- Ты проделала такой путь одна? - нахмурился жрец, помня, что дом старика, как и храм Жибуты, находится за пределами города.
- Я не знаю, что мне делать... - прошептала малышка.
- Как что? Отправляйся обратно к деду, или, еще лучше, назад в школу. У тебя ведь наверняка кончается отпуск, верно? Я отругаю учителей.
- Не в этом дело. К дедушке кто-то приходит по ночам, и от него пахнет.
- От кого? - Варнече не хотелось верить. - От дедушки? От него всегда пахнет киншасой.
- Нет, не киншасой. От него пахнет чужими тварями. Этой ночью он опять выходил к ним, а потом загорелся Локио. Альгерис выпил целую бутылку и уснул.
Тяжело вздохнув, жрец взял трех из еще остававшихся в храме воинов и пошел с девочкой к мэру. Во время последних событий старик и в самом деле стал пить слишком часто, уже это одно могло служить поводом для серьезного разговора. Когда маленький отряд приблизился, то издалека услышал звук распахнутой калитки, тоскливо поскрипывающей на ветру. Вбежавшие во двор храмовники никого не нашли.
- В джунгли! - приказал жрец, доставая меч. - Старик должен оставить совсем свежие следы, и клянусь, лучше бы ему валяться пьяным под ближайшей чапальмой. Держись рядом со мной, Ригас.
Следов оказалось более чем достаточно, мэр если и хотел идти незаметно, то киншаса не дала ему такой возможности. По обломанным ветвям, отпечаткам ступней, а иногда и рук, на влажной земле, погоня меньше чем за час настигла беглеца. Альгерис лежал навзничь, старик тяжело и хрипло дышал, обеими руками энергично скребя себе грудь.
- Он содрал всю кожу! - с отвращением воскликнул первый из подбежавших воинов.
- Схватите его за руки! - Варнече показалось, что под работающими ногтями уже блеснули белые кости. - Дайте воды!
Жадно отхлебнув из протянутой фляги, Альгерис открыл глаза и вдруг тоненько, противно завыл.
- Больно, больно мне, Варнеча! Она жрет мою душу...
- Кто?
- Черная Луна, разве не видишь? Нет, не видишь... - старик попробовал встать, но храмовники посадили его обратно. - Киншасы! Мне нужно выпить киншасы, совсем немного!
- Куда ты шел, Альгерис? - жрец, придерживая за руку девочку, пытался оценить состояние беглеца. Что-то в лице мэра говорило ему о скорой, очень скорой его смерти. - Расскажи нам все.
- Если у вас нет киншасы, то будьте вы прокляты!
- Здесь твоя внучка. Она остается совсем одна.
- Ригас?.. - мэр поднял веки, сфокусировал взгляд на заплаканной девочке. - Вот оно что, Ригас... А Черная Луна чувствовала, не давала мне покоя последние дни, даже подговаривала тебя убить. Но я не стал и слушать! Язва, которой наградил меня одноглазый мудрец... Да отпустите же руки! Я должен чесаться, или я умру!
По знаку жреца воины привязали мэра к дереву, крепко перетянув живот толстым кожаным ремнем. Старик тут же стал чесаться, продолжая тоненько подвывать, крупные капли крови летели во все стороны при каждом движении.
- Они знают, где вы пытаетесь научить детей колдовству. Давно выследили... Зеленый остров. Вот только попасть туда ревуны не могут.
- Сколько в джунглях этих тварей, где они?
- Я не знаю, сколько... И Черная Луна не знает. Когда мы жили на востоке, в Вилли-Шате, я повстречался с Эмоаки, одноглазым мудрецом. Он сидел на площади целыми днями и дремал на солнце, давал за еду всякие бестолковые советы. Кормился впроголодь, да ему много было и не нужно... Помнишь его, Ригас?
- Да, - всхлипнула девочка.
- Я подошел к нему, чтобы спросить, как жить дальше. Мы остались с малышкой одни, и никто не хотел брать старого Альгериса в долю, чтобы идти к городищам. Как существовать купцу? Не мог же я копаться в земле... О, боги, как жжет! Она ест мою душу, у нее тысяча зубов! Почему вы не принесли киншасы, мерзавцы?! Эмоаки сказал, что мне мог бы помочь проводник. Тот, кто всегда будет подсказывать, что делать. Я и поверил... Ночью мы ушли в джунгли, и тогда появились ревуны. Они что-то сделали со мной... Утром я проснулся от боли и с тех пор Черная Луна приказывала, я только подчинялся.
- Что язва хотела от тебя?
Варнеча, как и другие посвященные, знал о Черной Луне. Крохотный кристалл, страшное оружие темных братьев. Если прижать его к груди человека, кристалл просыпается и переходит в тело жертвы. С этого мига бедняга навсегда связан со своим хозяином, чувствует все его желания и испытывает ужасные муки при попытке ослушаться. Совсем недавно Черная Луна едва не привела Салакуни к гибели, и жрецы не без оснований полагали, что тот кристалл был последним.
- Хотела, чтобы я все рассказывал ночью ревунам... Они не животные, у них есть сознание, с тварями можно даже разговаривать. Ты почувствовала запах, да, Ригас? Вчера я перебрался через забор, чтобы отдать лемутам рисунки. Я нарисовал побережье напротив Зеленого острова... Прости меня, внучка. Твари ждут помощи, пока их очень мало. Но с запада, от берегов Лантика, идет большой отряд. Они ориентируются по моим картам, окажутся в саванне, южнее озера арчаков...
- Эмоаки, кто он такой? Что ты еще о нем знаешь?
- Только то, что одноглазый мудрец навсегда исчез с площади, как только передал мне Черную Луну. Вскоре язва погнала нас на запад, в джунглях я встретил Салакуни... Но у него не было амулета. Им нужен амулет, Варнеча, уж не знаю что это и зачем. О, боги, как мне больно...
Из глаз старика катились слезы. Он снова тоненько завыл, и неожиданно получил ответ откуда-то издалека. Храмовники переглянулись, сжимая оружие. Они успели углубиться в джунгли и рассчитывать на чью-нибудь помощь не приходилось.
- Берите его, скорее возвращаемся! - неуверенно приказал жрец. Он знал уже, как стремительны скачущие на четырех лапах ревуны. - Мы запремся в доме мэра!
Альгерис затих, когда его отвязывали от дерева. Удивленный такой пассивностью, Варнеча потрогал его обмякшую руку и понял, что старик мертв. Оставив тело джунглям, люди побежали по собственным следам назад. Вскоре они уперлись в высокий, крепкий забор. Совсем неподалеку слышалась хриплая перекличка ревунов.
- Спасите девочку! - распоряжался Варнеча. - Поднимите ее! Как окажешься во дворе, не жди, сразу беги в Локио, Ригас!
Храмовники исполнили приказание, а потом, быстро переглянувшись, схватили жреца. Тот не успел даже оказать сопротивления, буквально заброшенный на острые верхушки вкопанных в землю бревен. Стараясь уберечься от ссадин, он повис на руках и тут же услышал звуки начавшегося боя.
- Беги! - крикнул один из воинов между ударами. - Беги, Варнеча, у тебя совсем нет времени!
Перевалившись через частокол, жрец тяжело упал на землю. В щели между бревнами он видел последнего воина, отмахивающегося копьем от наседающих тварей, в воздухе повис тяжелый, тошнотворный запах. Не теряя больше времени, Варнеча развернулся и побежал за девочкой.
