– Извини, – быстро ответил он. – Я просто не понял тебя.
Она успокоилась.
– Мне интересны причины, заставившие приступить к подобному делу. Я становлюсь полной идиоткой, когда речь заходит о технике. Помню – мне объясняли, но забыла все, что говорили.
– О, базу в стратосфере можно использовать самым различным образом, пояснил Иерн. – Цели эти с тех пор не изменились: разведка – политическая и военная; слежение за погодой и океанами; релейно-коммуникационная станция. При необходимости – ночное освещение с помощью прожекторов. База для размещения самолетов, ракет, астрономических и разных исследовательских приборов. Получение солнечной энергии… но ты знаешь это. Кроме того, с них намеревались запускать космические корабли.
Внезапная скорбь сковала его язык. Некогда люди дотянулись не только до луны, но и дальше.
Она ничего не заметила.
– Да, дорогой. Для меня все это тайные знания. – Она хихикнула; благоговения хватило ненадолго. В эту секунду, как он понял, Фейлис вновь предвкушала удовольствия, которые сулит ей жизнь в Скайгольме в качестве жены тамошнего офицера. «Ну что ж, все лучше, чем тратить время на несчастного дурака Джовейна и его злобное и глупое геанство», – решил Иерн. – Но я никогда не понимала, – проговорила она, – почему этот шар не падает на Землю?
Он обрадовался тому, что представился повод забыть про Луну и поговорить о другом шаре. Быть может, триумф человечества был достаточно скромен, если сравнивать его с дорогой до самых ближайших звезд, однако он относился к числу немногих еще не забытых побед.
– Это не шар, – поправил он. – Жесткий каркас в целом подобен тому воздушному кораблю, на котором мы находимся. Однако принцип различен; там рама легче – используются растягивающие напряжения, а не сжимающие. Помимо этого, сфера не наполнена водородом, содержащим стабилизирующую добавку, противодействующую воспламенению. Полимерная оболочка состоит из двух слоев, внутренний содержит светопоглотители.
Солнечный свет поглощается внутренней оболочкой и нагревает атмосферу внутри шара; оранжерейный эффект – так это называется. Давление остается неизменным – снизу есть отверстие, но нагретый особый газ внутри шара становится менее плотным, в итоге сила плавучести аэростата составляет тысячи тонн. Солнце дает энергию для всего, ее получают с помощью солнечных батарей и термопреобразователей.
Солнечная энергия питает приборы, поддерживает комфортабельные условия внутри шара, ночью аккумуляторы компенсируют потери дневного света; она приводит в действие фабрики и заводы, изготовляющие топливо на земле, вниз она передается с помощью микроволн… И еще – вот эти моторы. Двигатели Скайгольма не сжигают горючего; это простые вентиляторы с электрическим приводом.
Он остановился, чтобы передохнуть.
– Спасибо за лекцию, – проговорила она. – Но столько информации мне за пять минут не переварить.
Глотнув, он сухо подумал, что ограничивается самой короткой лекцией, которая предназначалась бы для самых младших кадетов. Они нуждались в достоверных фактах, а вдохновение создавал уже Скайгольм и он сам – как популярный герой. Учиться поступали в шесть, заканчивали курс в двадцать, годы эти были полны труда, они казались бесконечными маленькому мальчику или девочке; те, кого ему придется учить высотным полетам, будут старше шестнадцати.
– Извини, – проговорил он, усомнившись в своей искренности. Не все женщины нуждались в этих бесконечных извинениях. В память впрыгнула Сеси из Кемпера. Да, туда надо вернуться – в основном ради общества Плика и его песен…
Фейлис отошла от него к призматическому видоискателю, вокруг которого толпились несколько пассажиров.
– Гея! – выкрикнула она негромко.
Иерн присоединился к ней. Знакомое зрелище ничуть не теряла величия.
Внизу, отделенная тридцатью километрами, планета плавно изгибалась во все края Домена… зеленая и коричневая, с белыми хлопьями облаков.
Реки, озера… полированная бронза моря, изумруды Англеланна и Эррии украшали серебряные браслеты проливов. Охватывая край мира, узкая бело-голубая полоска переходила вверху в лазурь, сливающуюся с небесной чистотой, что окружала планету. С усилием Иерн постарался изгнать из своей памяти имя, которое она произнесла. Фейлис не так уж редко прибегала к нему. Живую Землю звали Геей многие преданные геанцы. Он обнял рукой дивную тонкую талию.
Из кабины пилотов в салон вошел стюард.
– Дамы и господа, мы готовимся к прибытию, – объявил он. – Пожалуйста, займите свои места и застегните ремни.
– Почему? – поинтересовалась Фейлис у Иерна. – Снаружи все спокойно, так ведь?
С облегчением он приступил к пояснениям.
– Отверстие, о котором я тебе говорил, создаст турбулентность около аэростата. Кроме того, двигатели Скайгольма нередко включают, чтобы удержать его на месте, компенсируя напор ветра. Ветры дуют и в стратосфере, здесь воздух разрежен, но скорость их велика, а аппараты легче воздуха вещь неуклюжая; разве что топливо экономят. Если рядом вдруг заработает реактивный двигатель, дирижабль теряет управление.
– Понимаю, – Фейлис приникла к нему. Они сели на свои места, и все было великолепно… до тех пор пока дирижабль не причалил, и через протянувшуюся к ним шлюзовую трубу они перешли на аэростат, а там их встречал… Таленс Джовейн Орилак.
Он любезно приветствовал их, пребывая здесь по праву. Наверняка обменялся сроком с кем-то еще, а дату, должно быть, узнал от Фейлис.
Но Иерн не имел права возражать против этого, как и не мог запретить жене поддерживать дружеские отношения со старинными знакомыми.
Скайгольм принадлежал всем Кланам.
Тридцатка выбирала жен и мужей из числа людей, над которыми властвовала: браки были плодоносными, потомки множились. Последующие поколения соорудили жилые блоки, рассчитанные на большее число обитателей… Наконец был достигнут предел; увеличение числа небесных жителей означало, что придется им сократить научное и военное оборудование, а раз об этом нельзя было подумать – пришлось потесниться. К тому времени семьи родоначальников превратились в Кланы, заключавшие браки лишь в своей среде и лишь изредка принимавшие в свои ряды достойных наземников; Кланы владели в Домене обширной и процветающей собственностью, и перестраивать апартаменты в бараки было абсурдно… Поэтому пришлось переделать закон.
Лишь Капитан и его – или ее – ближайшие родственники имели право постоянно пребывать наверху, однако во все последующие столетия немногие Капитаны пользовались своей привилегией. Не упоминая о прочих неудобствах, космическое излучение в стратосфере было сильнее, даже чем в тех местах, где во время Судного Дня ядерное оружие творило свое губительное дело. Время от времени кто-нибудь, обычно из числа увлеченных делом ученых, запрашивал разрешение на продолжительное пребывание наверху; получал его, и, если вопрос был важным, той же самой привилегии удостаивались брачный партнер и дети этой персоны; однако подобное случалось не часто.
