— А ну перестань, идиотка!
Затем я оттащил Величайшего Режиссера подальше от маленькой официанточки.
— Нормальные люди из глаз лучами не стреляют. Совсем сдурела, что ли?
Взгляни только на Асахину, горько плачущую, обхватив голову! Посмотри, как из ее глаз катятся жемчужные слезки!
— Хмпф, — фыркнула Харухи, отвернувшись, пока я еще держал ее за шиворот. — Да понятно все!
Я отпустил ее. Харухи, постукивая мегафоном по собственной шее, сказала:
— Я просто хотела придать ей нужный запал для стрельбы лучами, а то главной героине честолюбия не хватает. Не понимаешь ты шуток.
Все потому что твои шутки на шутки совсем не похожи. Что делать, если у Асахины и впрямь есть способность палить лучами?
…Ее ведь нет, правда?
Почувствовав себя неспокойно, я скосил взгляд на Асахину. Она безучастно подняла на меня свои странные, ничего не видящие от слез глаза, затем заморгала и легонько качнула головой. Похоже, мою попытку контакта глаз Асахина не воспринимает. Пока я размышлял над этим, со своим замечанием выступил Коидзуми:
— Думаю, об этом можно позаботиться после съемок, когда будем заниматься спецэффектами.
Коидзуми вкрадчиво, как заядлый мошенник, улыбнулся и передал Асахине упаковку салфеток:
— Разве Судзумия-сан не собиралась поступить так с самого начала?
— Так и собиралась, — подтвердила Харухи.
«Сильно сомневаюсь», — подумал я.
Асахина вытерла слезы салфеткой, высморкалась, а затем с недоумением стала переводить взгляд с Харухи на меня. Нагато, будто бросающийся в глаза суфлер, так и стояла — безмолвная и продуваемая ветрами. Кстати, неужели солнце еще не село? Не могу дождаться момента, когда наши съемки прервутся из-за темноты.
— Снимаем сцену заново, — сказала Харухи и принялась объяснять Асахине, как должна выглядеть ее поза для атаки.
— «Луч Микуру!» Кричишь и делаешь рукой вот так.
— Т… так?
— Нет, вот так! И закрой правый глаз.
Левую руку следовало приложить к левому глазу, образовав пальцами букву «V», и стрелять, моргая глазом.
— Микуру-тян, попробуй-ка сказать вслух.
— …Луч Ми… Ми… Микуру.
— Громче!
— Луч Микуру!
— Не стесняйся, громче!
— Ммм…. Луч Микуру!
— Чтоб голос прям из груди шел, из сердца!
Чего-чего?
Теперь Харухи заставляет раскрасневшуюся Асахину кричать грудью. Взгляды гуляющих по парку детишек с родителями становились невыносимыми. Хотелось бы мне сказать им, что это никакой не балаган, но подобие фильма, которое мы снимаем балаган и есть. Еще куда бы ни шло, если бы мы просто снимали заранее сочиненную постановку. А так — ни малейшей идеи насчет продолжительности этой счастливой истории от Харухи у меня нет, хотя для рекламы с Асахиной всего этого уже более чем достаточно.
Вскоре Асахина и Нагато снова стояли на нарисованных на земле крестах, Коидзуми в стороне держал отражатель на высоко поднятых руках, будто готовясь крикнуть «банзай!», Харухи вернулась к себе, а я стоял в двух метрах за черной фигурой Нагато и снимал через ее плечо Асахину — таков был съемочный план в соответствии с инструкциями Харухи.
Все произошло внезапно.
— Отлично, теперь — луч! — крикнула Харухи, и Асахина неуверенно приняла свою позу.
— Луч Ми…Микуру! — Асахина мило пискнула в уставившуюся на нее камеру и мигнула.
В следующее мгновение окуляр камеры, через который я вел съемку, внезапно потемнел.
— А?
Не понимая, что произошло, я подумал, что это сломалась камера. Я убрал ее от своего лица и обнаружил прямо перед собой зловещий черный костюм и остроконечную шляпу.
— …
Перед моими глазами находился сжатый кулак Нагато. Линза камеры была закрыта ее правой рукой.
— Э? — Харухи тоже разинула рот.
Нарисованный Харухи крест находился от меня в двух метрах, и мгновение назад Нагато стояла там. С командой Харухи Асахина вскрикнула и тут же в кадре появилась фигура Нагато. То есть, менее чем за секунду она оказалась прямо передо мной и замерла, будто хватая что-то рукой перед моим носом. Телепортация — только так это можно объяснить.
— Эээ… — сказала Харухи. — Юки, когда это ты там оказалась?
Ничего не ответив, Нагато посмотрела мраморными глазами на Асахину. Глаза Асахины тоже широко раскрылись от изумления, она медленно моргнула…
Рука Нагато опять дернулась со скоростью света и схватила что-то в воздухе, будто поймав на лету комара. А где антенна со звездой, которую она должна держать?
Гм? Раздался какой-то странный, неясный звук, с каким в лужу падает зажженная спичка.
— Ээээ?..
Сей недоуменный возглас издала Асахина. Наверное, она ничего не понимала. Мне, например, ничего не понятно. Что Нагато вообще творит?
Как будто обращаясь за помощью, Асахина повернулась… и со стороны Коидзуми раздался неестественный звук. Нет, я не ослышался — как будто воздух, выходящий из проколотой шины…
Отражатель, который держал в руках Коидзуми, и бывший, в общем-то, простой белой картонкой, наклеенной на кусок пенопласта — был разрезан по диагонали. Обычно невозмутимый Коидзуми в изумлении уставился на упавший отражатель, однако времени наслаждаться этим зрелищем у меня не было.
Действовала одна Нагато, только она одна.
Черная тень оторвалась от земли и мягко приземлилась перед Асахиной. Высунутой из-под накидки правой рукой Нагато вцепилась ей в лицо, обхватив лоб и будто закрывая пальцами глаз.
— Кяяя… На… Нагато-са!..
Не долго думая, Нагато повалила героиню-официантку на землю и будто сама Смерть, оседлала ее роскошную грудь. Издав вопль, Асахина схватилась за державшие ее мертвой хваткой тонкие руки Нагато.
— Аааай!
Я, наконец, пришел в себя. Да что здесь творится? Нагато телепортируется и мешает съемке, отражатель у Коидзуми разваливается надвое, пришелица нападает на гостью из будущего… Харухи что, втайне эту парочку проинструктировала? …Да нет, вряд ли — Режиссер обалдел не меньше нас с Коидзуми. Кажется, игра этой парочки не слишком-то естественна.
— …Стоп! Стоп! — Харухи вскочила, и треснула мегафоном по стулу. — Юки, ты что это делаешь? Этого в сценарии нет!
Нагато молча сидела верхом на все не успокаивающейся Асахине, чьи обнаженные ноги оказались выставлены напоказ, и сжимала ее лицо.
Услышав бормотание за своей спиной, я обернулся — Коидзуми, скривив губы, уставился на половинки отражателя. Заметив мой взгляд, он загадочно подмигнул. Никак, подражает.
Ладно, многозначительные взоры Коидзуми мне без разницы. Сейчас главное — что-то сделать с Нагато, бросившейся неизвестно с чего в рукопашную. Придерживая камеру, я бросился к официантке и черной колдунье, сцепившимся в один комок.
