Председатель снова замолчал, и Фастольф, взглянув на Бейли, чуть заметно кивнул.
— Господин председатель, — сказал Бейли негромко, — мне не хотелось бы говорить без приглашения. Мне задан вопрос?
Председатель нахмурился и, не глядя на Бейли, произнёс:
— Я прошу мистера Бейли с Земли сообщить нам, удалось ли ему что-нибудь установить.
Бейли глубоко вздохнул. Вот оно!
— Господин председатель, — начал он, — вчера днём я задавал вопросы доктору Амадиро, который всячески шёл мне навстречу и во многом мне помог. Когда я и мои сопровождающие…
— Ваши сопровождающие? — переспросил председатель.
— Меня сопровождали два робота всё время, пока я вёл расследование, господин председатель, — ответил Бейли.
— Роботы, принадлежащие доктору Фастольфу? — вмешался Амадиро. — Я спрашиваю об этом для записи.
— Да. Для записи, — сказал Бейли. — Человекоподобный робот Дэниел Оливо и Жискар Ревентлов, робот более старой модели.
— Благодарю вас, — сказал председатель. — Продолжайте.
— Когда мы покинули территорию Института, выяснилось, что наша машина повреждена.
— Повреждена? — с недоумением повторил председатель. — Кем?
— Мы не знаем, но произошло это на территории Института. Мы прибыли туда по приглашению, так что персонал Института знал о нашем прибытии. И маловероятно, чтобы кто-нибудь ещё мог оказаться там без приглашения и без ведома персонала. Если бы это было мыслимо, пришлось бы предположить, что повредить машину мог кто-то из служащих или сотрудников Института, что, разумеется, невозможно без прямого указания доктора Амадиро, а это столь же немыслимо.
— Вы что-то много думаете о немыслимом, — заметил Амадиро. — Обследовал ли машину квалифицированный механик? И было ли это действительно следствие чьих-то козней или просто поломка?
— Осмотр не производился, сэр, — ответил Бейли, — но Жискар, запрограммированный водить машину и хорошо знающий эту, утверждает, что её повредили.
— А он робот доктора Фастольфа, запрограммированный им и ежедневно получающий от него распоряжения, — сказал Амадиро.
— Вы намекаете… — начал Фастольф.
— Я ни на что не намекаю. — Амадиро примирительно поднял ладонь. — Я просто констатирую… для записи.
Председатель сделал неопределённый жест:
— Может быть, мистер Бейли с Земли продолжит?
— Когда машина сломалась, — сообщил Бейли, — к ней явились другие.
— Другие? — переспросил председатель.
— Другие роботы. Когда они появились, моих роботов там уже не было.
— Минуточку, — перебил Амадиро. — Каким было ваше состояние в тот момент, мистер Бейли?
— Я чувствовал себя не очень хорошо.
— Не очень хорошо? Вы землянин и приспособлены жить только в искусственной обстановке ваших Городов. Под открытым небом вы чувствуете себя плохо, не так ли, мистер Бейли? — спросил Амадиро.
— Да, сэр.
— А вчера вечером разразилась сильная гроза, как, полагаю, известно председателю. Не точнее ли будет сказать, что вы чувствовали себя очень скверно? Почти теряли сознание, если не хуже?
— Да, мне было плохо, — с неохотой признал Бейли.
— В таком случае, — резко сказал председатель, — как ваши роботы могли уйти от вас? Раз вы чувствовали себя плохо, они должны были остаться с вами.
— Я приказал им уйти, господин председатель.
— Почему?
— Я полагал, что так будет лучше, — ответил Бейли. — И объясню почему, если вы разрешите мне продолжить.
— Продолжайте.
— За нами действительно гнались — преследовавшие нас роботы появились у машины вскоре после того, как я отослал моих. Преследователи сразу спросили, где мои роботы, и, только услышав, что я отослал их назад в Институт, поинтересовались, не плохо ли я себя чувствую. Я ответил, что нет, и они сразу бросили меня и отправились на поиски моих роботов.
— На поиски Дэниела и Жискара? — уточнил председатель.
— Да, господин председатель. Мне было ясно, что роботы эти следовали строжайшему приказу найти их.
— Почему вам это было ясно?
— Хотя они не могли не видеть, что мне плохо, эти роботы сначала спросили меня о Дэниеле с Жискаром, а потом уже о том, как я себя чувствую. Затем они бросили меня в таком состоянии и продолжили свои поиски. Следовательно, они получили строжайший приказ отыскать моих роботов, иначе не оставили бы человека, которому явно было плохо. Только я предусмотрел эту погоню за моими роботами, почему и отослал их. Мне представлялось абсолютно необходимым уберечь их от посторонних рук.
— Господин председатель, — вмешался Амадиро, — разрешите мне задать мистеру Бейли несколько вопросов по этому поводу, чтобы доказать, насколько беспочвенны его утверждения.
— Разрешаю.
— Мистер Бейли, — начал Амадиро, — когда ваши роботы ушли, вы остались в одиночестве, не так ли?
— Да, сэр.
— Следовательно, вы не вели записи происходящего? Не могли их вести? У вас не было записывающего устройства?
— Нет на все три вопроса, сэр.
— И вы чувствовали себя плохо?
— Да, сэр.
— Сумеречное состояние? Вам было так худо, что вы ничего толком не запомнили?
— Вовсе нет, сэр. Я всё помню ясно.
— Естественно, вам так кажется. Но не исключено, что вы бредили, что у вас были галлюцинации. А потому несомненно, что слова роботов, да и само их появление никакого доверия не заслуживают.
— Согласен, — задумчиво произнёс председатель. — Мистер Бейли с Земли, предположим, что вы действительно помните — или утверждаете, будто помните, — всё это, то как вы истолковываете то, о чём говорили?
— Я не решаюсь, господин председатель, высказать вслух свои мысли по этому поводу, опасаясь, что их могут принять за клевету на достойнейшего доктора Амадиро.
— Поскольку вы говорите по моей просьбе и поскольку всё сказанное вами не выйдет из этих стен (председатель посмотрел на пустые ниши), вопроса о клевете не встает. Конечно, если я не приду к выводу, что вы злословите.
— В таком случае, господин председатель, — начал Бейли, — я не исключаю, что доктор Амадиро преднамеренно задерживал меня в своем кабинете, подробно обсуждая со мной всякие вопросы, таким образом выгадывая время, достаточное, чтобы повредить мою машину. И продолжал меня задерживать до начала грозы с расчётом, что мне в пути станет дурно. Он несколько раз повторял, что изучал условия жизни на Земле, а потому представлял, какое действие произведёт на меня гроза. Мне кажется, он задумал послать за нами роботов, чтобы они забрали нас из остановившейся машины и доставили назад в Институт, якобы чтобы помочь мне, а на самом деле для того, чтобы роботы доктора Фастольфа оказались в его власти.
