Вдруг они опустошат Землю, как поступили с четвертой планетой своей системы? Или захватят в рабство землян? Поскольку мы ощущали на себе ответственность за этих людей и их планету, нашим долгом было их защитить. Наше правило — вмешиваться в развитие других видов как можно меньше, хотя нам и больно было допускать творившееся зло.
Хфатон снова помолчал и добавил:
— По крайней мере, таково было наше правило тогда.
Орм насторожился. Что могло значить такое заявление?
— И мы решили драться…
— Извините, Хфатон, — перебил Орм, — но я не могу не спросить. Вы сказали: «Наше правило тогда». Что…
— Это будет объяснено впоследствии.
— Ладно. Но еще я хочу знать, как вы смогли определить корабли «Сынов Тьмы», как вы их назвали. По форме, или как?
— Они имели ту же форму, что и напавшие на нас ранее Мы не знали — точнее, наши предки, экипаж корабля не знал, как им удалось нас выследить. Космолет не оставляет следа. По крайней мере так мы считали, хотя, быть может, в этом вопросе Сыны Тьмы нас обогнали.
Кроме того, у них должны были быть межзвездные корабли в тот момент, когда мы их посетили, хотя мы ни одного не видели. Короче.
Крешийский корабль с земными «гостями» на борту встретил противника в ста тысячах миль за орбитой Марса. Битва была короткой и жестокой. Осколки кораблей нападавших улетели к солнцу. Но и крешийский корабль был серьезно подбит. На одном работающем двигателе он долетел до Марса и совершил аварийную посадку. К счастью, удар был не настолько силен, чтобы повредить экипажу и пассажирам. Но корабль починить было невозможно, а планетарный модуль был разрушен.
Теперь на экране пошли снимки полета и крушения и того, что стали делать выжившие. С имеющимся оборудованием крешийцы вырубили в скале полость для временной базы. Из минералов стали добывать кислород и питательные вещества. Шли годы, и база расширялась, образовав в конце концов огромный подземный комплекс.
Орму все это тоже было интересно, но он предпочел бы услышать историю Матфия. Благоговение не покидало его — с этими людьми был апостол! Как показала камера Хфатона, он был похоронен в скале неподалеку. Камера медленно панорамировала по кладбищу, показывая надгробные камни первых жителей. На них были надписи на иврите, греческом, латыни, крешийском, китайские иероглифы и то, что могло бы быть иероглифами майя.
Камера перешла к менее древним могилам, и все надписи уже были на иврите. Камни оказались все одной величины, ибо так требовал закон. По верованиям древних евреев, все равны в смерти — святые и грешники, бедные и богатые, молодые и старые, мужчины, женщины и дети.
Бронски перевел надпись:
— Маттафия бен-Хамат. Годы в еврейском летоисчислении соответствуют второму и сто сорок девятому годам новой эры соответственно.
Возле надгробья апостола находилось еще десять камней, на которые показал Хфатон.
— Это были спутники Матфия, скорее даже его ученики, пораженные вместе с ним болезнью, когда мы их подобрали. Все это были ливийские евреи, которых Матфий убедил, что Иисус был Мессией. И это Матфий и десять бывших с ним обратили всех язычников-людей на корабле. Но мы, крешийцы, еще не увидели тогда света. Почти все мы были кто агностиками, кто атеистами, а были и такие, что держались религий наших предков. Мы не мешали Матфию привести всех землян к принятию закона Моисея, хотя в невежестве своем не видели в этих законах ничего, кроме бессмысленной жестокости некоторых из них.
Орм был не в силах сдержаться. Вскочив на ноги, он выкрикнул:
— А что же заставило ваши сердца прозреть?
— Мессия сам явился нам. И сделал то, что убедило нас на веки веков.
Филемон Жбешг Моше бен-Ионафан оказался молодым человеком тридцати пяти лет. Был он слегка щеголеват со своими крашенными в фиолетовый цвет пейсами, огромными серебряными серьгами в виде колес и расписанном радужными полосами хитоне. Старшие родственники считали, что у него просто скандальный вид, и за расшитые мокасины и алые ногти на ногах выговаривали ему открыто. Он покорно и молчаливо слушал и продолжал одеваться, как хотел. Как и множество других молодых людей в возрасте от двадцати двух до пятидесяти, он следил за модой.
Но, в отличие от своих сверстников, он не злоупотреблял выпивкой — злоупотреблением считалось более трех стаканов вина в день. Он был спортсменом и позволял себе лишь один стакан за ужином.
Орм, выигравший когда-то три олимпийские медали (в беге на сто и двести метров и в прыжках в длину), пришел в центральный гимнастический зал потренироваться. Еще ему хотелось увидеть, что за спортсмены марсиане. Казалось бы, две тысячи лет на планете с гравитацией существенно слабее земной должны были привести к ослаблению мышц. Но это оказалось не так. Местные бегали, прыгали и боролись не хуже, чем если бы родились на Земле.
Орма привлекла к Филемону его дружеская и искренняя манера поведения, а еще заинтриговало то, что он был чемпионом по спринту. И Орм на шестой день после знакомства вызвал его на соревнование. К его неприятному удивлению, Филемон на каждом забеге выигрывал несколько метров.
— Ну, я не в лучшей форме, — сказал Орм, тяжело дыша. — Мне бы потренироваться месяцев пять. И еще я не привык к здешней тяжести — каждый шаг здесь длиной в пять метров. Я к тому же и не в том возрасте — тридцать пять для спринтера многовато — для землянина, конечно. И бегать босиком я не привык. — Тут он ухмыльнулся и добавил: — А мог бы придумать еще десяток оправданий.
Тогда Филемон ему сообщил, что они одного возраста.
— Да, но я не проходил лечения для задержки старения. Физиологически ты на уровне девятнадцати лет самое большее.
— А ты просил об этом лечении? Вопрос застал Орма врасплох.
— Ну, я считал само собой разумеющимся, что мне откажут. Я же чужой, в конце концов.
— А ты спроси Хфатона. Хуже не будет. Тем же вечером Орм переговорил со своими спутниками, и они решили обратиться с просьбой к Хфатону на следующее утро.
Бронски засыпал Орма вопросами насчет тренировочного зала. Наконец Орм заметил:
— Тебя, кажется, очень заинтересовал спорт. Раньше я думал, что он тебе безразличен.
— Мне интересно, поскольку древние евреи имели предубеждение против гимнастики и вообще к спорту относились без восторга. Спортивные игры у них ассоциировались с греческим или римским язычеством. Однако время все меняет. В конце концов, современные израильтяне очень увлекаются спортом. Евреи-ортодоксы в Израиле в меньшинстве.
На следующее утро после прибытия учителей и обмена приветствиями Орм высказал свою просьбу.
