— Стрелкин, у тебя все комендоры работают? — спросил он.
— Да, — прохрипело радио.
— Пусть мидель правый повернет точку прицеливания с 10 от курса, 45 верх, точно 12/8 по сектору на 30 от курса, 90 вверх, точно 8/5 по сектору.
— Есть, — ответил Стрелкин.
Правая боковая башня на миделе повернулась, задирая стволы.
— Василий! То, что орудия смотрят наверх, вижу сам, 8/5 по сектору на твоей совести, но почему так медленно? У тебя что, Гаврилин гашика вчера обкурился? Замени. Сажай его вторым номером.
Повтор получился гораздо лучше. Федор перешел к центральной массометной установке, от 125 миллиметровых снарядов которой в бою многое зависело. Тут канониры был на высоте. Носовая плазменная башня тоже порадовала Конечникова.
Первый лейтенант стал мучить башни кормовой батареи, на которые ложится основная нагрузка, когда крейсер драпает. Обычно, их комендоры показывали лучшие результаты, но тут…
От мыслей его вдруг отвлекло движение огромной массы над головой. Подъемник опускался от уровня шлюза вниз, чтобы принять первый корабль.
— Крок, — сообщил Стрельников по радио, — получен приказ. Наша очередь не скоро, можно особо не торопиться, но, наверное, с проверкой пора закругляться.
— Спасибо, понял. Возвращаюсь. Разберись, отчего у Иванова сегодня руки из жопы.
* * * Комментарий 2. Перерывчик небольшой. 15 Апреля 10564 по н.с. 16 ч.31 мин. Единого времени. Искусственная реальность «Мир небесных грез».
— Пастушонок, ты кофе хочешь? — спросила Управительница.
Она не слишком любила технические подробности.
— Да, Ганя, не откажусь, — ответил Андрей.
— Ну, тогда пойдем, — позвала его она.
Управители двинулись огромными, гулкими залами громадного дворца. В окна то заглядывала ненормально огромная Луна, то открывался вид на иглы оледенелых пиков высотой до самого неба. Порой с одной стороны сиял ярчайший полдень, а с другой в стекла заглядывала непроглядно черная ночь.
Иногда несколько солнц сразу заливали своим сиянием простор поросших лесом равнин. Причудливые цветные тени от искривленных деревьев тревожно колыхались на полу и стенах.
Попадались и совсем нереальные пейзажи, где опрокинутое оранжевое небо с плывущими в нем зелеными облаками находилось ниже серо-черных песков тверди.
По мере продвижения в бесконечную глубину залов девушка стала меняться. Управитель пропустил момент, когда на Рогнеде оказалось платье, блестящее как змеиная кожа и обтягивающее тело словно латекс. Ее длинные, стройные ноги стали длинней из-за туфель на шпильках. В тишине зала неестественно громко застучали каблуки.
— Занятно, занятно, — повторял Управитель, глядя на высокие стеллажи, наполненные книгами, открытые полки с разными разностями, сотворенными безвестными людьми за долгие тысячелетия пустой эпохи без неба.
Там пылились разнообразные чудеса и диковинки времен вычеркнутой из истории эры дикости и рассеяния. Технологические артефакты соседствовали со свидетельствами странностей эволюции: от раковин экзотических морей и минералов разных миров, до голографических изображений причудливых монстров и мутантов.
Мужчину вдруг посетила мысль, что красивая и аппетитная девочка в своем переодевании обязательно должна была пройти через стадию, когда на ней ничего не было. А он, как деревенский дурачок пялился по сторонам на всякую ерунду, вместо того, чтобы глядеть на действительно стоящее.
Рогнеда повернулась и лукаво посмотрела на Андрея.
— Зачем мы так далеко идем? — поинтересовался Управитель.
— А разве ты не хочешь кофе? — спросила Живая Богиня. — Лично я — очень. И вкусную булочку с корицей…
— Вот проблема… — иронически заметил Управитель.
— Настоящего, — ответила она. — Ну, собственно говоря, мы пришли.
Девушка толкнула низенькую дверку и оказалась в небольшом помещении с плитой и мойкой. Одинокий, слабый светильник пытался рассеять мрак. Холодные, белые лучи лампы одновременно и слепили, и ничего не освещали. В ее свете нестерпимо блестели кастрюли и ободки тарелок, сушилки, стекла шкафчиков. Больно бьющая по глазам газоразрядная трубка отражалась в металле, керамике и полировке, давала густые темные тени.
Было тихо. Спрессованная тишина висела во мраке упругой, тормозящей движения массой.
В воздухе пахло деревом, водой, пылью, угадывались ароматы специй и кофе и тот особый запах, который накапливается в нежилых помещениях.
Чувствовалось, что хозяйка не часто бывает в этом месте.
— Вот это да, — поразился Андрей, повертев головой. — Мы оказались в альфа — реальности?
— Да, это Деметра, — ответила Рогнеда. — Малая резиденция князей Громовых. Располагайся, будь как дома, не забывай, что в гостях.
Она занялась поисками необходимого.
— Ты столько водила меня по закоулкам, что я даже не заметил, как мы сюда попали. И все это ради одной чашки пойла? — спросил Управитель.
— Будешь так говорить, ничего не получишь, противный, — с грустной улыбкой ответила она и провела руками по волосам Управителя. — У меня редко бывают гости. Есть повод.
— Даже такой как я?
— Даже такой как ты, — Я угощу тебя настоящим кофе, со Старой Земли. С лучших субтропических плантаций в верховьях Индигирки. Чтобы больше не называл его пойлом.
— А по мне лучше экваториальный из Антарктиды или Гренландии, — сказал Управитель.
— Под гурмана косишь, — усмехнулась Рогнеда. — Вот налью тебе помоев из синтезатора… А ты и разницы не почувствуешь, Пастушонок.
— А ты? — поинтересовался он.
— А как ты думаешь? — вопросом на вопрос ответила девушка.
— Твои способности сомнений не вызывают. У меня тоже со вкусом у меня все в порядке. Не зря же я числюсь куклоделом при «высших особах».
— Ох уж эти ваши синтетки… — пренебрежительно заметила она.
— Не синтетки, — возразил Живой Бог. — Вполне полноценные люди из плоти и крови. Кое-кто слушал, что говорила бывшая императрица…
— Не поняла…
— Я ведь помню те дискуссии на Совете. Когда ты называла топорной практику с гипновоздействием и управляющими чипами в мозгу.
— И ты, наслушавшись чокнутой девчонки, и сам перешел от грубых методов к тонкому и плавному изменению реальности?
— И преуспел в этом. Теперь по воле моей рождаются и созревают к назначенному сроку целые гаремы идеально подходящих для заказчиков красавиц. Правда, далеко мне до тебя.
— А мальчиков ты пробовал делать? — как бы, между прочим, поинтересовалась Рогнеда.
