— Но отец…
— Замолчи! Смерть человека в одном Мире порождает изменения во всей цепочке, тем более — смерть, вызванная внешней силой! Мы с Оливулом делали все, чтобы Игра здесь осталась незамеченной. А ты в одночасье поставил под угрозу мой проект целиком!
— Отец, я хотел скрыть откачку энергии…
— Тебе приказано было вообще не допускать туда людей! Почему Оливул отдает последние силы, чтобы ни одна вспышка, ни один лучик экзорного отображения не ушел из Мира, чтобы оставался стабильным источник и четко оформленным поток! А ты не даешь себе труда пошевелить своими куриными мозгами, прежде чем к чему-то приступить! Отныне и шагу не смей ступить без ведома Бер-князя Оливула. Ты понял меня?
Донай вспыхнул. Его крупное юное лицо побагровело в тон одежде. Он бросил испепеляющий взгляд на кузена.
— Если я узнаю о твоих отсебятинах еще раз, — грозно продолжал Диербрук, — ты будешь заперт в Темных Мирах на неопределенный срок, и мечтать о Жезле тебе больше не придется. А теперь убирайся отсюда и жди Бер-князя на платформе… Убирайся!
Донай стремительно вышел. Диербрук выдержал паузу и обратился к племяннику.
— Что там произошло с Грег-Гором, мой мальчик? Ты потерял контроль над ним?
— Да, дядя. Это случилось, когда люди чуть было не совершили самосуд. В момент опасности он порвал блокаду, и я потерял нить влияния. Повторное наведение могло бы стать для Грег-Гора смертельным.
— Донай, ах Донай! Мы не раз испытаем пагубные последствия его глупости. Я жалею, что вообще взял его с собой.
— Ваш сын еще очень молод и чрезмерно горяч. Я уверен, со временем он образумится и станет вашей надежной опорой.
Диербрук махнул рукой.
— Горбатого могила исправит. А тебе, Белый князь, я удивляюсь: ты защищаешь такого тупицу!
— Я не могу его осуждать, поскольку считаю допущенные им ошибки следствием недостатка информации. Он слишком мало знает об Игре на Мире. Он учится работать с чужой энергией, и не мудрено, что в сложных условиях ему не все сразу удается.
— Тебе не хватает жесткости, — вздохнул Диербрук. — Прошу, будь с Донаем построже. Я не желаю делать ему поблажек.
— Ваша воля, мой князь, — Оливул поклонился. — Позвольте мне вернуться на планету. Экзистедер требует постоянного внимания.
— Конечно, конечно, мой мальчик.
Уже в дверях Бер-Росс обернулся.
— Мой князь, когда вы доберетесь до Изначальной Точки и пробудите к жизни Первый Экзистедер, Миры будут подчинены вам?
— Ни в коей мере! Они будут полностью изменены, как только я поселю в них Счастье и Свободу. Но властвовать — никогда. Разве мы не говорили об этом?
— Говорили, мой князь. Я вспомнил.
— Ты выглядишь уставшим. Экзистедер не любит слабых, так что лучше отдохни, прежде чем входить в него вновь.
— Да, я учту это.
На краю пространственной платформы, где располагалась резиденция Диербрука, Белого князя поджидал Донай.
— Какие будут приказания, господин?
— Перестань паясничать, — отозвался Оливул. — Отправляйся в Мир и следи за током энергии. И никаких ловцов! Нам не нужна лишняя кровь, достаточно той, что уже пролита.
— Как скажешь, — Красный князь пожал плечами. — Я иду?
— Да.
Донай медлил.
— Что еще? — Оливул начал раздражаться.
— Ты делаешь непростительную ошибку, братец. Тебе немного осталось жить, а ты тратишь силы на чокнутого самовлюбленного старика. Я бы на твоем месте искал пути к собственному спасению.
Оливул не ответил. Он сосредоточился в поисках прохода по пространству, и когда перед ним сгустилось черное пятно, не оглядываясь, шагнул в него и растаял. Донай посмотрел кузену вслед и усмехнулся.
— Ты сам отправил меня на энерговышки, — пробормотал он не без удовольствия, открыл ход в Мир и тоже исчез с платформы.
С горем пополам летучку загнали под естественный каменный навес на берегу Топей. Стемнело. Данила выбросил в воздух несколько самодвижущихся датчиков, запрограммированных на наблюдение за местностью.
— По крайней мере, будем знать заранее, если к нам нагрянут гости, — пояснил он Каляде, и добавил, убедившись, что они в кабине одни: — Я провел здесь сегодня полдня, и ничего. Наверное, меня опять надули. А я-то, как карась, клюнул на удочку.
— С другой стороны, не отправься ты сюда, твоя жизнь была бы под угрозой.
— Опять я что-то важное пропустил!
— Послушай меня, Данила… — и Серафима сжато рассказала ему о событиях, развернувшихся на энерговышках и на базе.
Она закончила, а пилот еще долго молчал.
— Значит, и Борода погиб, и его ребята… — проговорил он, наконец. — Я убью ублюдка, который это сделал!
— Ну-ну, махать кулаками после драки — не лучший способ победить, — ответила инспектор. — Нам необходима информация о противнике.
— А я тут при чем? Близнецов спрашивайте!
— Именно это я и собираюсь сделать.
В пассажирском отсеке, где при большом желании могли уместиться пять человек, Юлька как раз занималась ужином. Трехдневные пайки, которые выдавались всем пилотам, были щедро разделены, и девушка заканчивала получение воды из питьевого порошка.
— Готово, можно садиться за стол, — она бордо показала на крышку от распределителя, пристроенную между сидениями.
Данила подумал вдруг, что все это отлично ему знакомо. Только помещение будет попросторнее, стол пошире, мест за ним больше на два, а рядом должно присутствовать нечто зеленовато-прозрачное. Картинка получилась слишком реальная, и он несколько раз сморгнул, чтобы отогнать воспоминания о будущем.
— Ребята, — Каляда обратилась к близнецам, — вы уже говорили об Игре, но всё как-то в суматохе. Может быть поясните более подробно?
— Попробуем, а с чего начать?
— С начала, — буркнул Данила.
Юноши переглянулись и один из них — Гор — заговорил:
— Мы знаем не слишком много. Пожалуй, только то, что на этом Мире начата Игра, и от нее зависит судьба всего существующего. Так, по крайней мере, говорил Оливул, когда предлагал нам сотрудничество. Мы отказались, тогда он использовал нас помимо нашей воли. Имея одного среди людей на станции, он транслировал экзорную энергию через другого, и усиливал тем самым локальную Игру.
— Стоп, — приподнялась Юлька. — Что значит Игра?
— Каждый внемиренец способен использовать свою энергию, жизненную мощь — называйте как хотите — для создания и управления Экзистедером. С его помощью он творит собственные Миры, меняет старые, внедряет образы в существующую жизнь. Оливул — экзистор высшего класса. Его Экзистедер не просто формирует и воплощает в материю образ объекта, он формирует иное мировосприятие, то есть, работает на уровне замены реальности.
