Питательные орехи и отсутствие движения сделали свое дело — все заметно прибавили в весе. Только Скраф оставался худым, постоянно отказываясь есть больше, чем требовалось для поддержания жизни.
Фраг накапливал жир намного быстрее фон Хорста или Ла-джа.
Наконец, Скраф указал ему на это.
— Они съедят тебя первым, — пророчествовал он. — Ты очень жирный.
— Ты думаешь? — спросил вождь, ощупывая талию. Это обеспокоило его.
— Я думал, что мы постараемся убежать, — сказал он фон Хорсту.
— Я надеялся, что горбусы уйдут хотя бы ненадолго, — ответил тот, — но только несколько из них отлучаются одновременно.
— Большинство сейчас спит, — заметила Ла-джа. — Многие факелы потушены.
— Точно, — сказал фон Хорст, заглядывая в другую комнату. — Я никогда еще не видел, чтобы так много горбусов спали одновременно.
— Я думаю, они только что поели, — сказала Ла-джа. — Может, они поэтому такие сонные. Если заснут и остальные, мы сможем выбраться.
Но заснули не все. Один не спал, держа в руках факел. Это был Торп. Наконец он встал и подошел к пещере, в которой содержали пленников. Когда они увидели, что он приближается, они легли на пол в позах, скрывающих их развязанные руки, как они делали раньше, когда в их пещеру приходили горбусы.
Торп вошел, высоко держа факел. Он внимательно осмотрел их. Наконец, пнул Скрафа ногой.
— Нет смысла ждать, пока ты растолстеешь, — проворчал он. — Мы убьем тебя после этого сна, тогда хоть одного не придется больше кормить.
— Сначала убей других, — взмолился Скраф, — они намного жирнее меня. Дай мне возможность, и я растолстею.
Торп зевнул.
— Мы убьем вас всех вместе, — сказал он и повернулся, чтобы выйти из пещеры.
Фон Хорст заметил, что все факелы, кроме факела Торпа, погасли — помещение погрузилось в темноту. Тогда он тихо вскочил на ноги, вытаскивая пистолет, затем со всей силы ударил Торпа рукояткой по голове. Торп беззвучно упал на пол. Фон Хорст поднял его факел.
— Пошли! — прошептал он.
Четверка тихонько пересекла большую пещеру и вышла в круто поднимавшуюся шахту, ведшую к выходу наружу.
Фон Хорст не мог даже предположить, сколько времени они пробыли в заключении, но он чувствовал, что это длилось долго. Они потеряли счет снам, так много их было. Они поспешили в направлении, в котором, по их мнению, лежал край Леса смерти.
Когда пеллюсидарцы в хорошей форме, они могут преодолевать трусцой большие расстояния, но в этот раз все они, за исключением Скрафа, начали быстро выдыхаться — еще одно доказательство того, как долго они находились в заключении. Вскоре им пришлось перейти на шаг.
— Когда мы начнем убивать друг друга, Фраг? — спросил фон Хорст. — Договор действовал до побега, а теперь мы на свободе.
Фраг посмотрел на пистолет в кобуре и задумчиво почесал бороду.
— Давай подождем, пока не выйдем из леса и не разделимся, — предложил он, — тогда, если мы снова встретимся, я убью тебя.
— Для тебя было бы лучше, чтобы мы никогда не встречались, — рассмеялся фон Хорст, — но как я могу быть уверенным, что вы со Скрафом выполните этот договор? У меня нет оснований верить Скрафу.
— Никто не верит Скрафу, — ответил Фраг, — но я дам тебе слово, что не буду убивать вас, пока мы не разделимся, и я предупрежу Скрафа, что убью его, если он это сделает.
Фон Хорст решил, что слову Фрага можно доверять.
Да, он был жесток и дик, но также откровенен и прям.
Если бы он захотел убить — он взобрался бы на крышу дома и проорал это на весь свет. Он был не из тех, кто подкрадывается сзади и наносит удар в спину, — таким, скорее, был Скраф.
И так они двигались, пока лес не начал редеть. Стали появляться совсем иные породы деревьев, и они попали, как им показалось, в новый мир. Снова полуденное солнце освещало пышную растительность, цвели цветы и пели птицы. Они увидели открытую равнину, начинавшуюся прямо от края леса, у которого они стояли. Не было никаких следов погони, и все они были уверены, что горбусы никогда не выйдут из своего мрачного леса под прямые лучи солнца.
— Они не пойдут за нами, — сказал Фраг. — Никто никогда не видел горбуса за границей Леса смерти.
— Тогда поищем место для сна, — предложил фон Хорст. — Нам нужно отдохнуть. Дальше пойдем, когда будем готовы разделиться.
— В какую сторону вы идете? — спросил Фраг.
Фон Хорст вопросительно взглянул на Ла-джа.
— В какую сторону? — спросил он.
Девушка показала через равнину.
— Я тоже иду туда, — сказал фон Хорст.
— Мы поворачиваем в другую сторону, — указал Фраг влево. — Мы обойдем лес по краю. Никогда больше я не войду в Лес смерти.
— Тогда мы разделимся после сна, — сказал фон Хорст.
— Да, — ответил Фраг. — Надеюсь, что мы вскоре встретимся, и я убью тебя.
— Если в твой толстый череп западет какая-нибудь мысль, ты от нее ни за что не откажешься, — заметил фон Хорст с улыбкой.
— Мы поищем место для сна, — заявил бастианин. — В этой скале могут быть пещеры.
Вскоре они нашли подходящую нишу в скале, где могла бы поместиться дюжина мужчин.
— Сначала спи ты, Ла-джа, — сказал фон Хорст, — а я покараулю.
— Я не хочу спать, — ответила она. — Спи ты.
Я после посплю.
Фон Хорст растянулся на голом камне; может быть, пещерный медведь был бы доволен такой постелью, но не европеец, привыкший к благам цивилизации. Однако вскоре сон сковал его, и он заснул, несмотря на жесткое ложе.
Когда он проснулся, он почувствовал, что спал очень долго, так хорошо он отдохнул. Он потянулся перед тем, как повернуться к Ла-джа и посмотреть, не проснулись ли остальные. Когда же он повернулся, то увидел, что никого нет.
Он вышел на выступ перед пещерой и оглядел равнину. Никого не было видно. Сначала он подумал, что Ла-джа сбежала от него, но тут ему пришла в голову мысль, что Фраг и Скраф похитили ее. Злость и обида на нарушившего свое слово вождя бастиан нахлынули на него, но потом он подумал: в конце концов, разве Фраг нарушил свою клятву? Он обещал только не убивать, но не обещал не похищать!
Глава XII
«Укротители мамонтов»
Простиравшаяся от подножья скалы равнина заросла травой высотой по колено. Стоя на скале, фон Хорст увидел протоптанную в траве тропу, уходившую влево. В этом направлении собирались идти Фраг и Скраф, чтобы вернуться в Басти, не проходя через Лес смерти.
В направлении Ло-гара никаких следов видно не было.
Фон Хорст пожалел, что не знает, сколько он спал, чтобы вычислить, как давно ушли похитители; он уже не сомневался, что бастиане похитили Ла-джа. Вряд ли она добровольно пошла с ними обратно в Басти. Сверху след был виден очень четко, но когда он спустился со скалы, искать тропу стало труднее, он находил ее по примятой траве. В некоторых местах трава успела распрямиться. Это означало, что похитители и девушка прошли здесь достаточно давно.
