— Батончиков надо побольше с собой прихватить, — сказал Леопольд Каталински. — Толку, правда, от них маловато, но все-таки лучше, чем ничего. А молодцы эти бравые вояки! Выбросили на рынок то, что самим не подходит. Где их разрекламированная задержка времени прихода усталости аж на четырнадцать процентов? Я что-то никакой задержки не почувствовал.
— Без этих «Хуа!» ты, может быть, вообще не смог бы вчера вылезти из своего экскаватора — там бы и заночевал, — сказал Свен Торнссон.
— А как там командир? — подала голос Флоренс. В отличие от пилота, она выглядела, как всегда, превосходно.
Алекс Батлер посмотрел на часы:
— Сейчас, Фло, через семь минут. Скажу ему: «С добрым марсианским утром!»
Однако осуществить это намерение ареологу не удалось. Наступил расчетный момент начала радиообмена, но связи с «Арго» не было. Батлер не знал что и думать, все сгрудились за его спиной — а рация молчала.
— Хочется верить, что дело тут не в командире, а в связи, — негромко сказал Свен Торнссон, и ареолог ухватился за эти слова, как за спасательный круг.
«Ну конечно! — подумал он. — Вчера ведь тоже было не совсем гладко...» И вновь ему представилась некая невидимая громадная полусфера, накрывающая Сидонию. Прозрачный колпак, под которым прячут отложенный на потом кусок торта, чтобы не засох. Под колпаком свой микроклимат, и расхаживающие по торту лилипуты не слышат звуков извне...
Алексу Батлеру, как руководителю, нужно было принимать какое-то решение.
— Экранирующий слой в атмосфере? — предположил Леопольд Каталински. — Что вам, специалистам до Марсу, известно...
Он не закончил свой вопрос, потому что в этот момент фон в динамике сменился невнятным, словно из-за стены, голосом Эдварда Маклайна.
— ...зывает «Марс»... «Арго» вызыва...—Этими обрывками все и ограничилось.
— Слава богу! — с облегчением выдохнул Алекс Батлер и тут же услышал позади себя полувздох-полувсхлип Флоренс. — С командиром, похоже, все в порядке. Тут действительно какое-то экранирование.
— Аномалия на аномалии и аномалией погоняет, — сказал Свен Торнссон. — Похоже, мы попали в заклятое место. Бермудский треугольник. То бишь Сидонийский.
— Типун тебе на язык, Столб! — моментально отреагировал Каталински и посоветовал ареологу: — Делай запись, Алекс, и запускай на автомате. Может, хоть что-то к нему на борт прорвется. Работы же еще по горло!
Совет был вполне резонным, и Алекс Батлер так и поступил. Включив магнитофон, он коротко обрисовал обстановку (не упоминая о ночных звуках и тревожных снах) и сообщил, что группа приступает к дальнейшему выполнению программы. Эта запись должна была, повторяясь, автоматически идти в эфир.
После этого ареолог вывел экипаж под утреннее солнце Сидонии. Под солнце Берега Красного Гора.
...Непонятно каким образом оказавшийся здесь вполне земной воздух за ночь никуда не пропал, и после первого часа работы руководитель группы принял-таки решение снять шлемы и работать без баллонов с дыхательной смесью. Поначалу сделал это он один — и в течение еще одного часа прислушивался к себе. Никаких непривычных, а тем более болезненных ощущений не было, и Алекс Батлер разрешил остальным последовать его примеру. На всякий случай шлемы и баллоны далеко убирать не стали, сложив их прямо на грунте возле модуля.
Дел было ничуть не меньше, чем накануне. Леопольд Каталински вновь управлял компактным, но мощным четырехковшовым экскаватором, все глубже и глубже погружаясь в расширяющийся котлован; кизерит поддавался легко, и работа шла споро. Свен Торнссон тщательно проверял двигательную систему модуля, сначала обследовав дюзы, а потом продолжив свое скрупулезное поэтапное тестирование внутри «консервной банки». Алекс Батлер, не без труда справившись с исследовательским зудом, занимался сугубо физическим, а не умственным трудом — он укладывал от модуля до котлована и состыковывал направляющие рейки-желобки для автоконтейнеров и время от времени добавлял секции к транспортерам, выбирающим из котлована породу; котлован постепенно обрастал бурыми отвалами кизерита, за тысячелетия нанесенного ветрами на равнину Сидонии. Флоренс первые два часа посвятила своему «нано-хозяйству», а затем отправилась на марсоходе проверять наличие самого благородного из металлов в окрестностях модуля, — то, что накануне ареолог и пилот делали вдвоем, ей пришлось делать одной. Даже занятая работой, Флоренс то и дело поглядывала на небо, словно надеясь, что ее Ясон сумеет подать оттуда, с орбиты, какой-то знак; например, выложить из звезд посвященную ей надпись...
Около полудня Алекс Батлер, выведя с помощью переносного пульта автоконтейнеры из грузового отсека, поднялся по трапу в модуль, чтобы проверить, не изменилось ли к лучшему состояние радиосвязи с орбитой и занести в бортовой компьютер кое-какие новые параметры.
Свен Торнссон лежал на полу кабины, чуть ли не по пояс свесившись в открытый люк, ведущий к двигателю, и чем-то там скрежетал. Услышав стук тяжелых ботинок ареолога, он прервал свое занятие, отполз от люка и, перевернувшись на спину, вытер рукавом покрасневшее, блестящее от пота лицо.
— Ф-фу! Хотел бы я сказать сейчас несколько теплых слов разработчикам. Они же из меня акробата сделают!
— Где ж ты раньше был? — осведомился Батлер, устраиваясь возле рации.
— Раньше все представлялось немного проще, я так долго не возился.
— Связь с орбитой не проверял?
— Когда? Из движка еще не вылезал. Индикация таки чуток привирает, я чувствовал. Но я поправочки сделал. — Пилот сел и обхватил руками поднятые колени. — Вы там на свежем воздухе, на природе... От кого бы услышал, не поверил бы: дышать свежим воздухом на Марсе! Все равно что купаться на Луне, Так я к чему: вы там на природе, а я тут среди железяк. Может, пойти подышать хоть пару минут, поддеть на пороге? Полюбоваться пейзажем...
— Пойди подыши, полюбуйся, — согласился ареолог — И транспортеры у Лео заодно передвинь, чтобы не завалило. А я попытаюсь достучаться до командира.
— О'кей! — Торнссон мгновенно вскочил на нога и исчез из кабины.
* * *
Леопольд Каталински выполнил свое обещание к полудню добраться до «золотого руна».
Его торжествующий вопль разнесся над древней равниной, и Свен Торнссон, только что спустившийся по трапу модуля и намеревавшийся ненадолго устроиться на штабеле баллонов, дабы «полюбоваться пейзажем», тут же заторопился к котловану. По пути он связался по рации с Флоренс — ее фигура в ярко-оранжевом комбинезоне виднелась метрах в трехстах от модуля.
— Есть золото! — бросил пилот в микрофон, большими прыжками приближаясь к кизеритовым отвалам.
