слишком быстро.
Я поднялся. Перед глазами все плыло, и я чувствовал себя оглушенным, но был цел и невредим. Сквозь треск помех до меня донесся крик человека.
Я не потерял способности ориентироваться. Контрольный имплант сознания удерживал цели действий, излучатели противника жгли рассудок, причиняя боль. Я не смог сдержать рвущийся из горла хрип.
Вокруг рушились фрагменты стен, а я видел только два ярких контура. В этот миг мной руководил не опыт, не холодный расчет, только боль человека, которую я пытался погасить единственно доступным способом – побежал вперед, оказавшись у края дымящегося пролома.
Я потянулся за оружием, но руки в перчатках схватили воздух. Взглянув туда, где обычно висел сканер, я увидел пустоту. Крепление, удерживавшее оружия, было сорвано так аккуратно, словно его срезало. Человек опять закричал. В этот раз в его голосе звучал не страх, а предсмертная агония.
Зрелище приближающихся наноидов завораживало. Несколько фигур с застывшим выражением на лицах двигались в одном направлении. Зрелище парализовало волю и заставляло кровь остановиться. Резкий звон металла по металлу был оглушающим. Я успел развернуться, поэтому второй импульс, с визгом раздирая воздух, прошел в десятке сантиметров от головы.
Я некоторое время смотрел, но потом вдруг понял, что ничего не вижу, поскольку отключились визуальные индикаторы шлема. Мгновенье спустя я ощутил удар взрывной волны, такой мощный, как будто он врезался в стену. Когда очнулся, то лежал на земле. Глаза слезились. Я быстро заморгал, чтобы неприятное ощущение прошло. Я ничего не слышал.
Оглушительный одиночный выстрел разорвал мрак ослепительным снопом пламени.
Наступление машин шло по точно разработанному плану. Они обошли все наши ловушки. К базе они вошли с трех направлений – мы ничего не могли поделать. Количество наступающих боевых наноидов значительно превосходило все предполагаемые прогнозы.
Близкий плазменный разрыв опять ударил, дым и пыль отнесло в сторону, на несколько мгновений открыв взгляду фрагмент происходящего вокруг меня.
С режущим по нервам шелестящим визгом человекоподобные машины, разделившись на небольшие группы по три-четыре, давали отпор наступающим. Механические существа попадали под удары взрывались, опрокидывались, но наноиды продолжали атаковать, невзирая на потери.
Несколько разновидностей наноидов, похожих на металлических стрекоз, атаковали с воздуха. Появились летающие наноиды, которые летели в нескольких метрах от поверхности, прижимаясь к земле, чтобы уйти от защитного поля, которое продолжало их отслеживать и уничтожать.
Я обреченно шагнул к двери, чтобы уйти на более защищенный уровень, несколько раз провел пропуском по узкой щели считывающего устройства, но безрезультатно – дверь не сдвинулась ни на сантиметр.
– Маду, открывай!
Верхние уровни пылали. Из трещин, в стенах, шел густой дым.
Возле меня остановился Мерт.
– Тебе стыдно? – спросил он.
Я развернулся.
– Что?
Мерт указал на наноидов.
– Тебе стыдно бежать от очередного боя, брат? Это неправильно. В этом нет смысла. Наш бой скоро начнется.
Я словно предугадывал начавшиеся события. Как будто чувствовал их неумолимое приближение.
– К полу плотнее прижмись. Не шевелись. – сказал я.
– К нам идут, – прошептал Мерт. – Надо подпустить поближе. Стреляй после меня.
– Понял.
Умирая, люди кричали и смеялись. Убивая, наноиды хранили молчание.
Ощущения поблекли, как и всегда происходило в бою, они сменились меняющимися мерцающими картинками. Сосредоточиться было невозможно, ненависть переросла в гнев и заполнила разум. Меня не заботило, что машинам нет конца.
Я увидел, как навстречу машинам бежало много новви, у которых было слишком мало мозгов, чтобы осознать угрозу своему существованию. Десятки из них, мелькали, сохраняя неподвижность лиц. Другие новви резко меняли направление движения. Иногда их импланты контроля издавали громкие сообщения об ошибках.
– Амант, – Мерт все еще был рядом со мной. – Нас скоро сомнут.
На миг дисплей видеоимпланта заполнили помехи.
Враги окружили нас, но это мало меня беспоколо. Прорваться сквозь наноидов будет несложно.
– Керкан, – прошептал я в переговорное устройство шлема. – Мы готовимся отступить к тебе.
– Дайте мне знак, – ответил он. – Мне не терпится сделать свой ход.
Зрение вернулось, когда я активировал видеоимплант. Потребовалась секунда, чтобы вновь настроить восприятие. Я вздохнул и посмотрел на нонокс глазами человека.
Невозможно было понять механических существ.
– Мы не сможем удержаться здесь, – Мерт снова укрылся за стеной, быстро шепча и перезаряжая оружие. – Ты слышишь машины? Их прибывает все больше.
Здесь, на территории «Нонокса 357», сейчас материализовался самый худший из кошмаров – машины осуществили прорыв. Объятый пожаром коридор разделил бойцов на группы.
– Прорываемся! К Маду!
Я уже полностью пришел в себя, но экипировка на мне начала дымиться.
– Керкан? Живой?
Имплант контроля связи ответил треском помех, затем донесся ответ Керкана.
– Я на лестнице! Сдерживаю их!
Я не знал, от чего глохнуть – от рева снаружи или от криков в нижних уровнях. Люди, казалось, обезумели от страха. Такого не было еще ни разу. в подвале поднималась новая волна крика. Кричали женщины, кричали дети, кричали немногочисленные мужчины.
– Мы нужны машинам живыми, – произнес Мерт.
Я ничего не ответил, лишь кивнул головой. Мне стало ясно все, что происходило с самого начала. Если бы наноиды действительно собирались нас уничтожить, вряд ли бы нам удалось пережить их нападение.
– Бежим! – закричал Мерт. – Разбегайтесь в разных направлениях, кто куда! Нано не сможет преследовать сразу всех!
– Держи своих новви включенными, Мерт.
– Как ты?
– Живой.
Я опять услышал громкий крик. Протрещала очередь, вопль захлебнулся, дальше грохнуло что-то, и снова раздались крики, тонкие, отчаянные, крики. Я прислонился плечом к стене, отвел глаза, смотрел на закопченный потолок и стену зала. Вопрос был один – что наноиды хотели здесь найти, кроме живых носителей?
Отовсюду со сторон многочисленных подземных коридоров ко мне неуклюже бежали люди, быстро заполнявшие собой окружающее пространство. Многие из них были ранены. Мертвое тело можно сунуть в мешок, сжечь и забыть о нем, а вот раненые требовали особенной заботы и запасов резервуаров для регенерации, искусственную кожу, медицинский персонал, долгую реабилитацию.
Бой продолжался уже минут пятнадцать. Яростный и ожесточенный в самом начале теперь он будто выдохся, превратился во что-то рутинное и плавно текущее. Наноиды демонстрировали свою обычную изобретательность.
Глядя на это нелогичное странное сражение, мне представилась длинная цепочка муравьев, которую наверняка видел каждый. Они спешат друг за другом, и кажется, что это движение не может остановить никто и ничто.
– Уходим в семнадцатый. – Я принял единственно возможное решение. – Что бы там ни было.
– Наноиды могли проникнуть внутрь отсеков контроля, – продолжал Мерт. Он боялся встречи с нано и не мог унять бесконтрольную дрожь.
– Сзади! – крикнул один из новви. – Наноиды! Вон они!
Я обернулся. К нам бежала толпа наноидов.
Мы едва успели выскочить из замкнутого пространства бункера, навалились на массивную дверь, плотно запечатывая убежище, как изнутри что-то с глухим, яростным натиском ударило в толстое бронепокрытие.
– Герметизируем! Быстро!
Дверь выдержала, мы успели вручную запереть гермозатвор, выскочили из тесного тамбура.
– Вторая! Быстрее!
Через минуту, когда и вторая дверь была герметично заперта, пришло запоздалое, шоковое осознание случившегося.
– Смотрите, – я дал увеличение, и на информационном экране было видно, как, наноиды окружали все, что шевелилось в
