— Да, сэр.
— И ты знаешь, что именно она сделала?
— Да, сэр.
— И пока среди роботов ты единственный чтец мыслей?
— Да, сэр. Но будут и другие.
— Спроси тебя я — или доктор Фастольф, — что именно сделала доктор Василия, ты нам ответил бы в силу Второго Закона?
— Нет, сэр, поскольку я заключил бы, что это причинит вам вред. И мой отказ будет опираться на Первый Закон. Впрочем, эта дилемма не возникнет. Я заранее узнаю о намерении задать этот вопрос и успею нейтрализовать импульс задать его.
— Верно, — сказал Бейли. — Позавчера вечером, когда мы возвращались от Глэдии в дом Фастольфа, я спросил Дэниела, были ли у него контакты с Джендером, пока тот жил у Глэдии, и он ответил отрицательно. Тогда я повернулся к тебе, чтобы задать тот же вопрос, но так его и не задал. Ты нейтрализовал импульс задать его?
— Да, сэр.
— Иначе тебе пришлось бы ответить утвердительно, а ты не хотел, чтобы я знал о твоём с ним общении.
— Да, не хотел, сэр.
— Контактируя с Джендером, ты знал, что Амадиро подвергает его испытаниям — ведь, полагаю, ты мог читать мысли Джендера или улавливать степень напряжения его позитронных потенциалов.
— Да, сэр. Эта способность равно распространяется на умственные процессы и людей, и роботов. Только роботов понимать значительно легче.
— Ты был против того, чем занимался Амадиро, поскольку согласен с Фастольфом в вопросе о заселении Галактики.
— Да, сэр.
— Но тогда почему ты не остановил Амадиро? Почему не нейтрализовал его импульс использовать Джендера?
— Сэр, — ответил Жискар, — заметное вмешательство в умственную деятельность недопустимо. Побуждения Амадиро были глубокими и сложными, нейтрализация их требовала радикального вмешательства, а его интеллект так развит и так ценен, что я не мог рискнуть на воздействие, которое почти наверное причинило бы ему вред. Я не вмешивался, но всё время искал способ наилучшим образом осуществить требования Первого Закона. И наконец нашёл наименее опасный способ. Принять решение было нелегко.
— Ты решил вывести Джендера из строя, прежде чем Амадиро получил бы сведения, необходимые для создания подлинно человекоподобного робота. И ты знал, как этого достигнуть, поскольку за долгие годы почерпнул всё необходимые сведения о теории Фастольфа из его мыслей. Так?
— Именно так, сэр.
— Следовательно, Фастольф всё-таки не единственный в мире специалист, которому было по силам уничтожить Джендера!
— В определённом смысле он всё-таки единственный, сэр. Ведь моё умение было всего лишь отражением… или экстраполяцией его знаний.
— И этого оказалось достаточно. Но разве ты не предвидел, что в результате Фастольф попадет в опасное положение? Что подозрения, естественно, падут на него? Ты собирался сознаться в содеянном и рассказать о своей способности, если бы это потребовалось для его спасения?
— Я действительно понимал, что доктор Фастольф окажется в неприятном положении, но признаваться в своей вине не собирался. Я надеялся использовать ситуацию для того, чтобы вас послали на Аврору, сэр.
— Меня?! Так это была твоя идея? — Бейли был ошеломлен.
— Да, сэр. С вашего разрешения, я хотел бы объяснить.
— Да уж, пожалуйста! — сказал Бейли.
— Я знал про вас от мисс Глэдии и доктора Фастольфа, сэр, и не только из их слов, но и из их мыслей. Я узнал о положении дел на Земле. Выяснилось, что земляне живут за стенами, из которых не имеют сил вырваться. Но мне стало ясно, что аврорианцы тоже живут за стенами — за стенами из роботов, которые оберегают их от всех превратностей жизни, а по плану Амадиро начали бы создавать такие же тепличные условия на других планетах, чтобы вновь укрывать аврорианцев, как стенами. Кроме того, аврорианцы живут за стенами, созданными их собственными долгими жизнями, которые заставляют их переоценивать индивидуализм, мешают объединить научные ресурсы. Избегают они и открытых схваток, а при помощи своего председателя требуют во что бы то ни стало избегать конфронтации и принимать решения прежде, чем проблема будет по-настоящему переварена. Они не желают затрудняться и с боями вырабатывать наилучшие решения. Им требуются умиротворяющие решения.
Стены землян — реальны и буквальны, их существование очевидно и навязчиво, и всегда есть жаждущие вырваться из них. Аврорианские стены нематериальны и даже не воспринимаются как стены, а потому никому даже в голову не приходит рваться на свободу. И я пришёл к выводу, что заселить Галактику, положить начало Галактической империи должны земляне, а не аврорианцы или другие космониты. Так рассуждал доктор Фастольф, и я был с ним согласен, но он довольствовался рассуждениями, а мне при моих способностях требовалось больше. Я хотел познакомиться с сознанием хотя бы одного землянина напрямую, а вы были землянином, которого, мне казалось, я мог бы вызвать на Аврору. Заморозка Джендера позволила и остановить Амадиро, и найти повод для вашего появления здесь. Я самую чуточку подтолкнул мисс Глэдию, чтобы она посоветовала доктору Фастольфу пригласить вас, и чуточку подтолкнул его, чтобы он рекомендовал это председателю, и чуточку подтолкнул председателя, чтобы он дал согласие. С той минуты как мы встретились, я изучал вас, и результаты превзошли все ожидания.
Жискар замолчал и вновь стал воплощением невозмутимости, как любой робот. Бейли нахмурился.
— Очевидно, в том, чего я здесь добился, никакой моей заслуги нет. Ты, конечно, позаботился, чтобы я добрался до истины.
— Нет, сэр. Наоборот, я чинил вам помехи — конечно, в разумной мере. Я не позволил вам узнать про мою способность, хотя мне и пришлось выдать себя. Я постарался, чтобы иногда вы испытывали уныние и отчаяние. Я подталкивал вас выходить во Вне, чтобы изучать, какое действие это на вас окажет. Но вы сумели так или иначе справиться с этими помехами, и я был очень доволен. Я убедился, что вы тоскуете по стенам своего Города, но понимаете, что должны научиться жить без них. Убедился, что вид на Аврору из космоса, а потом гроза оказали на вас самое мучительное воздействие, но не помешали вам думать и не заставили отказаться от вашей цели. Я убедился, что вы умеете справляться со своими недостатками и своим кратким жизненным сроком и что вы не стараетесь уклониться от схватки.
— Откуда ты знаешь, что я типичный представитель Земли? — спросил Бейли.
— Я знаю, что вы не типичны, но ваши мысли сказали мне, что вы не единственный такой, и мы будем созидать вместе с ними. Я об этом позабочусь. И теперь, когда я ясно вижу путь, по которому следует идти, я помогу другим роботам стать такими, как я, и они тоже будут помогать.
