Всю неделю Мамбетов тренировался в спортзале — качал мышцы на новеньких навороченных тренажерах. Еще ему придали для тренировок с мечом спеца по кендо. Полурусский-полуяпонец Владислав Мидзаки основательно поднатаскал его за отпущенное время.
В один из дней его пригласили к «научникам». Там без лишних экивоков сказали, что хотели бы отправить хрононавта в самый конец каменного века — верхний палеолит. Но тут же оговорились, что это отнюдь не окончательное решение. Что будущий посланец может сам выбрать время засыла, лишь бы не позже начала железного века. Дескать, сведений хотелось бы подсобрать по древнейшим культурам.
Вот тут Руслан и загорелся. Пришло время осуществить мечту: разобраться с одной не дающей ему покоя загадкой.
— Вы читали башкирский эпос «Урал-батыр» или хотя бы слышали о нем? — поинтересовался он у научной братии.
Двое кивнули — читали, мол, знаем, о чем идет речь.
— Ну так хочу вам сказать, — продолжил тот, — все там белыми нитками шито. Короче, моя гипотеза такова: речь в эпосе идет о герое эпохи среднебронзового века, а родом герой из шумеро-аккадского царства. Сам же эпос — более позднее копирование ираноязычных летописей. — Он выдержал небольшую паузу и высказал главное: — Хотелось бы проверить свои предположения. А для этого прогуляться в прошлое, раз уж теперь это стало возможным. Конкретно — в двадцать первый век до нашей эры.
Ученые посовещались и вынесли свой вердикт: пойти навстречу хрононавту — из уважения к его прошлым заслугам. Да и самим интересно стало: как-никак самая загадочная цивилизация, шумеры-то! И самая древняя…
От ученых Руслан ушел довольный. Отныне у него есть цель. Он попадет туда и на месте разберется, прав или нет в своих предположениях. Его это особенно волновало: ведь родом он был из Башкирии. И учился в Башкирском университете, и, будучи этнографом, увлекался местной фольклористикой, а уж великий башкирский эпос знал наизусть. И до посинения спорил с коллегами по поводу происхождения текста. Из-за чего не смог защитить кандидатскую в республике и уехал в Москву. Там и стал кандидатом исторических наук. Там и книги первые вышли. А потом все больше пропадал в экспедициях и путешествиях. Семьей так и не обзавелся.
Получается, ничто его не держало. А теперь пришло время расставить все точки над «i».
И вот день великого перехода настал.
С утра лица у всех были озабоченными. А генерал ФСБ так вообще был мрачен как грозовая туча. Еще бы, сегодня решится судьба проекта. Отправка третьего по счету хрононавта была назначена на 10 часов утра. А в четыре часа пополудни он должен был вернуться — и желательно живым и невредимым. Если и с ним что случится — не приведи Господи! — то все, на хронопроекте можно ставить крест. Руководство страны не захочет иметь дело с ошельмованной курицей, пусть и способной в будущем принести золотые яйца. И не важно, что потом хронотуристы будут брать всю ответственность на себя. Поначалу все должно пройти без сучка и задоринки, эксперимент нужно кровь из носу закончить успешно — таков приказ сверху. Это как запуск ракеты «Булава» или иной какой военно-стратегической придумки. Сперва успешно должны пройти испытания — и только тогда дают добро на запуск в серию. Не прошли успешно — на доработку. А доработка — это деньги и годы. А деньги начальство может и расхотеть отпускать… по крайней мере в тех размерах, что выделяет сейчас, а проект таков, что малыми средствами ну никак будет не обойтись.
Потому и переживали начальники, потому и лицо у шефа СБ Трапезникова было угрюмым. Хоть и не суеверен был генерал, но боялся сглазить предстоящую отправку. И улыбнуться не решался, хотя бы для приободрения Руслана. Но пальцы за спиной скрестил — лишь бы получилось!..
Сам же хронопутешественник перед стартом был спокоен — и не потому, что не понимал сложности задачи. Просто умел сконцентрироваться и войти в нужный режим функционирования. Он был спокоен и собран. Как тогда, при попытке к бегству из пиратского плена. И в отличие от генерала он улыбался, когда ему помогали облачиться в комбинезон из прочной и непромокаемой ткани, когда после надели на него бронежилет новейшей конструкции, легкий и в то же время максимально прочный, и даже тогда, когда укрепили за спиной рюкзак с аппаратурой. В пряжке на ремне и в обруче на лбу — встроенные микрокамеры.
Не забыли снабдить его теплой курткой-аляской — вдруг в стужу попадет? Это на тот случай, если опять промахнутся по времени или по месту. Вообще-то в древнем Междуречье чаще царила жара, чем холод. Только на севере да в горах в зимние месяцы выпадал снег.
Затем хрононавту вручили оружие: меч он закрепил на поясе, помповик в чехле повесил на плечо. В подсумок сунул две коробки патронов с крупной дробью и снаряженный магазин с пулевыми патронами. Ну и все — лимит по весу был исчерпан.
Все причастные к предстоящей отправке сотрудники наукограда — впрочем, и не причастные тоже — собрались на верхних ярусах портала, отделенные от зала герметичными стеклянными перегородками. Любопытствующие перешептывались: выдюжит ли парень, не вернется ли освежеванным и разделанным на части? А то, чего доброго, недовольные государственные мужи прикроют лавочку, а жаль, лаборатория-то, пожалуй, на сегодня самый перспективный проект в Сколкове. Есть и другие направления разработок, но по финансовой выгоде, быстрой отдаче и окупаемости Лаборатория хронопутешествий, несомненно, впереди всех.
Мамбетова завели в комнату под стеклянным колпаком. Помня инструкции, он прошел к самому центра круга, уселся на корточки. Проглотил принесенную капсулу, запил водой. Пошел отсчет времени — на электронном табло и в динамиках. Когда до старта осталось пятнадцать секунд, хрононавт обхватил колени руками, приняв позу катапультирующегося из летательного аппарата пилота.
Десять секунд, пять, три… Одна…
— Поехали! — прошептал научный руководитель проекта.
— Давай, парень! — шевельнул губами генерал.
Яркая вспышка, как и в предыдущие отправки, ослепила присутствующих. Похожее на шаровую молнию свечение заискрилось, запульсировало, затем погасло. Место, где минуту назад находился хрононавт, было пусто…
…Руслан проглотил капсулу и прислушался к себе. Никаких изменений в работе организма пока не ощущалось. Затем путешественник испытал легкое головокружение, которое вскоре переросло в самую настоящую потерю ориентации во времени и пространстве. Вокруг него все вспыхнуло режущим глаза сиянием. В следующий миг возникло ощущение невесомости и полета. Его подхватило, словно пушинку, и швырнуло в водоворот яростно бурлящей энергии. И вот тут он впервые за все последнее время успел испугаться. Что было потом — этого Мамбетов не помнил. Сознание на какое-то время отключилось.
