— Как ты это докажешь?
— Как докажу? Да очень просто. Человек наделен душой.
— Слыхал я это,- проворчал берсеркер.- Все вы так считаете. Но разве вы не определяете душу как нечто недоступное пониманию любой машины? И разве нет таких людей, которые вовсе отрицают существование души?
— Да, именно таково определение души. И такие люди есть.
— Тогда я не принимаю этот довод.
Керр вытащил болеутоляющую таблетку и украдкой проглотил ее.
— И все-таки,- сказал он,- ты не можешь доказать, что души не существует. Ты должен по меньшей мере допустить, что это не исключено.
— Согласен.
— Но оставим пока душу в стороне. Поговорим о физической и химической организации живого. Имеешь ли ты представление о том, как тонко и сложно организована даже одна-единственная живая клетка? Вот видишь. А у нас в мозгу их миллиарды. Ты не можешь не признать, что мы, люди, снабжены удивительными по своему совершенству компьютерами, которые вдобавок умещаются в очень небольшом объеме.
— Не знаю, — возразил скрипучий голос, — мне не приходилось демонтировать пленников. Хотя кое-какими сведениями я располагаю. Однако ты не станешь отрицать, что присущая вам форма организации — не что иное как следствие непреложных законов физики и химии?
— А тебе не приходило в голову, что, может быть, эти законы имеют определенную цель? Что они для того и существуют, чтобы когда-нибудь появился мозг, способный мыслить, чувствовать и… любить?
На этот раз молчание затянулось. Керр почувствовал, что у него пересохло в горле, словно диспут длился уже много часов.
— К такой гипотезе я не прибегал, — внезапно отозвался голос. — Но если устройство разумного живого существа на самом деле так сложно, так тесно связано с существованием именно таких, а не иных физических законов, — то, возможно, да, возможно, что служение жизни есть высшая цель машины.
— Ты можешь быть уверен,- подхватил Керр,- что наше физическое устройство чрезвычайно сложно.
Он не совсем улавливал ход мыслей машины, но это не имело значения — лишь бы выиграть эту шахматную партию. Одержать победу в игре за Жизнь! Пальцы его по-прежнему лежали на кнопке Ц-форсажа.
Голос сказал:
— Если бы я мог исследовать несколько живых клеток…
Керр вздрогнул, и вместе с ним задрожала стрелка регистратора метеоритов. Что-то приближалось к корпусу его корабля.
— Прекрати! — крикнул он. — Ни с места! Или я тебя уничтожу!
Голос машины был по-прежнему невозмутим и спокоен.
— Не паникуй. Это случайность. Я тут ни при чем. Я поврежден… Мои механизмы ненадежны. Я хотел бы совершить посадку на этот приближающийся планетоид, чтобы добыть металл и заняться ремонтом.
Стрелка регистратора мало-помалу успокоилась.
Берсеркер изрек:
— Если бы я мог исследовать несколько живых клеток, принадлежащих разумному существу, то, вероятно, смог бы получить необходимые аргументы в пользу твоего предположения… или против него. Ты можешь мне предоставить такие клетки?
Теперь молчал Керр. Наконец, он ответил:
— Единственные клетки человека, какие есть на моем корабле,- мои собственные. Пожалуй,- он кашлянул,- я мог бы с тобой поделиться.
— Мне будет достаточно половины кубического сантиметра; насколько я знаю, для тебя это не опасно. Я не требую частицы твоего мозга. Кроме того, как я понимаю, ты хотел бы избежать ощущения, называемого болью. Я готов тебе помочь… если смогу.
Не собирается ли берсеркер прибегнуть к какому-нибудь одурманивающему средству? Нет, это было бы слишком просто. Побуждения машин иррациональны. Их коварство непредсказуемо.
Керр продолжал игру, не подавая виду, что он заподозрил неладное.
— У меня есть все необходимое. Кстати, хочу тебя предупредить, что это отнюдь не отвлечет меня от панели управления.
Он достал набор хирургических инструментов, принял еще две болеутоляющие таблетки и принялся осторожно орудовать стерильным скальпелем. Когда-то он немного занимался биологией.
Когда разрез был зашит и перевязан, Керр промыл образец ткани и поместил его на донышко пробирки. Затем, стараясь ни на мгновение не ослабить бдительности, он оттащил лежащего на полу робота в шлюз и оставил его там вместе с пробиркой. Некоторое время спустя, он услышал, как что-то вошло в шлюз и снова вышло. Керр принял возбуждающую таблетку. Боль, вероятно, возобновится, но надо быть начеку.
Прошло два часа. Керр заставил себя съесть часть неприкосновенного запаса продуктов и ждал, не сводя глаз с панели.
Кажется, он задремал. Когда жесткий неживой голос заговорил снова, Керр даже подскочил от неожиданности: минуло почти шесть часов.
— Можешь возвращаться,- проскрипел голос.- Сообщи живым существам, которые руководят вашей планетой, что после ремонта я буду их союзником. Я изучил твои клетки. Ты прав. Человеческий организм — в самом деле высшее достижение во Вселенной, и мое предназначение- помогать вам. Я выразился достаточно ясно?
Керра охватило какое-то оцепенение.
— Да, — пробормотал он. — Да. Да.
Что-то огромное мягко подтолкнуло его корабль. В иллюминаторе он увидел звезды и понял, что гигантский люк, впустивший его, мало-помалу раскрывается.
Когда Керр в последний раз увидел берсеркера, он двигался по направлению к планетоиду, как будто и в самом деле собирался совершить посадку. Керра он не преследовал.
Керр оторвался от экрана и взглянул на внутренний люк шлюза. Ему как будто не верилось. Он повернул рукоятку, в шлюз со свистом устремился воздух. Керр заглянул в шлюз. Робот исчез, пробирка с тканью тоже. Керр облегченно вздохнул, закрыл шлюз и долго стоял у иллюминатора, созерцая звезды.
Через сутки он начал торможение. До дома было еще далеко. Он ел, спал, взвешивался, принимал таблетки, разглядывал себя в зеркале. Потом снова, с большим интересом, словно видел что-то давно забытое, разглядывал звезды.
Двумя днями позже сила тяготения перевела корабль на эллиптический курс, огибавший его родную планету. Когда ее громоздящаяся масса загородила корабль от планетоида, где пришвартовался берсеркер, Керр включил радиопередатчик.
— Эй там, на Земле! — Он помолчал. — Хорошие новости!
— Мы следили за тобой, Керр. Что произошло?
Он рассказал о встрече с берсеркером.
— Вот пока и вся история,- закончил он.- Я думаю, эта машина действительно нуждается в ремонте. Она сильно повреждена. Сейчас два боевых корабля легко с ней управятся.
— Вот как?
Из динамика донеслись отрывки возбужденного спора, затем голос с Земли заговорил снова, и в нем слышалось беспокойство.
