Фактически Иван является косвенным соучастником убийства. Ведь это он проповедовал Смердякову принцип «все позволено». А поняв, что Смердяков готовит убийство, он просто уехал из дома. Мог бы предотвратить, но не сделал этого, более того, своим отъездом способствовал преступлению. Не случайно в беседе с Иваном на вопрос об убийце Смердяков, почти как Порфирий Петрович Раскольникову, отвечает: «Ан, вот вы-то и убили, коль так...» [10, 10, 144]. И продолжает: «С глазу на глаз сидим, чего бы, кажется, друг-то друга морочить, комедь играть? Али все еще свалить на одного меня хотите, мне ж в глаза? Вы убили, вы главный убивец и есть, а я только вашим приспешником был, слугой Личардой верным, и по слову вашему дело это и совершил» [10, 10, 145].
Позднее Иван пришел на суд, сообщил о Смердякове как об убийце, назвав убийцей и себя. Но суд не поверил — у Ивана сумасшествие. Иван теряет основное свое достояние — разум. Неизвестно, выживет ли Иван вообще. Когда-то он высказал мысль, что жить стоит лишь до тридцати лет, а там — и «кубок» об пол. «Кубок», возможно, будет разбит раньше.
Сближает Ивана с Митей любовь к детям. Дети, особенна оскорбленные, истязаемые дети стоят перед глазами его. И взрослых-то герой отчасти не любит потому, что они истязают детей. Он говорит о зверствах турок над детьми, но заявляет: «У меня есть и родные штучки и даже получше турецких» [10, 9, 300]. С особым сарказмом, говоря об оправдании отца, истязавшего ребенка, Иван замечает: «Э-эх, меня не было там, я бы рявкнул предложение учредить стипендию в честь имени истязателя!..» [10, 9, 302]. Дети, по Ивану, безгрешны, чисты. Но они истязаются грешными и нечистыми. Иван говорит: «...есть особенное свойство у многих в человечестве — это любовь к истязанию детей, но одних детей.... Тут именно незащищенность-то этих созданий и соблазняет мучителей, ангельская доверчивость дитяти, которому некуда деться и не к кому идти, — вот это-то и распаляет гадкую кровь истязателя» [10, 9, 303].
Любовь к детям говорит о наличии светлого в Иване.
Обостренное чувство (у человека рассудочного) понимания психологии униженных детей есть, видимо, результат опыта своего детства. Ивана не истязали прямо. Но душа его всегда чувствовала себя истязаемой, как душа человека из «случайного семейства».
Когда Иван сказал, что в борьбе Мити и отца пусть один гад съест другого, Алеша вздрогнул. И тем уже обнаружил свою противоположность Ивану. То, что у Ивана никаких эмоций не вызывает, у Алеши вызывает дрожь.
Алеша от той же матери, что и Иван. Остался после ее смерти четырех лет. Воспитывался у тех же людей, что и Иван.
Человеколюбив. В каждом старается найти что-то хорошее. Хорошо понимает людей. Судит их весьма снисходительно, себя — строго. Хочет внести примирение в мир Карамазовых. Все Карамазовы, не имеющие общего мнения ни о чем, согласны в оценке Алеши — «ангел на Земле». За советами к Алеше обращаются многие. Его любят дети. И сам Алеша привязан к детям. Его любовь к ним отличается от любви к детям Мити и Ивана. Эти любят детей абстрактно, вообще. Алеша любит конкретно и конкретных детей. Он пытается исправить вывихнутые мозги детского отрицателя Красоткина. Он прививает детям любовь к больному Илюше Снегиреву и тем уже делает детей добрее.
Алеша говорит детям: «Знайте же, что ничего нет выше и сильнее, и здоровее, и полезнее впредь для жизни, как хорошее какое-нибудь воспоминание, и особенно вынесенное еще из детства, из родительского дома» [10, 10, 335]. Это очень важные слова. Они в определенном смысле ключ ко всем братьям Карамазовым. Никто из них не вынес хороших воспоминаний из детства. И это, видимо, одна из причин их неустроенной жизни.
Но кроме трех братьев Карамазовых есть еще и четвертый. Это двадцатичетырехлетний Павел. Фамилия его, правда, не Карамазов, а Смердяков. Его происхождение от Федора Карамазова проблематично, хотя вероятность почти стопроцентная. Но не точно сто. Смердяков живет в доме Федора Павловича. Он повар и слуга. Воспитывал его все тот же Григорий. Поведение Федора Павловича — на глазах у Смердякова.
Этот плод Лизаветы Смердящей включает в себя все мерзкое, что возможно на свете. Лакей по духу, шпион, симулянт, демагог, убийца. У него — «ни думы, ни мысли нет, а так какое-то созерцание» [10, 9, 161]. Глуп. Но глуп в большом. Обделывать делишки свои умеет. Унаследовал эту черту, видимо, от Федора Павловича.
Замыслив убийство, не кричит об этом на всех перекрестках, как Митя. Готовит дело тайно, тихо, предусматривает возможность свалить ответственность на других. В ночь, когда Иван был где-то на пути в Москву, Митя кутил в Мокром, Алеша обнимал землю, Смердяков убил Федора Карамазова. И ловко замел следы. Симулировал даже падучую.
Позднее, не выдержав принципа «все позволено», ушел из жизни, повесился у «стенки на гвоздочке». И даже в предсмертной записке не признался в своем преступлении. Подло жил, подло и умер.
У Смердякова, как и у Карамазовых, были определенные отношения к детям. Он, любивший в детстве вешать и торжественно хоронить кошек, учит мальчика Илюшу дать собаке хлеб, начиненный булавкой.
Воспитывавшийся возле Федора Павловича, он унаследовал его худшие качества. Скажут, что Смердякова учил Иван. Верно. Но семена Ивана ложились на подготовленную Федором Павловичем почву. Создатель «случайных семейств», Федор Карамазов сам подготовил свой конец.
«Братья Карамазовы», как говорил сам автор, есть «история одной семейки». Здесь дан итог размышлений Достоевского о «случайном семействе», об отцах и детях. И «положительное» в этом семействе лишь то, что некоторые из его членов, испытав на себе все тяготы детства, могут, как Алеша, действовать в обратном направлении. Но это бывает так редко.
Взрослые благотворно или неблаготворно влияют на детей. Но есть и влияние обратное. Дети влияют на взрослых. Так, Нелли фактически предотвращает беду в семье Ихменевых. Фактом своего появления ребенок преобразует антиженщину Marie в женщину и мать.
Дети, как символ чистоты, есть своеобразные судьи взрослых. Отношение ребенка к человеку есть в произведениях Достоевского лакмусовая бумажка качеств этого человека. Дети любят Мышкина, Алешу Карамазова, ребенок смеется и играет с Кирилловым и плачет, увидя Ставрогина.
Много героев в произведениях Достоевского, взрослых и детей. Какова их судьба? Разная. Жив и процветает Валковский. Ушел со страниц романа после клеветы на Соню Лужин. Его дальнейший путь не обрисован. Но, зная Петра Петровича, читатель уверен, что тот не пропадет. Жив и здоров Петруша Верховенский. С хищными все в порядке.
