Я терялся в догадке. Пусть Дея Торис меня разлюбила, во почему Тувия отвернулась от отца? Это было так нелепо, так невероятно! Неужели Дея Торис все еще держится отвратительной религии, от которой я освободил почти весь Барсум? Возможно ли, что она смотрит на меня с презрением и негодованием потому, что я выходец из долины Дор или потому, что я осквернил святые храмы и особы святых жрецов? Неужели?..
Но ничем другим я не мог объяснить ее странного поведения, а между тем, невероятное свершилось. Такая любовь, как любовь Деи Торис ко мне, оказалась не выше расовых и религиозных различий!
В то время, как я грустно смотрел на спину любимой женщины, я увидел, что в противоположном конце сада открылась калитка, и вошел мужчина. Он обернулся и сунул что-то в руку желтому стражнику, стоящему за ней.
Я понял, что вошедший подкупил сторожа, чтобы пройти в сад, затем он повернулся по направлению к обеим женщинам. Это был никто иной, как Турид, черный датор перворожденных!
Он близко подошел к ним и заговорил. Я видел, как при звуке его голоса они обернулись, и как отшатнулась от него Дея Торис.
С гадким выражением на лице он подступил к ней еще ближе и снова заговорил. Я не мог слышать его слов, но ее ответ ясно донесся до меня.
– Внучка Тардос Морса скорее умрет, – сказала она, – чем согласится жить на условиях, которые ты предлагаешь!
Черный негодяй упал на колени, ползал в пыли у ее ног и о чем-то ее умолял. Я слышал только часть того, что он говорил. Было видно, что он находится в сильнейшем возбуждении, но боится повысить голос.
– Я спас бы тебя от Матаи Шанга… – долетели до меня его слова. – Ты знаешь, какую судьбу готовит он тебе? Разве ты не выберешь лучше меня, чем его?
– Я не выбрала бы ни одного из вас, даже если бы была свободна, – гордо ответила она. – А ты знаешь отлично, что я не свободна!
– Ты свободна! – закричал он. – Твой муж умер!
– Я не верю этому. Но даже если бы он и умер и мне нужно было бы выбрать другого мужа, то я скорее предпочла бы растительного человека или большую белую обезьяну, чем Матаи Шанга или тебя, черный калот, – страстно вскричала она.
Внезапно грубое животное потеряло всякую власть над собой. С проклятиями и ругательствами бросился Турид на нежную женщину и сдавил ей горло своими грубыми пальцами. Тувия взвизгнула и подскочила на помощь подруге. Я обезумел от ярости и начал так трясти перекладины окна, что вырвал их, как будто они были из тонкой проволоки.
Я спрыгнул в сад, но был в ста футах от того места, где черный душил мою Дею Торис. Одним прыжком очутился я возле них. Молча оторвал я его цепкие пальцы от прекрасной шеи и так же молча отбросил его на двадцать футов от себя.
С пеной у рта Турид вскочил на ноги и бросился на меня, как взбесившийся бык.
– Желтокожий! – визжал он, – ты не знал, до кого ты посмел дотронуться своими нечистыми руками, но теперь ты узнаешь, что значит оскорбить перворожденного!
Он бросился на меня, стараясь вцепиться мне в горло, но я сделал то же, что сделал когда-то в саду Иссы. Я пригнулся под его вытянутой рукой и, когда он пролетел мимо меня, нанес ему сильный удар в челюсть.
И он сделал то же, что тогда в садах Иссы. Повернувшись кругом, как волчок, он подогнул колени и грохнулся к моим ногам. В эту минуту за мною раздался голос человека.
Это был властный голос человека, привыкшего приказывать. Я обернулся и очутился лицом к лицу с гигантской фигурой желтого человека. Нетрудно было догадаться, что это был сам Салензий Олл. По правую руку от него стоял Матаи Шанг, а за ними виднелись десятка два стражников.
– Кто ты? – вскричал он. – И что значит, что ты ворвался в сад женщин? Я не помню твоего лица! Как ты вошел сюда?
Я совсем забыл, что принял личину желтого человека и готов был брякнуть, что я Джон Картер, но последний вопрос заставил меня вовремя опомниться, я указал на вырванные перекладины верхнего окна.
– Я кандидат, желающий поступить в дворцовую стражу, – сказал я. – Я был заключен в башню в ожидании окончательного испытания. Из этого окна я увидел, как этот скот, – я указал на Турида, – напал на женщину. Я не мог устоять, о джеддак, я равнодушно смотреть, чтобы такая мерзость произошла в твоем саду.
Мои слова, по-видимому, произвели на него хорошее впечатление. Он обернулся и обратился к Дее Торис и Тувии, и, когда они обе подтвердили мой рассказ, мрачно взглянул на Турида.
Я видел, как глаза Матаи Шанга злобно засверкали, когда Дея Торис говорила, что произошло между ней и Тур и дом. Когда она дошла до рассказа о моем вмешательстве, то было видно, что она очень тронута и благодарна, но в глазах ее застыл какой-то вопрос.
Я не удивлялся, что в присутствии других она обращалась со мной, как с чужим, но что она отреклась от меня, когда она и Тувия были одни в саду – этого я не мог вынести.
В то время, как шел допрос, я заметил, что Турид смотрел на меня широко раскрытыми удивленными глазами, а затем внезапно расхохотался мне в лицо.
Минуту спустя Салензий Олл обратился к нему:
– Что можешь ты сказать в свое оправдание? – спросил он грозным голосом. – Как смеешь ты желать ту, которую выбрал отец жрецов, ту, которая могла бы быть даже женой самого джеддака джеддаков?
И при этих словах бородатый тиран бросил сладострастный взгляд на Дею Торис. Мне показалось, что ему пришло в голову какое-то грязное намерение.
Турид собирался ответить и со злобной усмешкой уже указал пальцем на меня, но последние слова и усмешка Салензия Олла остановили его. В глазах его мелькнул хитрый огонек, и я видел по выражению его лица, что слова, которые он произнес, были не те, которые он сперва намеревался сказать.
– О, могущественнейший из джеддаков, – начал он, – мужчина и женщина оба лгут. Он вошел в сад, чтобы помочь им бежать. Я был за стеной и все слышал. Когда я вошел, женщина завизжала, а мужчина прыгнул на меня и чуть не убил. Что ты про него знаешь? Он чужой тебе, и я смею уверить, что ты найдешь в нем врага и шпиона. Предай суду его, Салензий Олл, а не твоего друга и гостя Турида, датора перворожденных.
Салензий Олл, видимо, был смущен. Он обернулся и пристально посмотрел на Дею Торис. Турид близко подошел к нему и прошептал ему на ухо что-то, чего я не расслышал.
Желтый джеддак обернулся к одному из своих начальников стражи.
– Заключите этого человека в тюрьму, пока я не разберу дела, – приказал он, – и так как решетка его не удержит, закуйте его в цепи.
Затем он повернулся и ушел из сада, захватив с собой Дею Торис и положив свою руку на ее плечо. Турид и Матаи Шанг пошли следом за ним, и когда они дошли до калитки, черный обернулся и снова громко захохотал мне вслед.
