Через пару минут в палату вошла невысокая черноволосая женщина, одетая в зеленый комбинезон с красным крестом на груди. Она подошла к Клеменсу.
— Как долго я здесь? — спросил он и не узнал своего голоса.
Горло саднило, на губах застыла какая-то корка.
— Со вчерашнего вечера, — ответила женщина, внимательно глядя на него прозрачными серыми глазами.
— Мне нужно быть в Комфилде, — сказал Клеменс.
— А почему вы решили, что вы не в Комфилде?
— Но я помню, что кто-то вез меня… — неуверенно пробормотал Мэйпл.
— Это была я. Меня зовут Лиса. Как вы себя чувствуете?
— Скверно. Мне нужно в поселок.
— Вы слишком настойчивы. Боюсь, это невозможно.
— А, так, значит, я — в тюрьме, — усмехнулся Клеменс.
— Вы предполагали, что могли бы оказаться где-то еще? — Лиса удивленно посмотрела на него. — Не знаю, как это вас угораздило появиться в Комфилде. Вы что, не знали, чем это грозит?
— Знал. Но я шел по делу.
— Интересно, какие это дела могут быть у марга?
— Минуту назад вы были любезнее, — заметил Клеменс.
— Вот как? — Лиса подошла к окну и подняла жалюзи. Солнце ворвалось в комнату. — Если б не я, вас бы там убили.
— А почему это вас так волнует? Я ведь марг.
— Во-первых, вы могли бы поблагодарить меня, а во-вторых, мне давно хотелось заполучить живого марга.
— И поэтому вы не отвезли меня к Мэтлоку?
— Да, хотя знаю, что он вас ищет.
— Ну и зачем я вам?
— Вы здесь по двум причинам. Во-первых, мне хочется познакомиться с физиологией маргов. Во-вторых, меня разбирает любопытство, почему Мэтлок вас ищет. В истории колонии еще не было случая, чтобы на какого-то конкретного марга был объявлен всепланетный розыск.
— Я щелкнул его по носу и он, вероятно, обиделся, — сказал Клеменс.
Лиса улыбнулась.
— Вы говорите совсем, как человек.
— Как я устал всем доказывать, что — я и есть человек.
— Я могу согласиться, что вы — гуманоид. Но не более.
— Это потому, что марги нападают на людей?
— Не только. Когда я привезла вас в клинику, то сделала некоторые анализы. Все у вас вроде, как у человека, вот только кровь…
— Чем вам не понравилась моя кровь?
Лиса подошла к кровати Клеменса и присела на край.
— Такой группы у людей просто нет.
— Мне плевать на это. Я — человек.
— Не пытайтесь только меня обмануть. Сотрудничать мы сможем только при условии, что будем откровенны друг с другом. Вы действительно убили того колониста?
— Вы мне это сказали, чтоб я не забывался? — зло поинтересовался Клеменс.
— С вами приятно разговаривать, вы все схватываете на лету, — снова улыбнулась Лиса.
— Послушайте, на моей совести нет ни одной человеческой жертвы, выдохнул Клеменс. — И мне нужно повидаться с одним человеком в Комфилде.
— Вам мало одной встречи с людьми? Я вам удивляюсь.
— Мне надоел этот разговор. Я вам нужен? Ладно. После того, как я увижусь с нужным мне человеком, делайте со мной что захотите. Я на все заранее согласен, но только после разговора с ним.
— Вы считаете, что можете ставить мне условия? — По лицу Лисы было видно, что беседа ее забавляет.
— Мне нужен шериф, — твердо сказал Клеменс.
У Лисы чуть глаза на лоб не полезли.
— Приведите мне шерифа, — потребовал Клеменс. — Или я сам к нему уйду.
Лиса встала и, глядя в окно, задумалась.
— Привезя вас сюда, я не добивалась специального на то разрешения. Если узнают, что в клинике марг, у меня могут быть неприятности. Вплоть до увольнения, а мне бы не хотелось покидать колонию, — сказала она.
— Лиса, я обещаю вам, что вы узнаете массу интересного, если приведете ко мне шерифа, — пообещал Клеменс. — Вы же сами хотите что-нибудь узнать о маргах.
— Хочу, — поколебавшись, ответила Лиса. — Ладно, я привезу вам шерифа.
Она кивнула и вышла из палаты.
Клеменс лежал, думая о том, как отреагирует Монк на все это. Сумела ли Ли договориться с ним! Но чем бы это ни кончилось, разговор должен состояться. Клеменс, морщась от боли, сел. Подождав, пока боль немного притупится, он встал и подошел к входной двери. Открыв ее, он увидел, что рядом с ней сидит парень в таком же зеленом комбинезоне, как и на Лисе. Он листал толстый журнал, а на бедре его была пристегнута кобура с бластером. Парень явно был охранником. Он поднял глаза на Клеменса и с полуулыбкой посмотрел на него.
— Что-нибудь нужно? — спросил он.
— Нет, все в порядке, — пробормотал Клеменс и закрыл дверь.
Затем он медленно подошел к окну и выглянул наружу. Палата, где он находился, располагалась на втором этаже. Внизу между ярко-зелеными газонами разбегались в разные стороны белые дорожки. Чуть дальше, за высокой каменной стеной-оградой, громоздились друг на друга крыши домов Комфилда вперемежку с купами деревьев. «Для тюрьмы здесь очень мило, заметил про себя Клеменс. — При иных обстоятельствах мне тут, может быть и понравилось бы». Он долго так стоял и смотрел в окно, пока не услышал звук открывающейся двери. Не успел он повернуться, как услышал сердитый голос Лисы.
— Кто вам позволил встать? Глупо демонстрировать здесь геройство!
— Да бросьте вы, — махнул рукой Клеменс поворачиваясь. — Завтра я буду уже в норме.
— Не говорите ерунды и немедленно в постель.
За спиной Лисы в дверях стояли Монк и Ли.
— Привет, — сказал им Клеменс и сел на кровать, согнувшись и прижимая руку к пластику на боку.
— Боже мой! — проговорила Ли, глядя на Клеменса. — Ну и разукрасили же тебя!
— Битый посол — все же посол, — криво усмехнувшись, отозвался Клеменс.
Шериф хмуро посмотрел на него.
— Сам понимаешь, в данной ситуации я не мог гарантировать тебе дипломатической неприкосновенности, — сказал он.
— Переживу, — успокоил его Клеменс.
Лиса, открыв дверь, что-то тихо сказала. Через минуту охранник принес два пластиковых стула и поставил их около кровати. Ли и Монк сели, а Лиса отошла к окну.
— Я рассказала ему все, — сообщила Ли.
— У меня будут кое-какие вопросы в связи с этим. Но сперва я хочу тебе сказать, что идея с заложниками мне не нравится. Зря ты это затеял, сказал шериф мрачно.
— Да ты бы меня слушать не стал, если б не было заложников, — заметил Клеменс.
— Ну что ж, считай, что ты привлек мое внимание. Насчет фирмы «Астросчастье» я уже узнал от Ли и вызвал военный флот. Они разберутся в этом. А теперь расскажи сам о маргах.
Клеменс вздохнул, поморщившись от боли, и рассказал все, что знал. Когда он замолчал, у Лисы было ошеломленное лицо, а шериф сказал:
