Глэсс протянула дрожащую руку и взяла ожерелье. Контуры стали размытыми, когда слезы наполнили ее глаза. Она осторожно провела пальцем по резьбе на задней части, даже не посмотрев, зная, что это красиво украшенная Г.
— Ты уверена, что не возражаешь провести свой День Рождения на Уолдене? - спросил Люк, наклоняя голову рядом с ней на диван. Вид озабоченности на его лице был настолько искренним, что он почти заставил ее смеяться.
— Сколько раз я должна повторять тебе? - Глэсс опустила ноги так, что они лежали возле Люка. Нет места, кроме Уолдена, где я бы скорее могла отпраздновать День Рождения.
— Но разве твоя мама не хотела сделать какую-то модную вечеринку? - Глэсс положила голову ему на плечо.
— Да, но какой в этом смысл, если ты не будешь там?
— Я не хочу, чтобы ты отказывалась от всей своей жизни только потому, что я не могу быть ее частью, - Люк, вдруг, серьезно провел пальцами по руке Глэсс. - Ты когда-нибудь жалела о том, что мы остановили тебя той ночью?
Как член престижного блока машиностроения, Люка обычно не назначали дежурным на контрольно-пропускной пункт, но его назвали в один вечер, когда Глэсс торопилась назад от исследований с Уэллсом.
— Ты что, шутишь? - она подняла голову, чтобы поцеловать его в щеку. Вкуса его кожи было достаточно, чтобы все ее тело начало покалывать, и она пошевелила губами вниз, проделывая линии от челюсти к уху. - Нарушение комендантского часа в ту ночь - было лучшим решением, которое я когда-либо принимала, - прошептала она, улыбаясь, когда он слегка вздрогнул.
Комендантский час не строго соблюдаются на Фениксе, но ее остановила пара охранников. Один из них вынудил Глэсс просканировать большой палец, а затем задавал враждебные вопросы. В конце концов, другой охранник вмешался и настоял сопроводить Глэсс домой.
—Это было лучшим решением, которое я когда-либо принимал, - пробормотал он. - Хотя это было пыткой - пытаться держать себя в руках, чтобы не поцеловать тебя.
— Ну, тогда, нам лучше наверстать упущенное время сейчас, - поддразнила Глэсс, двигаясь своими губами к его. Ее поцелуи становились все более упорными, поскольку он положил руку на ее затылок и запустил пальцы в ее волосы. Глэсс передвинулась, пока она не села на колени Люка, чувствуя, как его другая рука двигается вниз, к талии, чтобы удержать ее от падения.
— Я люблю тебя, - прошептал он ей на ухо.
Независимо от того, сколько раз она слышала слова, они всегда вызывали у нее дрожь.
Она отодвинулась достаточно далеко, чтобы вдохнуть.
— Я тоже тебя люблю, - сказала она, а затем поцеловала его снова.
— Мы должны передохнуть, - сказал Люк, мягко подталкивая ее руку в сторону.
— Я не хочу, - Глэсс скромно улыбнулась и вернулась губами к уху. - И у меня День Рождение.
Люк рассмеялся, а затем застонал, когда поднялся на ноги с Глэсс в руках.
— Отпусти меня! - хихикнула Глэсс, пиная воздух ногами. - Что ты делаешь?
Люк сделал несколько шагов вперед.
— Я веду тебя на Рынок. Я торгую тобой, девушкой, которая не будет стараться доставить мне проблемы.
— Эй, - она фыркнула с притворным возмущением, затем начала стучать кулаками по его груди. - Отпусти меня!
Он отвернулся от двери.
— Ты будешь хорошо вести себя?
— Что? Это не моя вина, что ты слишком сексуальный, чтобы держать руки прочь от тебя.
— Глэсс, - предупредил он.
— Хорошо. Да, я обещаю.
— Хорошо, - он вернулся к дивану и положил ее аккуратно обратно. - Потому что это был бы позор, если бы я не мог подарить тебе подарок.
— Что это? - спросила Глэсс, толкая себя вверх, в сидячее положение.
— Пояс верности, - серьезно сказал Люк. - Для меня. Я нашел его на Рынке. Это стоило целое состояние, но оно того стоит, чтобы защитить...
Глэсс ударила его в грудь. Люк рассмеялся и обнял ее.
— Прости, - сказал он с усмешкой. Он сунул руку в карман, а затем остановился. - Он не завернутый в упаковку ли ленту, но..
— Все в порядке.
Он вытащил что-то из кармана и протянул руку к ней. Золотой медальон блестел на ладони.
— Люк, он такой красивый, - прошептала Глэсс, протягивая руку, чтобы взять медальон. Ее глаза расширились, когда пальцы пробежались по деликатным краям медальона. - Он сделан на Земле, - она посмотрела на него с удивлением.
Он кивнул.
— Да, по крайней мере, он должен быть, в соответствии с записями, - он поднял медальон из ее руки. - Можно?
Глэсс кивнула, и Люк встал за ее спину, чтобы закрепить застежку. Она вздрогнула от прикосновения его руки на ее шее, когда он откинул ее волосы в сторону. Она могла только представить, сколько этот медальон мог стоить... Люк должно быть потратил все свои сбережения. Даже в качестве охранника, у него не было много продовольственных очков, чтобы сэкономить.
— Мне он нравится, - сказала Глэсс, водя пальцем по цепочке, когда она повернулась к нему лицом.
Улыбка осветила все его лицо.
— Я так рад. - Люк провел рукой по ее шее и перевернул медальон, показывая выгравированное золотом букву Г.
— Это ты сделал? - спросила Глэсс.
Люк кивнул.
— Даже через тысячу лет, я хочу, чтобы люди знали, что он принадлежал тебе, - он нажал пальцем на медальон, прижимая металл к ее коже. — Теперь ты просто должна заполнить его своими воспоминаниями.
Глэсс улыбнулась стеклу.
— Я знаю, с какого воспоминания я хочу начать, - она посмотрела, ожидая увидеть, как Люк закатил глаза, но его лицо было серьезным. Их глаза встретились, и в течение долгого времени, в квартире была слышна тишина, за исключением звука их бьющихся сердец.
— Ты уверена? — спросил Люк и немного нахмурил лоб, проводя пальцем по внутренней стороне ее руки.
— Больше, чем я была уверенна в чем-либо в моей жизни.
Люк взял руку Глэсс, электрический ток как будто прошел через нее. Он сжал ее пальцы и, не говоря ни слова, повел к себе в спальню.
Конечно, он обменял его, сказала себе Глэсс. Было бы смешно держать такой ценный предмет, особенно после того как она разбила его сердце. Ощущения покалывания на затылке вытащило Глэсс из ее мыслей. Она напряглась, ожидая увидеть еще одного смутного знакомого, который смотрит на нее с открытым подозрением. Но когда она обернулась, ее глаза остановились на нем.
Люк.
Он смотрел на нее до тех пор, пока Глэсс не начала краснеть, затем перестал, его взгляд блуждал по столу. Странное выражение появилось на его лице, когда его взгляд упал на ожерелье.
— Я удивлен, что никто не ухватил его раньше меня, - сказал он быстро. - Оно такое красивое, - он убрал руки обратно и грустно ей улыбнулся. - Но, опять же, от красивых больше всего страдаешь.
