— Нет, сенатор, я не буду ждать награды, — твердо произнес Рендол и бросил на стол бумажку, — Я отказываюсь работать на вашем заводе.
Для сенатора это было полной неожиданностью. Он откинулся на спинку кресла и смотрел то на инженера, то на управляющего. Несколько минут он держал в руках рапорт Вилли, потом положил его на стол и написал черным карандашом: «Уволить», Чарли Лэтон подбежал к столу, взял рапорт Рендола и вышел в другую комнату, откуда доносился стук пишущей машинки.
— Запомните, мистер Рендол, — проговорил Уолтер равнодушно, — кто подбросил вверх камень, тот рискует своей собственной головой.
— Спасибо за предупреждение, сэр. Но я могу целиком адресовать его и вам. — И инженер решительно шагнул из кабинета.
В цехе все еще не чувствовалось привычного рабочего ритма. Вилли Рендол в последний раз окинул взглядом густое сплетение металлических балок над головой, тяжелые мостовые краны, электрокары, что обычно сновали по обе стороны огромного тела ракеты.
Гневом вспыхнули его глаза, когда он остановил взгляд на группе людей.
— Подлецы, штрейкбрехеры! — процедил Рендол сквозь зубы и вышел из цеха. Расчета получать он не стал. Сейчас надо было думать не о деньгах, а о спасении жизни. Сенатор и управляющий каждую минуту могли хватиться чертежей, и тогда инженеру не миновать «райских ворот».
Но все обошлось благополучно. Более того, сам Чарли Пэтон лично проводил его.
— Передумаете, — сказал он на прощанье, — приходите к нам.
— Чтобы попасть в ад, не обязательно искать ваши «райские ворота», — насмешливо ответил инженер.
— О каких «райских воротах» вы говорите, Рендол? — удивленно, будто ничего не понимая, спросил управляющий.
— Вот об этих самых, где мы сейчас стоим. Через них вы недавно отправили в рай Тома Блейна…
— Он умер от скоропостижного паралича сердца. Что вы говорите, Рендол? Есть заключение врача…
Рендол ничего не ответил и сел в машину. Спустя минуту машина инженера уже мчалась по главной магистрали.
Что творится на свете? Как сталось, что Штатами, их народом, судьбами миллионов людей правят хищники, разные уолтеры и пэтоны, эти мироеды, на каждом шагу плетущие паутину интриг, убийств, махинаций? По какому праву они претендуют на мировое господство, если не любят и не уважают человека, его труд, жизнь?..
Спустя двое суток после встречи Назарова с генералом Коллингом Назаров, Крутский и Свистунов уже прибыли на один из военных аэродромов в Западной Европе.
Когда хорошенько стемнело, диверсанты в сопровождении майора секретной службы оккупационных войск Штатов направились к узкокрылому самолету.
Крутский и Свистунов до сих пор не знали, с какой целью их перебрасывают в Россию. Судя по всему, хозяевами было задумано что-то грандиозное. Как бы там ни было — они отправлялись в опасную дорогу. Когда вернутся назад, тоже неизвестно. Они шли, разглядывали издали городок, смутно серевшее поле и молча прощались с ними.
Майор секретной службы был в черном балахоне, наброшенном поверх военного мундира. Высокий и длинный, как жердь, в, этом одеянии он был похож на монаха. Шел он рядом с Назаровым, засунув руки в карманы балахона, и упорно молчал.
Подойдя к самолету, майор открыл узкую металлическую дверцу и сделал приглашающий жест рукой. Первым полез в самолет Крутский. Хотя щель, которая называлась дверцей, была довольно узкой, протиснулся он через нее ловко, в один миг. Куда труднее было залезть Свистунову.
Майор что-то буркнул Назарову и взял под козырек. Тот весело улыбнулся.
— Гуд бай!
Не успела закрыться за Назаровым дверца, как взревел мотор и реактивный самолет почти без разгона взмыл в черное ночное небо.
Свистунов почувствовал, как его сильно отбросило назад, прижало к холодному металлу переборки. В маленьком оконце сверкнули какие-то огоньки и, подрезанные острым крылом самолета, погасли.
Самолет взял курс на восток, к Большой земле, к земле, которой издавна интересуются армии Штатов. Они разрабатывали планы ее уничтожения, не жалели никаких средств, чтобы организовать на ней крупные диверсии, убийства, провокации…
Позади яростно шипела горячая газовая струя. Самолет летел на огромной высоте. Но в герметической кабине высота не ощущалась.
Свистунов знал, что хоть самолет летит быстрее звука, на дорогу нужно почти полчаса. Не хотелось ни о чем думать. Монотонный гул нагонял сонливость. Он задремал…
Проснулся от странного ощущения. Его подняло с сидения, прижало к потолку. «Снижаемся, — мелькнула мысль, от которой по веемую телу пробежали холодные мурашки. — Значит, скоро бросок. Хорошо Крутскому: он худой и враз протиснется через узенькую дверцу. А как мы с Назаровым выберемся?»
Не успел он подумать об этом, как его вдруг с необыкновенной силой подбросило вверх. Молнией промелькнула мысль: «Конец, катастрофа!..» Плотный влажный воздух больно хлестнул по лицу. Он инстинктивно задрыгал ногами и, кувыркаясь, полетел вниз…
Где же самолет? Где земля? Ничего не разберешь. Мрак. Ветер. Холод. В голове сильно шумит. Перед глазами какая-то мутная стена…
…Назарова вывел из забытья резкий толчок. Не увидел, а скорее почувствовал, что над головой раскрылся парашют. Сильные порывы ветра раскачивали его из стороны в сторону. Черт побери, который раз ему, Назарову, приходится болтаться под этим шелковым куполом!
Вдруг он заметил вдалеке живые огненные клубки. Сначала не мог понять, что это такое. Потом услышал далекие взрывы, и все стало ясным: их самолет замечен, по нему бьют зенитки!
В густом мраке сверкнула новая огненная вспышка, на этот раз значительно больших размеров, и на мгновение осветила все вокруг. Назаров увидел под собой как бы гигантскую карту местности: серебристую ленту реки, стрелу шоссе, четкую сетку улиц далекого поселка, темные пятна лесов. Через несколько секунд до его слуха долетел протяжный громовой гул.
— Все! — в отчаянии воскликнул Назаров. — Самолет сбит…
Неумолимо приближалась земля — страшная, черная, как ад. Особенно страшной и ненавистной стала она сейчас, когда Назаров понял, что их самолет, замеченный пограничной охраной, сбит. Теперь, безусловно, будут приняты все меры, чтобы найти непрошеных гостей из-за кордона.
Ни Крутского, ни Свистунова не было видно. Не остались ли они в кабине? Нет, не может быть! Катапульта в таких самолетах надежная, безотказная. Наверное, их отнесло в сторону, и сейчас оба преспокойно снижаются.
Приземлившись, Назаров осмотрелся. Перед ним лежал широкий луг. Вот стог сена, еще один… Видимо, это далеко от населенных пунктов. И хорошо. Пока органы безопасности примут меры, выставят на всех дорогах патрули, есть время на раздумье и поиски путей к надежному укрытию.
