сознания капитан пролежал недолго. Разлепив веки, увидел вокруг себя руины. Все погибли? Нет, вряд ли. Очевидно, это не прямое попадание, иначе бы он не выжил. До него вдруг дошло, что он придавлен тяжелой балкой. Скотт прислушался к телу – все кости, похоже, целы. Невероятная удача и слепой случай.
Похоже, основной удар приняли на себя вахтенные помощники. Все до единого оказались мертвы. Чтобы понять это, Скотту хватило одного-единственного взгляда в их сторону.
Капитан попытался выползти из-под балки, но это оказалось невозможно.
Бой между тем продолжался. Громыхало так, что звать на помощь было бесполезно – все равно не услышат.
В другом конце помещения, на полпути к выходу, Скотт уловил движение. Пошатываясь и недоуменно хлопая глазами, на ноги встал Мендес; пухлые щеки были в крови. Он осмотрелся, и взгляд замер на Скотте.
Раскачиваясь во все стороны, Мендес некоторое время изучал лицо капитана, а затем опустил ладонь на рукоять пистолета.
Чтобы понять замысел главаря банды, дар ясновидения не требовался. Если Скотт умрет прямо здесь и сейчас, шансы Мендеса взять Дун под свое крыло значительно возрастут.
Таков был военно-политический баланс, и угодивший в ловушку Скотт прекрасно сознавал: если случится чудо и он останется в живых, то командующим Вольной Компанией Дун изберут его, а не Мендеса. И этого Мендес допустить, конечно же, не может.
За спиной у Мендеса, при входе в рубку, возникла тень, а затем и ее хозяин. Увидев происходящее, Бьен нахмурился, да так и застыл на пороге. Он тоже все понял с первого взгляда. Коммандер не хуже Скотта знал, чем все закончится, если не вмешаться. Еще каких-то несколько секунд, и Мендес извлечет из кобуры оружие, и капитана не станет.
Скотт ждал, а Мендес все сильнее сжимал рукоять пистолета.
– А я уж было надеялся, что этот снаряд прикончил вас, сэр, – криво усмехнувшись, сказал Бьен. – Но вольного компаньона и в самом деле убить не так-то просто.
Мендес вмиг снял руку с оружия и как ни в чем не бывало повернулся к Бьену.
– Коммандер, вы очень вовремя – один я бы с этой балкой не совладал.
– Что ж, давайте попытаемся, сэр.
Взявшись, Мендес и Бьен сумели приподнять балку, и Скотт получил свободу. Взгляды капитана и коммандера на миг пересеклись. Ни малейшего намека на дружелюбие. В глазах Бьена читалась горькая насмешка над самим собой.
Нет, это не Бьен спас Скотта. Капитан остался жив благодаря своему внутреннему вымуштрованному бойцу, чьим приказам не подчиниться попросту невозможно. Прежде всего Бьен был офицером, коммандером Вольной Компании, а уж потом – самим собой.
Скотт проверил руки-ноги. Вроде бы все цело, функционирует как должно.
– Коммандер, надолго я отключился?
– Десять минут, сэр. «Армагеддон» уже в зоне видимости.
– Хорошая новость. А что Дьяволы? Сменили курс?
– Пока вроде не забеспокоились, – покачал головой Бьен.
Скотт хмыкнул и направился к выходу из покореженной рубки. Мендес и Бьен двинулись следом.
– Нам нужен новый штабной корабль, – сказал Мендес.
– Что ж, пусть будет «Аркебуза». Коммандер, оставляю «Кремень» вам. А мы с командующим Мендесом отправляемся на новый штабной корабль.
Флиттер доставил их на «Аркебузу». Скотт отметил, что линкор в хорошем боевом состоянии. Капитан нашел взглядом «Армагеддон» – тот беспомощно болтался на волнах. Согласно плану, корабли Дуна должны были оттянуть флотилию Дьяволов в зону досягаемости артиллерии монитора. Скотт по достоинству оценил работу техников: поддельный киль выглядел так, будто монитор и вправду перевернулся кверху днищем.
Скотт принял командование «Аркебузой» и выделил Мендесу приборную панель, чтобы тот продолжал бомбить вражеские субмарины.
Усевшись в кресло, Мендес, сияя всеми тридцатью двумя зубами, оглянулся на Скотта через плечо:
– Не бойтесь. Дьяволы умоются, когда заговорят пушки нашего монитора.
– Дожить бы еще… Пока дела у нас неважнецкие.
Ни Скотт, ни Мендес об эпизоде на линкоре «Кремень», естественно, не вспоминали. Тема сразу же стала негласным табу, чтобы не навредить общему делу. И это было единственно правильным решением.
Дьяволы, не прекращая шквального огня по флотилии Дуна, с каждой минутой приближали свою победу. Между тем Скотт, напряженно вглядываясь в экраны, размышлял, когда лучше ввести «Армагеддон» в бой. Как бы не упустить нужный момент.
Наконец у монитора появилась замечательная возможность. «Армагеддон» оказался меж двух самых больших кораблей Дьяволов. Скотт не мешкая связался по вакуумному лучу с капитаном корабля:
– Убрать маскировку! Открыть огонь!
Открылись амбразуры. Ощерив жерла чудовищных пушек, монитор дал залп всеми орудиями. Артиллерийский грохот, еще секунду назад казавшийся невыносимым, потонул в оглушительных раскатах.
– Всем кораблям Дуна: боевой ордер Пи-семь, открыть огонь! – скомандовал Скотт.
Вот оно! Началось.
Флотилия Дуна устремилась в атаку, чтобы сойтись с противником в битве не на жизнь, а на смерть. Артиллерия захлебывалась ревом, пытаясь перекричать гром крупнокалиберных орудий монитора. Преуспеть в этом линкорам, эсминцам и крейсерам, конечно же, было не суждено. Однако они сумели добиться главного – переломить своим яростным натиском ход сражения.
Баталий, где удалось бы применить огневую мощь монитора, на памяти Скотта было наперечет. Но те, в которых все-таки получалось это сделать, приводили к безоговорочной победе. Это морское чудище можно было укротить только ядерным оружием.
Тем не менее Ныряющие Дьяволы продолжали бой. Они изменили боевой ордер, но эта попытка успеха им не принесла. Гигантские линкоры противника слишком близко подошли к «Армагеддону» и выйти из зоны поражения уже не успевали. И это означало…
– Капитулируем, – сказал Флинн, чье лицо возникло на одном из экранов перед капитаном. – Сэр, прекратите огонь.
Скотт отдал соответствующий приказ, и грохот стих. Воцарилась невероятная, оглушительная тишина.
– Вы прекрасно сражались, командующий Флинн.
– Благодарю. Как и вы. Ваш стратегический замысел с монитором выше всяких похвал.
Все было кончено. Скотт почувствовал, как разом ушло внутреннее напряжение.
Принятые в таких случаях поздравления от командующего проигравшей стороны не значили теперь для капитана ровным счетом ничего. Силы, что все это время поддерживали Скотта в боевом тонусе, внезапно его покинули.
Оставались только формальности. На башню Виргиния символически сбросят бомбы. Заряда в них не будет, поэтому вреда куполу они не причинят. Также по правилам ведения войны граждане башни, чьи наемники проиграли, должны будут откупиться. Обычно с победителями рассчитывались кориумом или его эквивалентом – в зависимости от достигнутых договоренностей.
Откуп для Вольных Компаний был жизненно необходим, поскольку являлся главным источником пополнения бюджета. Часть денег сразу уходила на ремонт и замену поврежденной техники.
Скотт стоял в одиночестве у леерного ограждения и наблюдал за сгущающимся мраком. Жемчужные облака на горизонте поблекли, стали пепельно-серыми, а затем и вовсе скрылись из виду. Ночь
