- Я, честное слово, не знаю, где Ева. Она сегодня не показывалась. И не сообщила, что заболела. Я надеюсь, с ней все в порядке.
-- Я дам вам знать, -- сказал Арнольд.
Он набрал телефон квартиры Евы, но никто не взял трубку. Арнольд нахмурился. "Полная бессмыслица, -- подумал он. -- Ева не такая девушка, чтобы уйти в туманную даль, не оставив никакой записки, никакого знака о том, куда уехала".
Всего двенадцать часов прошло с того момента, как они ужинали вместе. Она ничего не говорила о том, что плохо себя чувствует или собирается покинуть город, или о чем-то таком, что побудило бы ее исчезнуть из дома, не появляться на работе и даже не позвонить в офис и не объяснить, почему не пришла. Ева серьезная девушка. Честная и открытая. Никаких тайн и загадок. До сих пор.
Он названивал ей в течение часа. И потом еще, собираясь пойти поужинать. И после ужина. И много раз перед сном. Но никто не отвечал. Он лег спать встревоженный и растерянный, с призраком вчерашней головной боли в висках.
В предрассветной тьме опять затрещал телефон, звонил Маркус Кейн.
-- Блейк, детка... это Марко! Ну как, поговорил с Евой?
-- Мне не удалось с ней связаться. Марко, скажи мне... ~ В голосе Блейка отчетливо звучали сомнения, которые грызли его весь день. -- Скажи мне правду - Ты правда на небесах, парень? Я хочу сказать... это точно?
И вновь этот смешок, который уже начинал раздражать Блейка.
- А что же, я тебя дурачу, браток? Ну конечно, на небесах.
-- Но как тебе удается звонить мне? Ведь на небеса не проложен кабель. - Маркус нервно рассмеялся.
-- Блейк, детка, это же двадцатый век! Я пользуюсь самой прямой и современной связью. А ты чего ожидал? Столоверчения?
-- Не шути, -- настаивал Блейк. -- Объясни мне. Зачем все это нужно?
-- Это нужно тебе и мне, браток. И чтобы-выиграть пари, которое мы с тобой заключили. И подсмотреть, что я могу для тебя сделать. Мог ли ты мечтать, что у тебя будет собственная прямая линия связи с раем?
Он держит меня за простака, -- разозлился Блейк, -- Он думает, что я заглотил наживку. Он втягивает меня во что-то... Я выясню позже, во что именно. Он вроде бы навязывает мне беспроигрышную лотерею. А когда я проиграюсь в пух и прах, на том конце провода раздастся глумливый голос: "Ну конечно, это не небеса, браток. Это преисподняя. Хочешь сказать, что ты не догадывался?" Но в том-то и дело, что я догадался. На саном деле я почти уверен в этом. Потому что с чего бы Марку Кейну делать что-то для меня? Особенно если он знает...
-- Марко?
-- М-м-м?
-- Что происходит, когда ты... ну, попадаешь туда? Это правда, что говорят насчет всеведения? Ты действительно ясно видишь все, что было и что будет?
-- До некоторой степени, -- сказал Маркус. -- Не совсем. Во всяком случае, я еще не вполне освоился- Думаю, в это надо врасти, что ли. Тогда, может быть, он не знает7
-- А Ева? Как она вписывается в эту ситуацию? Какое отношение она имеет к тебе и ко мне? Что она может мне сказать такого, чего я еще не знаю?
-- О, она часть всего этого, поверь мне. Важная ЧИСТА. Но если ты не можешь с ней связаться...
Голос начал таять. Странно, перед концом разговора Маркуса, становилось слышно так, будто он ускользает за миллионы миль, миллионы лет отсюда.
-- Если я не могу с ней связаться? -- настойчиво повторил Блейк.
-- Попробуй спросить официантку, -- предложил. Маркус. -- Она знает, где Ева.
-- Официантку? Какую официантку?
-- Да ту, из кафе, -- сказал призрак призрачного голоса. ,-- Из кафе "Парадиз",, -- тень усмешки, -- Откуда же еще? Пока, Блейк. детка.
Молчание.
"Парадиз" был таким ночным местечком, куда заходили исключительно избранные ночные завсегдатаи, любившие,, чтобы было побольше крепкой выпивки, побольше громкой музыки и побольше розовой плоти, как можно больше обнаженной. Идти туда, до десяти вечера не имело смысла. Это как раз подходило Арнольду, Потому что у него снова появилась изматывающая головная боль, все чаще и чаще повторявшаяся последние несколько месяцев.
Свирепая огненная мигрень, которая захватывала его и трепала, словно флажок на мачте; она ослепляла, обессиливала и делала его беззащитным; из-за нее он с трудом осознавал, кто он такой и где находится; в течение нескольких опустошительных часов он становился утлым челном в океане боли.
Наконец, незадолго до полуночи, он вынырнул из мигрени; боль рассосалась так же быстро н необъяснимо, как началась. Он осознал, что сидит дома, на кровати, раскачиваясь и сжиная голову руками, хотя и не помнил, как добрался туда. Но с исчезновением боли пришло воспоминание о необходимости завершить дело. И Блейк отправился в кафе.
У кафе "Парадиз" стояла сердито гудящая толпа - Блейку пришлось запарковаться в квартале от кафе и расталкивать плечами .волнующуюся толпу, стараясь подобраться поближе. Перед входом, стояла патрульная машина, и офицер сдерживал любопытных.
-- Проходите, ребята. Вас это не касается. Проходите!
-- И ты тоже, -- сказал он Арнольду, который пробивался сквозь толчею круглыми от ужаса глазами глядя на двух людей в белых халатах, которые тащили носилки к карете "Скорой помощи". На носилках лежало тело под белой простыней. На простыне виднелись красные пятна.
-- Что случилось? -- выдавил Арнольд.
-- Проходи, -- сказал коп. -- Не задерживайся.
Рядом кто-то начал рассказывать:
-- Это официантка. Какой-то хиппи вошел через заднюю дверь и застал ,ее на кухне одну. Пырнул ее ножом три раза.
-- Проходите! -- раздраженно .сказал коп. -- Не задерживайтесь! -- И внезапно с отвращением: -- О, великий Боже!
Арнольд свалился на мостовую. Толпа в этом месте напирала особенно сильно.
