- Быть в форме - самое важное, - продолжил без передыха Алексей. Он чувствовал какую-то настоятельную необходимость высказаться перед Караевым, высказаться до конца, прежде чем они расстанутся. - Везде и всегда, при любых обстоятельствах. Это - прежде всего, без этого нельзя и мечтать преуспеть в нашем деле. Но наши люди этого не умеют в принципе. И не хотят уметь. Им без надобности! Чуть что - немедля раскисают, обижаются на всё и вся, хватаются за бутылку, и - до встречи под столом в своем привычном убежище. Иначе они не могут, не так воспитаны. Богатство им, дескать, без надобности, вроде как нашему человеку оно и не положено, а тот, кто все же заимел его - душепродавец и прислужник Сатаны. И неважно, каким путем оно получилось, ведь всякому русскому человеку от дедов известно, что по-хорошему богатым не станешь.
Вы знаете людей, Вагит Тимурович, гораздо лучше меня. Им хочется одного - работать меньше, жить спокойнее, так, чтобы никто их не трогал. Оттрубил свое - и в сторону, хоть трава не расти. Получать лучше столько, чтобы на выпивку до следующей зарплаты хватало - и пусть не трогают больше. У меня на предприятии через год не осталось ни одного русского, ни одного, у вас, наверное, тоже. Работают только гасторбайтеры, те, кто умеют и хотят работать и зарабатывать и не гнушаются трудом - ах, торговля, это же неприлично, лучше я дома посижу, поголодаю, но златому тельцу не продамся, авось боженька смилостивится и гуманитарную помощь пошлет моему мертвому заводику, уж тогда-то я покажу всем, как надо работать и сколько получать. Вот наши и языки точат, мол, чурки проклятые, понаехали, не сидится им, все только бы нам подгадить норовят. Все так и сидят сиднем, как Ильи Муромцы, по тридцать лет на печи.
Он замолчал, переводя дыхание и ожидая ответа Вагита Тимуровича. Но не дождался его, продолжил, уже спокойнее:
- Нет, не будет наш человек богатым и через тысячу лет, не надо оно ему. А вы все об интуиции. Если человек захотел, очень захотел, он пробился, смог пробиться, чего бы это ему не стоило. А не захотел, устроил себе послабление - и остался на месте. И так будет со всяким, никто ему не поможет, помяните мое слово.
Он остановился, подумав, что последние слова ни к чему. И взглянул на Вагита Тимуровича. Тот не проронил ни слова, лишь продолжая улыбаться уголками губ.
- Вы читали Драйзера? - неожиданно спросил он. - "Трилогию желания"?
- Нет.
- Жаль. Удивительная вещь, не пожалеете, право же.
- Вы полагаете, я смогу выбрать на это время? - Алексей хотел добавить еще что-то, но неожиданно замолчал. Сверху до них донеслась какая-то возня, впрочем, мгновенно прекратившаяся. - Не так-то просто, занимаясь управлением, надолго оторваться от насущных дел, если вообще возможно. А эскапизм не в моих правилах. Я предпочитаю встречать день во всеоружии, а не загораживаться от него толстым фолиантом. За последние полгода успел прочесть только новеллы Пиранделло, - он не заметил каламбура, - и кое-что из Аверченко.
- Думаю, что на хорошую книгу время найти можно.
- Вы и находили время. И на интересные книги, и на хорошую компанию, и на премьерные показы, на вернисажи.... На что угодно. Теперь оглянитесь и посмотрите, что осталось от вашей корпорации.
Вагит Тимурович не выдержал.
- А вы считаете, что только круглосуточное дежурство может уберечь ваш бизнес от краха? Только ваше непосредственное участие во всех делах, вплоть до самых мелких? Вы что же, всю работу делаете сами?
Алексей раздраженно отодвинулся от Караева.
- А вы полагаете, что в наше время можно расслабиться? Да зачем далеко ходить, ваш собственный пример говорит об обратном. Работа и внимание, внимание и работа - это основное, из чего складывается само понятие формы делового человека. Все остальное лишь способствует ее поддержанию на должном уровне.
- Но, Алексей, ведь невозможно всегда быть в форме! - Вагит Тимурович уже не скрывал своих чувств.
- Отчего же. По мне, вполне возможно. Я же не даю себе поблажек, почему вы считаете, что вам даны иные условия игры.
- Я не говорю этого, но зацикливаться на работе...
- Не зацикливаться, но быть всегда к ней готовым. Всегда обо всем помнить. Всегда все проверять. Только так и никак иначе...
- Выходит, вы никому не доверяете?
- Своей жене. Поскольку она никак не связана с моими делами. Остальные пускай будут на проверке. И пускай знают об этом, это стимулирует чувство долга и одновременно, способствует лучшей работоспособности у подчиненных.
Вагит Тимурович неожиданно вспомнил о Павле. Что-то подобное он говорил уже ему, когда-то давно, лет пять назад. Когда принял на работу и вводил в курс дела. И тотчас напоминал об исключениях из правил, ибо не бывает правил без исключений.
- И долго вы планируете так протянуть? - довольно откровенно спросил он. И снова вспомнил Павла, вспомнил как-то непривычно для последнего времени тепло и с сожалением. Мысль эта мгновенно появившись, тут же стремглав исчезла, спугнутая словами его спутника
- До сорока точно. А там видно будет, - Алексей не шутил, говорил вполне серьезно. - К тому времени я получу полную самостоятельность в делах, скоплю достаточный капитал и тогда смогу уйти на покой.
- Вы сможете оставить ваше дело? -спросил Караев не без сарказма.
- Не оставить, - поправил Алексей. - Но не быть лидером. Войти в общую массу. Толкаться спокойно и заниматься благотворительностью. То бишь, позволять кому-то обойти тебя и занять твое место.
- Интересно вы понимаете это слово, - произнес Вагит Тимурович. - И так же интересно понимаете фразу "отойти от дел".
- Просто вы не можете принять изменений в правилах игры. Вот и говорите то об интуиции, то о расширении кругозора. Время уже не то, Вагит Тимурович, чтобы заниматься хоть тем, хоть этим. Раньше еще можно было успевать ходить в театр и проворачивать контракт, сейчас, чтобы не упустить чего-то, приходиться заниматься всем этим одновременно. Приходится крутиться, и очень быстро, чтобы хотя бы оставаться на прежнем месте.
- Как Алиса в стране чудес. Вам тоже небезынтересно было бы дойти до восьмой клеточки и стать королевой... королем.
- Вы говорите, точно вы к этому не стремились, - Алексей намеренно употребил прошедшее время. - Каждый желает стать кем-то, неким существом высшего порядка, в той мере, как он это воспринимает. И пользоваться всеми преимуществами этого высшего существа и высшего же порядка. Тот же, кто не желает... примеры мы приводили.
- Вы говорите точь-в-точь, как мой племянник Павел. Помните его, конечно.
- Да, такой подающий надежды молодой человек. Он-то, я не сомневаюсь, пробьется. На вас, Вагит Тимурович, Павел похож меньше всего, он более человек нашего круга... вы понимаете, что я хотел сказать...
