- Шизофреник? Маньяк? - улыбнулся Туо.
- Был и такой диагноз, - осклабился Лабан и вздохнул: Человеческая ограниченность. Просто удивительно, до чего еще неистребимы косность, инертность! На страницах научных и научно-популярных журналов обсуждаются гипотезы и предположения о возможности жизни на других планетах. Никто не отрицает, что среди миллионов планет могут найтись и такие, на которых возникла жизнь, развилась и достигла своего наивысшего уровня - создала мыслящие существа, и существа эти антропоидны. Но все это теоретически. А стоило появиться у нас реальному человеку с другой планеты - не верят ему, считают умалишенным. Хотя это не какое-то чуждое существо, а наш ближайший сородич, наш брат!
Слушая рассуждения неожиданного гостя, Марта просияла. Подумать только, есть, оказывается, и среди ученых здравомыслящие люди! Все-таки можно выбраться из песка недоверия и скепсиса. И Марта старалась не пропустить ни одного слова Лабана.
А он рассказывал, как заинтересовался личностью Туо после телевизионной передачи, как скрупулезно изучал историю его болезни, всякие записи и документы, как собирал сведения у людей, которые хоть как-то соприкасались с "феноменом из Сахары". Кстати, и известный гипнотизер считает (археолог улыбнулся), что к словам Туо следует относиться с доверием.
"Интересно, - подумал Туо, - разговаривал ли он с Анитой. Впрочем, она ведь ничего об этом не говорила".
23
Так вот, ознакомившись со всеми доступными материалами, он, Фаусто Лабан, пришел к выводу, что нет никаких оснований не доверять, напротив - логика в данном случае именно за то, чтобы отнестись к незнакомым фактам с максимальной серьезностью и вниманием. Сами по себе проявления необыкновенной физической выносливости и исключительной психической силы свидетельствуют об уникальности личности Туо. А разгадывание чужих мыслей? Если Туо и в данный момент может прибегнуть к этому своему умению, то он без труда убедится, что Фаусто Лабан говорит то, что думает... Или язык Туо: есть в нем заметные признаки многих земных языков, в частности африканских, - таков результат лингвистического анализа,- но это язык самобытный и, по всей вероятности, весьма совершенный.
Туо слушал сосредоточенно, проникновенно, и, хотя ничего нелогичного или ложного в тирадах Фаусто Лабана не улавливал, все же этот человек вызывал едва ощутимую антипатию. Быть может, даже тень антипатии, но это интуитивное чувство беспокоило. И доброжелательство археолога было какое-то уж чересчур рациональное, что ли, без человеческого тепла... Лицо непроницаемое, закрытое, глаза прячутся под кустистыми бровями. И весь он какой-то матовый, будто фарфоровый.
Выговорившись, Лабан попросил Туо одобрить или опровергнуть его суждения.
Туо рассказал и о Центруме, и о Филии, а вот вопроса о космическом корабле, брошенного Лабаном как бы невзначай, будто бы не расслышал, находясь под впечатлением гибели Центрума и всей высокоразвитой человеческой цивилизации в доисторические времена.
- Да, если все это имело место, - сказал Лабан, - то катастрофа апокалиптична.
- С помощью раскопок я ведь и хотел доказать, что эти события "имели место", - сказал Туо.
- Я целиком и полностью с вами согласен, - глаза Лабана выглянули на мгновенье из-под бровей и снова спрятались. Сколько бы вы ни рассказывали, какие бы впечатляющие картины ни рисовали, - все это только слова. Необходимо найти хотя бы осколок этого Центрума, чтобы можно было его потрогать.
- Уверен, что Археоскрипт сохранился.
- И его ценность для науки, - добавила Марта, - в тысячу раз больше, чем сокровища Тутанхамона.
- В этом нет ни малейшего сомнения! - согласился Фаусто Лабан. - И именно поэтому я имею намерение предложить вам, многоуважаемый Туо, организовать археологическую экспедицию.
Марта захлопала в ладоши:
- Браво! Браво! А меня возьмете в Африку? Скажите, Туо, возьмете?
Туо улыбнулся: сколько еще детского в этой девятнадцатилетней девушке!
- Мы, естественно, полностью берем на себя финансирование экспедиции, - продолжал Фаусто Лабан, - и урегулирование формальностей с правительствами тех стран, на территории которых придется производить раскопки. Вы ведь знаете, что Сахара принадлежит теперь тринадцати государствам.
- Да, в те давние времена мир разделен был надвое: Центрум и Атлантида, - сказал Туо. - А теперь государства как осколки после ядерного взрыва.
Лабан улыбнулся.
- Не совсем так, - возразил он. - Современная ситуация напоминает архидревнюю. Мир фактически снова разделен надвое. Государства группируются вокруг двух противоположных полюсов: Соединенные Штаты Америки и Советский Союз.
- Скажите пожалуйста!.. - Марта посмотрела на археолога печальными глазами. - И может начаться атомная война?
- Не думаю, - спокойно ответил Лабан. - Оружие настолько разрушительно, что использовать его - означало бы уничтожить цивилизацию.
- Но ведь во времена Центрума бомбы были еще мощнее, в тысячи раз мощнее, а вот... использовали! Разве тогда не знали, что цивилизация погибнет?
- Все в руках божьих! - Лабан поднял глаза вверх.
- Мне бы хотелось, чтобы Археоскрипт сослужил добрую службу миру, - сказал Туо.
- Я не возражаю, - стрельнул в него глазами Лабан, - хотя моя наука археология от политики так далека... Весьма и весьма.
- То, о чем я скажу, - объяснил Туо, - неизмеримо выше какой бы то ни было политики. Речь идет об исторических судьбах всего человечества.
- Наша задача гораздо скромнее, - позволил себе улыбнуться Лабан, - научное подтверждение существования Центрума.
- И Атлантиды, - добавил Туо. - В Археоскрипте - экспонаты со всех концов Земли.
- Итак, поскольку мы в принципе договорились с вами, Фаусто Лабан раскрыл свой портфель, - теперь можно рассмотреть и детали формального порядка. - Он достал соединенные большой скрепкой бумаги. - Пожалуйста. Вот проект условий, вот смета, штатное расписание.
Марта радостно смотрела на все эти бумаги и была немного удивлена, что деловитость Лабана совершенно не волнует Туо.
- И естественно, - продолжал археолог, - мы просим вас руководство всей операцией взять на себя.
- Простите, но нельзя ли узнать, кто это "вы", кого вы представляете?
- Разве я не сказал? Да здесь ведь на бланках написано: "Фонд изучения античных памятников". Нам откроют счет в одном из швейцарских банков.
Туо положил руку на бумаги:
- Хорошо, я подумаю. Вы сможете зайти завтра в это же время?
Марта смотрела на Туо теперь уже с недоумением. Мол, чего ж тут думать? Это ведь именно то, чего мы все время добивались.
- Если вы не убеждены в успехе раскопок, - поднялся Фаусто Лабан, - то еще не поздно дать отбой. Мы и так идем на большой риск. А вы ведь не даете по существу никаких гарантий.
