Жозеф Рони-старший - Звездоплаватели

Каждый раз во время легчайшего прикосновения к ее телу я ощущал какое-то обожание, какое-то необычайно сладкое чувство, такое же, как в тот день, когда к Грации вернулась жизнь.

А может, это и есть настоящая любовь? А если это так, то она также далека от человеческой любви, как Грация от наших женщин. Так как словами это передать было невозможно, да и Грация, без сомнения, не поняла бы, то и я переживал все молча. Как счастливые тени блуждали мы по лесам, по берегам Молчаливых озер, по подземным пустотам…

Однажды мы пришли в просторную пещеру, где зеленоватое сияние выходило из глубины и разливалось по стенам. Там, на камнях, была записана легенда про Марс, про то время, когда на нем появились первые живые существа.

Мы сели на миллионолетнем камне – когда-то это была колония множества маленьких существ – моллюсков, а теперь их остатки превратились в громадную глыбу ракушечника.

И там, до боли ясно, я почувствовал, что Грация для меня дороже всего на свете, и что я не могу сдержать себя и должен высказать ей это.

Марсианка затрепетала, словно листок на дереве от ветра, необычайным сиянием вспыхнули очи, голова тихо опустилась мне на плечо и тогда… Только как мне описать это?

То были объятия, такие же чистые, как объятия матери, когда она лелеет свое дитя. И вся минувшая жизнь показалась мне такой убогой, все ее скоротечные утехи: и запахи гор, и бодрые рассветы молодых лет, и загадочные тени сумерек, и все сказки про женщину, сложенные в течение тысячелетий, и сама женщина тех лет, когда я ее считал высшим существом и ее любовь счастьем… – все это осталось где-то далеко-далеко. Все пропало в этот миг чуда – зарождения новой жизни!

Когда набиралась эта книга, мы узнали, что звездолет совершил второй перелет, и наши разведчики снова встретили друзей – марсиан. Вскоре выйдет другая книга, где сообщаются наблюдения и научные открытия наших исследователей, а затем будет описан другой перелет, на сей раз – самих марсиан.