Александр Гейман - Мы одиноки, Беззащитны, Неразумны !

- Эй, кто тут? А ну, выходи!

Для пущей убедительности Сокк стукнул по стене кулаком. Удар был не слишком силен, и однако - кладка кирпичей рухнула, будто только того и ждала. Глазам Сокка открылась ниша, в которой не было абсолютно ничего. Впрочем... Нет, вот на стене какая-то надпись, какие-то буквы, вытесанные в камне. Сокк поднес лампу ближе и наполовину наощупь разобрал фразу на староувестийском: КМЮЧ МАСРЕЙВИНУ ЛОНДОВИРТ ФИЛ. Ниже в стену был вбит какой-то гвоздь, из сплава наподобие бронзового. Он был не тронут временем - без патины или ржавчины.

Сокк хмыкнул. Значит, все-таки Масрейвину! Фардо ошибся. Но почему Лондовирт Фил, а не Мондовирт Фим? Непохоже было, чтобы часть буквы М стералсь в обоих словах. И кстати, что это такое - кмюч? И Сокка вновь осенило: все проще некуда, здесь же явное указание, что Л и М заменяют одна другую! Итак, надпись гласила:

- Ключ Ласрейвину Мондовирт Фим,- вслух произнес Сокк. Он вновь пожал плечами - а что это за ключ? К чему?

Может быть, этот гвоздь? Он протянул руку и неожиданно легко вынул гвоздь из камня. Повертел его. Гвоздь и гвоздь. Может быть, снова откуда-то пришла догадка, надо прочитать заклинание? Если, конечно, эта абракадабра в той книге и впрямь заклинание... Сокк прочитал текст несколько раз. Никакого результата. А может быть, шепнул ему внутренний голос, заменить во всех словах Л на М и обратно? Опять без толку. Впрочем, нет, нет - гвоздь в руке Сокка вдруг засветился, будто лучина, и - растаял, как кусок сахара в воде. Сокк ждал, что будет дальше.

Ничего. Только стал коптить фитиль в лампе, вытягивая остатки масла из колбы. Разочарованный и раздосадованный, Сокк поторопился к выходу наверх. Надо будет обсудить все со старым Фардо - может, он опять что-нибудь подскажет...

Сокк поднялся наверх, и опять - какие-то тени мелькнули рядом. Теперь к ним добавился еще и шорох и, показалось Сокку, перешептывание. "Не здесь,- померещился Сокку слабый женский голос,- позже, у выхода". Боясь оглянуться, кавангиец поторопился выбраться наружу.

Он вылез под лучи послеполуденного солнца и вдруг услышал протяжный стон. Это не было вскриком боли или мучения,- скорее, вздохом глубокой тоски по чему-то желанному и недостижимому.

- Мы одиноки,- прошелестел по воздуху сладкий голос.

Сокк шарахнулся и принялся нервно озираться по сторонам.

- Мы одиноки! - повторилось громче и настойчивей.

Кавангийский историк глянул прямо перед собой, и челюсть его отвисла: впереди на камнях сидела обнаженная красавица с рыжими волосами до пят и с глазами изумруднее изумрудов. Она держала на коленях и гладила огромную рыжую кошку с глазами точь-в-точь как у самой незнакомки. Кошка поглядела на Сокка и жалобно мяукнула.

- Мы одиноки! - в третий раз пропела нагая красавица, голосом просящим и сладостно-томным одновременно.

В тон этой жалобе откуда-то сверху раздался могучий сокрушенный вздох. Сокк непроизвольно вскинул голову, и ему стало плохо: над ним, возникнув неведомо откуда, нависал гигант, ростом повыше пары слонов и еще более могучего сложения. Испугаться по-настоящему, однако, Сокк не успел великан скорчил плаксивое лицо и, глядя на Сокка взглядом ребенка, ждущего утешения от доброй мамы, проревел:

- Беззащитны!

И гигант грязным кулаком размазал слезы по своему лицу довольно добродушному, но без каких-либо признаков умственного развития. Он преданно ел глазами Сокка, словно ожидая, что вот Сокк-то, наконец, защитит его - или их - от невзгод и опасностей этого скверного мира. А вслед за тем послышался еще один голос, тонкий и какой-то инструментальный, - он напомнил Сокку звук несколько расстроенной клавесинной струны. Этот голос протренькал:

- Неразумны.

Глаза Сокка подвинулись на этот клавесинный писк, и он заметил у сандалии великана свисающего на какой-то металлической нити не то краба, не то паука размером с обычное блюдце. Этот краб-паук был похож на приплюснутую шкатулку почти квадратный формы, но по бокам его тела шли красные маленькие глазки. Все трое выжидательно смотрели на Сокка - впрочем, за выражение глаз паука-краба Сокк, конечно, поручиться не мог - они просто слегка поблескивали или светились.

- Что вам от меня надо? - выдавил наконец из себя историк.

Все началось сначала:

- Мы одиноки!.. - пропела-промурлыкала голая девица.

- Беззащитны! - проорал, обливаясь слезами, великан.

- Неразумны,- пропищал струнным голоском красноглазый краб.

Сокк не мог взять в толк, что ему делать. Может, дать деру, пока не поздно? Хотя вряд ли можно убежать от такого громилы...

- Хм... Ну, я пошел,- пробормотал он наконец и сделал шаг в сторону.

- А мы? - заголосили все трое. - Ты не возьмешь нас с собой?!.

- Н-ну, я... - Сокк взглянул на нагую красавицу, смущенно отвел глаза, взгянул на гиганта, втянул голову в плечи и решительно отказался: - Нет! Не возьму!

- Мы незаметно! - пропела зеленоглазая девица.

- Тихонько! - прогромыхал великан, и оглушенный Сокк затряс головой.

- Невизуально,- дополнил краб-паук.

Не зная, что отвечать, Сокк только разевал рот. Голая девица как-то неуловимо быстро оказалась возле него и припала к нему жарким телом.

- Ну, пожалуйста! - сладко прошептала она. Пожалуйста...

Сокк ощутил такое томление и блаженство, какого до сих пор не дарили ему объятия самых нежных и пылких красавиц. Он начал терять сознаие и сам не заметил, как его губы разжались и ответили утвердительно на эту мольбу.

- Он согласен! - ласково пропела зеленоглазая фея.

- Согласен! - ликующе проревел великан.

- Согласен,- пискляво протренькал паук-краб.

В один миг все они пропали из виду. Сокк ошеломленно потряс головой. Может, ему все померещилось? Или это охранительное наваждение Мондовирта? Да уж, это и впрямь небезопасно - тревожить покой чародея, даже умершего.

С полной путаницей в мыслях Сокк добрел до хижины Фардо. Вернее - до того места, где она была еще утром. Теперь же ее не стало - ни малейшего следа. Сокк не заблудился, как решил было поначалу - все остальное было на месте: колодец и тропинка к хижине, и дерево, в тени которого они вчера беседовали с Фардо, попивая травный чай - да вот и след от треножника с котелком чая. А... где же тогда дом, где сам Фардо? Еще одна загадка! И серьезное затруднение, между прочим,- вместе с хижиной отшельника исчез багаж Сокка и все деньги. Как же быть?

В неясной надежде, что все как-нибудь само собой разрешится, Сокк решил подождать Фардо здесь, а если тот не появится - переночевать и с утра добираться до города. Предстояло два дня пути натощак, если не повезет встретить кого-нибудь раньше, и Сокк приуныл. К тому же, к вечеру стали собираться тучи, суля грозу. Сокк приуныл еще больше, но ближайшим укрытием было подземелье Ласрейвину, а возвращаться туда он хотел меньше всего. Что ж, он насобирал веток и травы и устроил себе лежанку и подобие шалаша над ней.