– Города социалистического будущего, – провозглашал с экрана академик, – не должны выглядеть однообразными рядами индустриальных строений. Помните, что завтра, благодаря резкому повышению производительности труда в стройиндустрии, каждая семья будет жить в отдельной квартире, где есть ванная, душ, газ на кухне, холодильные шкафы и стиральные машины. И тогда на первый план выйдет эстетическое воздействие среды на сознание советского человека…
Камера показала уже построенные улицы и кварталы, создатели которых явно вдохновлялись стилем американских городов начала века. «Как из детского конструктора можно собрать сотни разных моделей, так и этот гигантский конструктор дает новым зодчим возможности бескрайнего полета фантазии…»
Прощай, «Ирония судьбы», подумал Виктор. Как же теперь Женя Лукашин, попав в Ленинград на 3-ю Улицу Строителей, перепутает ее с московской? И как вообще его трезвого в самолет погрузят? Впрочем, остается еще «Служебный роман»… или просто сюжет изменится, например, Женя этот будет какой-нибудь рассеянный ботаник…
Кинохроника продолжалась. В Москве продолжалось строительство 600-метровой телебашни. Горьковский автозавод наращивал выпуск семиместного лимузина «Спутник» – машина была непохожа ни на «ЗиМ», ни на «Чайку» и выглядела компактной, стильной и элегантной. В Сибири прокладывались высоковольтные линии. А вот начато строительство атомного ледокола; на верфи побывал Берия. Скромненько он как-то, сюжет с главой государства идет не в начале, а в середине, и опять-таки без митинга, без выступлений, а просто ходит, показывают ему производство, задает вопросы специалистам и вообще в центре внимания рассказ о самом ледоколе. Никакого пиара почему-то. Московский «Спартак» выиграл у «ЦСКА» в канадский хоккей на последней минуте, 4:3. Рижские и ленинградские модельеры продемонстрировали новые модели весеннего сезона, которые направят в торговую сеть уже в конце февраля.
После короткого перерыва началось «Грозовое небо». Фильм был о военных летчиках, защищавших Бакинские нефтепромыслы от налетов королевских ВВС Англии «где власть в это время захватила милитаристская клика во главе с Черчиллем», летом 1942 года. Насколько можно было понять из начала, Англия хотела этим сорвать поставки нефти в Германию, за которую немцы строили в нашей стране целые заводы и отдавали передовые технологии («Вона как!» – подумал Виктор. «А я –то погляжу, отчего тут Фольксвагены и Опели раскатывают!»).
Картина и в самом деле оказалась захватывающей. Примерно как если взять ленту «В бой идут одни старики», добавить к ней романтизм «Офицеров» и масштабную зрелищность американской «Тора! Тора! Тора!». При всем этом, война в фильме, несмотря на ограниченность масштабов, выглядела кровавой и страшной, особенно бомбежки жилых кварталов Баку, огненный шторм, в котором погибли тысячи людей. Союзники в этой версии истории мало чем отличались от люфтваффе. Впрочем, они и так мало отличались – вспомнить хотя бы Дрезден, Хиросиму, бомбардировки Вьетнама… Сбитый британский ас из фильма на вопрос, почему он расстреливал колонну беженцев, отвечает: «Нам сказали, что там не будет людей, одни туземцы».
В фильме были и девушки-пилоты, и, конечно, трогательная любовь, и одна из линий вдруг безжалостно обрывается, когда одна из девушек, по фильму ее звали Лариса, расстреляв боекомплект, таранит вражеский самолет, разбомбивший школу. Она гибнет, еще не зная, что ее возлюбленный, Павел, уже тоже подбит, и, когда он выбрасывается из горящего самолета, его парашют расстреливает вражеский истребитель сопровождения… Снято это все было жестко, без избытка пафоса, который порой проскальзывал в отечественных лентах сороковых-пятидесятых, но и без того размазывания слез по щекам на фоне национального флага, которое так любят создатели американских патриотических фильмов. Не было какого-то явного образа государства, страны, просто, как в древние времена – схватка с напавшими на пещеру безжалостными хищниками, война на выживание.
После фильма их компания разбрелась по парам кто куда. Виктор проводил Вэллу до общежития и смотался в продуктовый, взяв на один раз скоропортящихся продуктов, а в качестве чего пожевать между делом на всякий случай – пакет сушек. Все-таки отсутствие холодильника в общаге – неудобство. Правда, зимой можно хранить продукты в авоське за форточкой.
Значит, стране в сороковых помогли нефтемарки. Фюрер был готов отдать за черное золото любой тогдашний хайтек, так что, выходит, и своих инженеров особо не требовалось, разве кроме ВПК. А теперь почему так взялись за их подготовку? (Виктор узнал, что размер стипухи уже был вытянут до брежневских размеров, то-есть, в местных, две сотни.) А, скорее всего, отношения с фюрером почему-то испортились, вот лафа и обломилась. Логично. И, видимо, всех, кто чего-либо в технике смекает, реабилитируют. Удачно попал. Как говорится, не было бы счастья…
Ужинать снова пришлось в одиночку, соседи, очевидно, вернутся от подруг к комендантскому часу и ночью будут зубрить. После ужина есть свободное время. Может, прошвырнуться по местным Бродвеям, посмотреть, что сейчас на месте Старого Базара, Молодежной, узнать, наконец, где библиотека? Интересно, с одной регистрацией в читальный зал запишут?
Но собраться не пришлось – в комнату снова заглянула Вэлла, уже переодетая в свой халатик.
– ВиктОр! Вы один? А вы задачи по термеху помните? У меня одна никак не получается, а завтра семинар. А списывать я не хочу, хочется разобраться. Вы поможете?
«Ну что ж, ничего плохого в этом нет», – рассудил Виктор. «Да и термех есть смысл вспомнить – чувствуется, здесь это пригодится.»
В комнате Вэллы тоже никого не было. Мебель была та же, но присутствие женщин выдавали украшавшие комнату вышивки, салфеточки, дорожки и закрывавшие окно шторы. На одной из тумбочек, действительно, стояла ручная швейная машинка – подольская, недорогая, второго класса – на другой красовался проигрыватель в красно-коричневом фибровом корпусе, наподобие того, в времена Виктора назывался «Юность». Вэлла подскочила к столу.
– Вот тут, посмотрите. Вот задача. Я начала решать и дошла до этого места. Чувствую, что просто, но почему-то никак не получается. Не знаю, что на что тут дальше.
Виктор взялся за учебник. Задача на самом деле оказалась несложная и начала ее Вэлла правильно.
– Так вот тут же проекция этой силы. Составляем уравнение моментов, отсюда находим реакцию опоры. Ну а отсюда, соответственно, линейное и угловое ускорение точки Б.
– Так просто? Слушайте, вы гений! – Вэлла даже подпрыгнула и присела на край стола. – Без вас бы я так и не догадалась. Можете меня поцеловать. – и она повернулась к Виктору в профиль, зажмурив глаза.
