Их прервали. В комнату вошел человек в форме и быстро закрыл за собой дверь.
– Сэр, – обратился он к Харди, – мистер Торсон поднимается по лестнице. Мне только что сообщили.
Президент Харди встал. Он был явно недоволен, но не потерял самообладания и вел себя с достоинством.
– Что ж, пора. Думаю, я узнал все, что хотел. По крайней мере, я все больше убеждаюсь в том, что вы – не последний Госсейн. До свидания, и помните, что я вам сказал. Идите на компромисс, чтобы остаться в живых.
Вместе с охранником они вышли черед черный ход, которым пятнадцать минут тому назад воспользовалась Патриция. Не прошло и нескольких секунд, как раздался стук в дверь. У входа появился Торсон.
Он остановился на пороге, и Госсейн сразу узнал гиганта с широкими плечами, тяжелыми чертами лица и ястребиным носом. С самого начала положение его не вызывало сомнений: человек, которого все боятся, личный представитель Энро. Темные глаза сверкнули, лоб пересекли морщины.
– Вы еще не готовы! – резко сказал Торсон.
Он окинул комнату подозрительным взглядом. И внезапно Госсейн представил себя на его месте. Торсон прилетел со звезд в незнакомую и странную Солнечную систему. Здесь, на Земле, окруженный непонятными ему людьми, подчиняясь воле его пославших, он пытался выполнить приказ. Это требовало колоссального нервного напряжения, неимоверных усилий. Ни на секунду он не мог позволить себе расслабиться, поверить в преданность заговорщиков, с которыми поневоле приходилось сотрудничать.
Торсон осторожно повел носом.
– Какой странный запах у вашего одеколона, – заметил он.
– Не обращал внимания, – небрежно сказал Госсейн. Теперь он и сам почувствовал слабый аромат духов. Патриции следует быть осторожней в мелочах. Он окинул инопланетянина бесстрастным взглядом. – Что вам угодно?
Торсон не зашел в холл. Стоя у входа, он внимательно наблюдал за Госсейном.
– Решил посмотреть на вас, – сказал он. – Просто посмотреть. – Он пожал плечами. – Вот и все.
И, повернувшись, зашагал по коридору. Госсейн моргнул. Он внутренне собрался, приготовившись к неприятному разговору, и сейчас чувствовал себя обманутым. Недоумевая, зачем Торсону понадобилось заходить к нему, он продолжал одеваться. Неожиданно он вспомнил, что скоро должен появиться Крэнг, и тут же услышал, как входная дверь открылась.
– Уже иду! – крикнул он.
Ответа не последовало. Через минуту позади него мелькнула чья-та тень. Госсейн обернулся. В спальной стоял Джон Прескотт.
– У меня совсем нет времени, – сказал он.
Несмотря на удивление, вызванное появлением Прескотта, Госсейн вздохнул. Посетители не баловали его разнообразием: все куда-то торопились, и это становилось утомительным. Но он ничего не ответил и вопросительно поднял брови.
– Вы, должно быть, задумывались, кто я такой, – сказал Прескотт.
Госсейн перестал что-либо понимать. Прескотт начал говорить взахлеб, ничего не скрывая. Галактический агент. Тайный нуль-А последователь.
– Я просто обязан вам все рассказать, – продолжал он. – Когда вы напали на меня в то утро, я узнал вас по фотографиям, и, по правде говоря, доложил о вашем присутствии на Венере своему начальству. Разумеется, я нисколько не сомневался, что вам удастся бежать. Поверьте, я был просто поражен, когда увидел вас в доме Крэнга.
Он на мгновение остановился, переводя дыхание, и Госсейну едва удалось скрыть свое разочарование. Теперь он лишился единственного преимущества над заговорщиками, которые считали, что Прескотт вне подозрений. Глупо, конечно, рассчитывать на такую малость, но он так надеялся! Теперь остается выяснить, с какой стати Прескотт разоткровенничался и стал сыпать признаниями.
– Я боюсь Амелии, – взволнованно пояснил Прескотт. – Она невинна. Я согласился, чтобы меня связали, лишь бы она ничего не знала. Я думал, ее отпустят сразу после вторжения на Венеру. Но несколько минут тому назад Крэнг сказал, что «X» и Торсон хотят использовать ее, чтобы поймать вас в ловушку.
Он замолчал. Дрожащими пальцами он вынул небольшую металлическую коробочку и, сделав шаг вперед, открыл крышку. Госсейн с любопытством уставился на двенадцать белых таблеток.
– Возьмите одну, – сказал Прескотт.
Догадываясь, что последует дальше, Госсейн тем не менее послушно протянул руку.
– А теперь – глотайте.
Госсейн покачал головой. Постепенно в нем нарастало раздражение.
– Я не принимаю неизвестных лекарств.
– Ради вашей собственной безопасности. Клянусь вам. Противоядие.
– Я пока еще не отравлен, – терпеливо ответил Госсейн.
Прескотт с шумом захлопнул коробочку. Он сунул ее в карман, попятился, одновременно выхватывая бластер.
– Госсейн, – тихо произнес он, – я в безвыходном положении. Либо вы проглотите эту таблетку, либо я вас убью.
Он не испугался, опасность казалась нереальной. Посмотрев на таблетку, Госсейн перевел взгляд на Прескотта.
– В холле, – мягко сказал он, – стоит детектор лжи. Думаю, он поможет быстро разрешить существующие разногласия.
Он оказался прав. Прескотт заявил, взявшись за контакты:
– Лекарство является противоядием. Оно гарантирует безопасность Госсейна в том случае, если я буду вынужден пойти на крайние меры. Прошу твоего подтверждения, но не вдавайся в подробности.
– Это правда, – последовал незамедлительный ответ.
Госсейн проглотил таблетку и некоторое время молча стоял, ожидая, что будет дальше. Он не испытывал никаких ощущений и, глядя на Прескотта, медленно произнес:
– Надеюсь, с вашей женой ничего не произойдет.
– Спасибо, – только и ответил Прескотт.
Он быстро вышел парадным ходом и закрыл за собой дверь. Госсейн закончил одеваться и развалился в кресле, поджидая Крэнга. Он был встревожен куда больше, чем ему хотелось. Все его посетители преследовали каждый определенную цель, но сходились в одном: уверенности, что кризис неминуемо приближается.
На Венеру готовили нападение. Кто? Какая-нибудь галактическая военная сверхдержава? Вполне возможно – кому еще могло прийти в голову поработить человеческую расу, не вышедшую за пределы Солнечной системы? Загадочные агенты, психологическая обработка, инфильтрация и, наконец, мощный удар из ниоткуда. Туманные намеки на Галактическую Лигу, якобы способную противостоять вторжению, казались необоснованными на фоне действий Торсона и полного беззакония. Убийства. Предательства. Захват власти на Земле.
– И считается, что я могу предотвратить войну? – громко сказал Госсейн.
Он коротко рассмеялся, чувствуя нелепость подобных утверждений. К счастью, скоро проблема Гилберта Госсейна разрешится. Самым трудным и опасным для него был момент, когда его чуть не убедили в существовании второго тела. Только логика не позволила ему попасться на эту удочку. Им не удастся выбить его из колеи, он останется в здравом уме и постарается с пользой провести сегодняшний вечер. Громкий стук прервал его размышления. К своему облегчению, он увидел Крэнга.
