В доме было прохладно и уютно. Тяжелые портьеры в викторианском стиле не пропускали жар солнца. Ковры, подсвечники с гербом, витые ножки кресел и гобелен обивки, тяжелый стол с позолоченной чернильницей, в которую было воткнуто гусиное перо, и камин. Весь антураж говорил об одном — здесь живет титул.
— Прошу, Ваше Высочество, — галантно пододвинул кресло для Стаси, проигнорировав Кира, и чуть склонил голову в поклоне. — К сожалению, у моей экономки сегодня выходной, поэтому могу предложить лишь скромный ужин, но если вы окажете мне честь задержаться до завтра, обещаю на утро завтрак не хуже, чем готовит ваш повар.
Русанова прикусила язык, чтобы не ляпнуть лишнего. А Кир закивал с гордым и серьезным видом:
— Мы подумаем, принять ли ваше предложение, сэр…
— Герцог Сомерси второй. Теодор. К вашим услугам.
Мужчина поклонился еще раз, впрочем, без подобострастия, скорее небрежно. И вышел, оставив пару наедине с камином.
Стася тут же качнулась к напарнику с вопросом во взгляде.
— Аплодирую, — шепнул тот. — Молчи дальше. Я попытаюсь выведать, что к чему. Это удача: он явно знаком с тобой, и так же явно достаточно близко.
— Со мной? — скривилась. — Я впервые его вижу.
— Дуру не изображай. Я имел ввиду настоящую княжну.
— Ничего не перепутал? Княжна и принцесса — разница. С "Вашим Высочеством" обращаются к наследникам трона и короны — принцам, принцессам.
— В лом принцессой побыть? — прищурился. — Просто молчи.
— Неудачный план, — процедила.
В комнату неуклюже вошел Теодор, неся поднос с чайным сервизом. Было видно, что роль прислуги исполняется им впервые. Наконец сервировка была закончена и герцог перевел дух, сел в кресло, испросив разрешение Стаси. Повисло тягостное молчание, каждому было неуютно. Отличный чай с молоком и овсяное печенье усугубили положение. Чай был настолько вкусным, ароматным, что Кир выхлебал весь чайник. Печенье же свежим настолько, что крошилось в руках, и Стася вся обсыпалась крошками. Она смутно догадывалась, что подобный конфуз для наследницы трона недопустим и злилась, «ласково» поглядывая на робота. Тот вылил в свою чашку остатки молока из молочника и залпом осушил ее. Крякнул довольно:
— Спасибо. Вкусно.
Герцог натянуто улыбнулся, но высказываться не стал.
Стася стряхнула крошки с брюк и хлопнула свою чашку на блюдца: все, хватит с нее конспирации:
— Я не принцесса…
— Сейчас, — поспешил исправить ситуацию Кир.
— Совсем, — уставилась на товарища, предлагая помолчать. Но тот с невозмутимостью продолжал фантазировать:
— Мы не во дворце и потому не стоит церемониться.
— Я не принцесса!
Теодор спокойно посмотрел на мужчину, потом на женщину, опять на мужчину и взял чашку с чаем:
— Как скажете.
Тихо, почти равнодушно.
— Меня зовут Стася.
— Я знаю, как вас зовут, принцесса Стесси. Если вы не помните, кузина вашего опекуна в прошлом сезоне знакомила нас. Бал был чудесен. Надо отдать вам должное — вам нет равных по части устройства званых вечеров.
Русанова с досады стиснула пальцами печеньку и та брызгами крошек разлетелась по округе.
— Если вы путешествуете инкогнито, то можете быть спокойны, Ваше Высочество, я не выдам вас. К тому же мне известны печальные обстоятельства, что способствовали вашему маскараду, — со значением покосился на потрепанный вид Русановой. Понятно, отсутствие бального туалета и присутствие чисто мужского варианта одежды навеяли герцогу мысль о секретности путешествия.
— Многим известны эти самые «печальные» обстоятельства? — спросил Кир.
— Новостей не утаишь, они быстро разносятся по округе.
— Вы намекаете на инцидент на свадьбе?
— Мне сразу стало ясно, что самоубийство принцессы всего лишь хорошая постановка. И хочу заверить вас, Ваше Высочество, я полностью на вашей стороне, — качнулся к Стасе, взглядом выказывая уважение, любовь подданного и лояльность гражданина. И то, и другое, и третье показалось нарочитым.
Скася покосилась в угол у входа в комнату, куда Кир заботливо поставил мечи, предусмотрительно спрятав их за портьерой.
— Позвольте спросить: куда вы направляетесь теперь?
— Пора возглавить армию, — бросил Кир.
— Вы хотите возглавить армию вашего опекуна? — удивился герцог, покосившись на женщину. — Но позвольте, в чем смысл?
— Вы его не видите?
— Нет, простите за недалекость. К тому же, если дело обстоит так, как вы изволили его изложить, то почему вы двигаетесь в обратном направлении?
Стася сложила руки на подлокотниках и прикрыла ими глаза от Теодора, посмотрела на робота: вляпался умник?
Тот держал лицо непроницаемым, только взгляд стал на секунду растерянным.
— Проверяем благонадежность подданных, — нашелся что сказать и уставился на Сомерси как ярый заговорщик: ну, вы-то должны понимать о чем я.
Конечно, — согласно качнул подбородком мужчина. Глаза покрылись туманом, за которым могло скрыться что угодно: от веры до подозрений.
— Однако вы несколько запоздали, не находите?
— Намек?… — продолжи сам, — предложил Кир взглядом.
— Именно: на Его Светлость, опекуна Ее Высочества. Он слишком давно встал на сторону лорда Арлана и все усилия направлял лишь на его благо. Если бы не это, возможно можно было бы что-то исправить. Теперь же, да простит меня Ее Высочество за дерзость, бесполезно. Ямена принадлежала лорду номинально, сейчас официально, — вздохнул, разведя руками.
— Я расторгну брак, — буркнула Стася неожиданно для себя.
Герцог вяло улыбнулся:
— Конечно. Но… кто возьмется за это? Ваш брак был оговорен еще вашим отцом, помолвка состоялась, когда вам не было и трех лет от роду. Кардинал Де Вега давно скончался, а только тому, кто освящал сие таинство, дано его расторгнуть. Во всяком случае, попытаться. Нынешний же кардинал верой и правдой служит вашему супругу и, понятно, не пойдет даже на разговор о расторжении. Мне жаль, — развел руками, сочувственно скривив тонкие губы.
— Всегда можно найти выход, — упрямо заявила женщина.
— И вы его искали… пока ваш дядя силой не отвел вас к алтарю. Бытует мнение, что вы слишком много воли дали опекуну. Оно понятно, он рожден великим полководцем, а вы женщина и баталии любого масштаба вас не увлекают. Балы и безделушки, франты и прелести природы, вот стезя женщины. Власть не может иметь женское лицо.
Стася губы прикусила, чтобы не надерзить и не выказать чисто солдатские манеры. Ей стало ясно, что если в технократии правили женщины, здесь правят мужчины и отдавать свою власть не собираются. Но к чему это разделение? Уничижение одного и возвеличивание другого по половому признаку? Ведь гармония там, где плюс и минус в равенстве, где женщина и мужчина образуют одно.
