– Да, – признал я. – Но лучшую награду, которую я могу предложить ему, это вечное забвение. Мы оставим его здесь, навсегда погребенным в подвале под Зданием Лаборатории, где зародилась его жизнь. Я оставлю его здесь, Рас Тавас, без всяких сожалений.
– Но он же обладал огромной силой и был прекрасным воином, – заметил Великий Мыслитель.
– Полагаю, что смогу обойтись своими силами.
– Бог мой! – воскликнул Рас Тавас. – Ты воин, а меняешь огромную силу и несравненное искусство фехтовальщика на красивое лицо.
Я видел, что он смеется надо мной, но пусть надо мной смеется хоть весь мир. Главное, что я получил свое тело.
Мы поспешили назад через туннель, и когда вышли, воины все еще отбивались факелами от наседающей массы. Четыре раза производилась смена воинов с тех пор, как мы спустились с «Рузаара». Мы прибыли сюда рано утром, а сейчас солнце уже готовилось скрыться за горизонтом. Но мне показалось, что я высадился мгновение назад.
Мы поднялись на борт корабля, где нас встретили сердечные поздравления.
Джон Картер положил мне руку на плечо.
– Я так бы не заботился о судьбе собственного сына, как беспокоился о тебе.
Это было все, что он сказал, но для меня это значило больше, чем самая пространная речь. Он заметил, что я ищу глазами кого-то, и улыбка промелькнула на его лице.
– Где она? – спросил я.
– Она не могла выдержать ожидания и пошла в свою каюту, чтобы лечь. Иди и покажись ей сам.
– Спасибо, мой принц, – и через мгновение я уже стучался в каюту Джанай.
– Кто там?
– Вор Дай, – ответил я и, не дожидаясь приглашения, вошел. Она встала и пошла навстречу мне. Глаза ее были широко раскрыты. В них светился вопрос.
– Это действительно ты? – спросила она наконец.
– Я.
Я хотел обнять ее и сказать, как люблю ее, но она, хотела узнать еще что-то и жестом остановила меня.
– Подожди, – сказала она. – Ты же знаешь, что я совсем мало знакома с Вор Даем.
Я не подумал об этом, но это была правда. Она знала Тор-дур-бара гораздо лучше.
– Ответь мне на один вопрос.
– Какой?
– Как умер Тиата-ов?
Странный вопрос. Какое отношение он имеет к Джанай или ко мне?
– Он погиб в коридоре, который ведет к камере 3-17. Его убил хормад, когда мы убегали из здания лаборатории.
Она улыбнулась.
– А теперь что ты хотел мне сказать?
– Я хотел сказать, что очень люблю тебя. И спросить, есть ли у меня надежда на ответную любовь?
– Я едва знаю Вор Дая, – снова повторила она. – Тор-дур-бар научил меня любить. Но я теперь знаю, что мои предположения подтвердились. И я принимаю жертву, которую ты готов принести ради меня.
Она подошла, положила руки мне на плечи и впервые в жизни я почувствовал губы женщины, которую любил, на своих губах.
* * *
Десять дней великий флот крейсировал над Морбусом, сбрасывая бомбы на город, на остров, чтобы остановить продвижение массы, грозящей поглотить мир. Джон Картер не желал улетать, пока не станет ясно, что угроза миновала окончательно. Наконец корабли повернули к Гелиуму. По пути мы сделали единственную остановку, чтобы высадить Ган Хада в Туноле.
Когда большие башни Двойного города показались на горизонте, Джанай и я стояли на палубе.
– Скажи мне, – спросил я, – почему ты спросила, как погиб Тиата-ов? Ты же сама прекрасно знала.
– Глупый! – рассмеялась она. – Тор-дур-бар, Тун Ган и я были единственными, кто остались живы в том бою и вернулись с флотом в Морбус. И из этих троих ты мог видеть только Тор-дур-бара до того, как встретился со мной. И раз ты ответил мне верно, значит, мозг Тор-дур-бара пересажен в твой череп. Это все, что я хотела узнать. Ведь я знаю, какой благородный человек был Тор-дур-бар, и мне все равно, чей мозг в твоей голове, Вор Дай. Если ты не хочешь говорить, я никогда сама не спрошу. Но я подозреваю, что в голове Тор-дур-бара был твой мозг. Это было сделано для того, чтобы легче защитить меня от посягательств Эймада.
– Да, это был мой мозг.
– Был, – рассмеялась она. – Теперь он мой.
