– Да, но все же мне очень не хотелось оставлять тебя здесь, – сказал Джон Картер. – Но выбора не было. Мы планировали послать Ил-дур-ена в Морбус с письмом к тебе, где бы объяснили все. Дур-дан должен был сопровождать нас к флайеру. И если бы нам удалось улететь, он стал бы пробираться обратно в город.
– Когда вы хотите отправиться?
– Лодка будет готова завтра, и мы отправимся, когда стемнеет. Мы будем путешествовать по ночам, а днем прятаться и отдыхать. Рас Тавас убедил меня, что днем нам не пройти. По топям раскидано множество островов, где живут дикари, последние представители народа, населявшего эту обширную территорию.
– Я могу вам чем-нибудь помочь?
– Нет. Ты и так перенес достаточно.
– Тогда я возвращусь в город, пока не замечено мое отсутствие. Ведь я теперь в таком же положении, как и ты.
– Что ты имеешь в виду?
– Джанай.
– Что с ней? Ты нашел ее?
Я рассказал им все. Они узнали, что теперь единственный правитель Морбуса – джэддак Эйман. Я стал одваром, и под моим началом находится здание лаборатории. И под мою защиту передана Джанай.
– Значит, под твое начало передана лаборатория? – спросил Рас Тавас. – Как там идут дела в мое отсутствие?
– Ужасно. Единственное, что компенсирует мое отсутствие, – это постепенное прекращение производства хормадов. Но теперь случилось нечто гораздо худшее… – и я рассказал о событиях в резервуаре номер четыре.
Он был глубоко озабочен.
– Это как раз то, чего я всегда боялся и всячески старался избежать. Во всяком случае, готовься бежать из Морбуса, если тебе не удастся остановить процесс в этом резервуаре. Со временем масса захватит весь остров. Теоретически она может занять всю поверхность планеты, вытеснив все остальные формы жизни. Это первоначальная форма жизни, которая не может умереть. Однако человек не может контролировать развитие жизни. Я попытался вмешаться в законы природы и, видимо, это наказание.
– Но как остановить рост массы? – спросил я.
Он покачал головой.
– Есть один способ предотвратить ее распространение. Но боюсь, что дело зашло слишком далеко.
– И что это за способ?
– Огонь.
– Ясно, – сказал я. – Но, вероятно, уже поздно.
– Во всяком случае, готовься покинуть Морбус и жди нашего возвращения.
– Я вернусь сюда с воинами, чтобы захватить Морбус и освободить тебя, – сказал Джон Картер.
– Хорошо, Владыка. Но обязательно привези известие, что принцесса Гелиума выздоровела.
Я был в подавленном настроении, когда пробирался по туннелю обратно. Мне казалось маловероятным, что Джон Картер и Рас Тавас смогут преодолеть топи и добраться до их западной границы. Владыка погибнет, моя обожаемая принцесса обречена на смерть. А тогда для чего жить мне? Я останусь навечно в этом жутком обличье и Джанай будет для меня безвозвратно потеряна. Да, единственное, ради чего мне стоит жить – это Джанай. По крайней мере, я могу посвятить жизнь ее защите. Может, когда-нибудь мне удастся устроить ее побег. А теперь, когда я знаю этот туннель, побег не так уж безнадежен.
Наконец я добрался до камеры 17. Я не мог удержаться, чтобы на некоторое время не задержаться и не посмотреть еще раз на свое тело. Оживит ли его когда-нибудь мой мозг? Вряд ли я мог ответить на этот вопрос, и поэтому я вышел из камеры и поднялся наверх. Возле кабинета я встретил Тун Гана.
– Я рад, что ты вернулся, – сказал он с облегчением.
– В чем дело? Что-нибудь случилось?
– Просто я не знал, где ты и что делал. Следили ли за тобой? Видел ли кто-нибудь тебя?
– Никто не видел меня. Я просто исследовал подвалы. Почему ты спрашиваешь?
– Думаю, что Эймад послал нескольких шпионов, чтобы следить за тобой. Говорят, он был в ярости, когда женщина предпочла тебя, вместо того чтобы остаться с ним и стать джэддарой.
– Ты хочешь сказать, что меня искали?
– Да. Везде. Они даже ходили в женские покои.
– Как она? Они не увели ее?
– Неизвестно.
– Значит, ты не знаешь, здесь ли она?
– Нет.
Сердце мое упало. Я поспешил в покои Джанай. Тун Ган следовал за мной. Этот хормад был обеспокоен так же, как и я. Может, он достоин доверия? Хорошо бы. Сейчас мне как никогда нужны верные союзники. Особенно если Эймад захочет забрать у меня Джанай.
Охранник возле двери узнал меня, отступил в сторону и впустил нас. Сначала я не заметил ее. Джанай сидела ко мне спиной, глядя в окно. Я окликнул ее, тогда она встала и повернулась ко мне. Казалось, она рада видеть меня, но когда ее взгляд упал на Тун Гана, глаза ее расширились от ужаса и она отшатнулась назад.
– Что делает здесь этот человек? – вскричала она.
– Он один из моих офицеров. Что он сделал? Он причинил тебе вред, пока меня не было?
– Это Гантун Гор, убийца из Амхора. Он убил моего отца.
Я сразу понял, почему она так говорит.
– Это только тело Гантун Гора. Его мозг сожжен. Теперь в теле врага – мозг друга.
– О, – облегченно вздохнула она. – Это работа Рас Таваса. Прости меня, Тун Ган, я не знала.
– Расскажи мне о человеке, чье тело теперь у меня, – попросил Тун Ган.
– Это был наемный убийца, часто используемый принцем Джал Хадом. Мой отец знал, что я скорее умру, чем стану женой принца. Поэтому принц нанял Гантун Гора, чтобы тот убил моего отца, и похитил меня. Я решила бежать в Птарс к друзьям моего отца. Гантун Гор преследовал меня. С ним были и другие члены Гильдии Убийц. Они догнали нас и напали на небольшой отряд, сопровождавший меня. Битва произошла ночью. Я бежала и больше никогда не видела своих друзей. А через два дня попала в плен к хормадам. Думаю, что и Гантун Гор тоже был схвачен.
– Ты можешь больше не бояться его, – сказал я.
– Да, но странно видеть врага и знать, что это уже не враг.
– В Морбусе происходит много странного, – сказал я. – Совсем не обязательно, что у тех, кого ты здесь видишь, свой мозг или свое тело.
Да, это действительно странно. Здесь стоит Тун Ган с телом Гантун Гора и с мозгом Тор-дур-бара. И я с телом Тор-дур-бара и мозгом Вор Дая. Интересно, какова была бы реакция Джанай, если бы она узнала истину. Если бы она любила Вор Дая, то было бы правильным все объяснить ей. Но если она не любит его, то открыться сейчас – значит навсегда утратить надежду на то, что она полюбит меня, когда я получу свое тело. Мой нынешний ужасающий вид навсегда отвратит ее от меня. Поэтому я решил пока ничего не говорить.
Я сказал, почему мы с Тун Ганом пришли к ней: она должна быть крайне осторожной в любом своем слове или действии, так как вокруг шпионы Эймада.
Она вопросительно посмотрела на меня, а затем сказала:
