Остальные просто не запомнили, как он выглядел, хотя никакого грима или иных средств маскировки нападающий не использовал. Ранения оказались лёгкими, попытки изнасилования не увенчались успехом. На суде прокурор потребовал шесть лет с конфискацией имущества, но защита просила год условно без денежных санкций. Судья пожал плечами и приговорил Андреаса Шмидта к трём годам заключения и штрафу в семнадцать тысяч евро - ровно половине стоимости имущества подсудимого. Котов Швайгера и Маффина забрала сердобольная тёща, потому что жене пришлось выйти на полную ставку, а дочь была слишком мала, чтобы ухаживать за животными. Через год супруга подала на развод.
И преступления, и наказания идеально уложились в среднестатистические данные по городской преступности за послевоенные годы.
Дмитрий Раскин
Санаторий "Петля времени"
Кабинет мистера Хаггера весьма и весьма напоминал офис какого-нибудь средней руки адвоката: довольно безликая мебель, в рамочках на стене лицензия и дипломы, стандартной внешности секретарша-андроид принесла мне чашечку кофе. Я мысленно усмехнулся, конечно, но вся эта обстановка действительно успокаивала. И я, подобно клиенту, поддавшемуся обаянию ушлого мэтра, уже начинаю верить, что я в надежных руках и ничего страшного со мной теперь уже просто не может случиться.
- Итак, мистер Уоттсон, - продолжает Хаггер, - вы уже поняли, что мы торгуем не мечтой, не грезами, а реальностью, - эффектная пауза. - Причем именно вашей реальностью.
- Иначе бы я не сидел бы здесь перед вами, - я демонстрирую, что принимаю решение здраво, а вовсе не потому, что поддался его чарам.
- Очень хорошо, - он дает понять, что оценил эту мою независимость. Он, де, именно с такими клиентами и хотел бы работать. - От вас теперь требуется только лишь определиться с тем периодом, э-э, моментом вашей биографии, точнее сказать, судьбы, на котором вы хотели бы остановиться.
- И вы загоните его во временную петлю, я правильно понимаю?
- "Загоните" слишком грубое слово в данном случае, мистер Уоттсон.
А я и хотел, чтобы прозвучало грубо.
- Ну, тогда закольцуете. Так будет мягче и правильнее? - действительно, чего это я тут изображаю перед ним.
- В любом случае всё это метафоры, - поморщился Хаггер. - И не слишком-то точные. Ладно, не будем о терминах.
- А на какой срок это будет возможно? - у меня получилось растерянно, кажется, даже просительно.
- На любой. Вы будете раз за разом проживать выбранное вами мгновение, столь дорогой для вас эпизод вашей собственной жизни. Можем даже организовать вам пожизненно.
- Звучит, как пожизненный срок. Вам не кажется, мистер Хаггер?
- Но я бы вам не рекомендовал, - он игнорирует мою реплику. - И не только потому, что это будет гораздо дороже. Но решать, безусловно, вам.
- Я уже выбрал свое, мистер Хаггер, - пытаюсь вернуться к показной твердости я.
- Прекрасно, прекрасно, - это у него уже практически интонация официанта: "Прекрасный выбор". Кажется, он издевается. - Вам надо будет только указать время, место, приложить список действующих лиц, - этот его переход к деловому тону, - как можно более подробно описать собственные эмоции и переживания... без ложной скромности, мистер Уоттсон, и без ложного же стыда. Хорошо?
- Но позвольте! За все эти годы, за прожитую жизнь после мое восприятие могло измениться, не совпасть с моими чувствами, мыслями, что были тогда. Так у вас что - возврат в мое прошлое или же просто реконструкция?
- Возврат, Уоттсон, возврат, но с учетом вашего сегодняшнего... Ведь самое счастливое наше с годами, как правило, становится ценнее для нас, не так ли? А что, если в момент переживания этого вашего счастья вы и не подозревали, что это будет самым счастливым, самым значимым, самым ценным и сокровенным для вас?! Равно как и наоборот: то, что казалось вершиной счастья в сам момент его осуществления, потом оказывается лишь одним из... в веренице событий вашей долгой и разнообразной жизни. Не знаю, конечно, что вы выбрали, - упреждает мое несогласие Хаггер, - но, предположим, любовь. Не возражайте, я же говорю "предположим". Теперь-то вы точно знаете, что это была любовь, настоящая, единственная в вашей жизни. А тогда вы юный, неопытный, двадцатилетний мучились, рефлексировали: любовь ли это, а вдруг только лишь подготовка к любви, проба сил, вдруг главное, подлинное у вас еще впереди? И вот мы перенесли вас туда. И что, вы хотите вновь пережить все эти ваши муки, тогдашнюю вашу неуверенность, а то и ваше отвращение к самому себе? Так вы же по возвращении иск на нас подадите. И, в общем-то, будете правы. Кстати, есть те, кто переносятся в прошлое, дабы избавиться от травмы - вновь пережить то, что когда-то казалось невыносимым, и понять, что вынести можно.
- А бывало наоборот, что ломались на этом?
- Бывало.
- Но вы, разумеется, честно предупреждаете о рисках.
- Безусловно, - игнорирует мой сарказм Хаггер. - Прочитайте внимательно наш контракт. К тому же у нас предусмотрено то, что условно (очень условно, конечно!) можно назвать "аварийным выходом". Кроме того, мы создаем все условия для реабилитации клиента, если, конечно, это будет необходимо. - Хмыкнул: - Мы же не просто так называемся санаторием.
- Но есть, наверное, и те, кто хотел бы в этой своей временной петле вновь пережить страдание, насладиться своей неудачей. Не так ли, мистер Хаггер?
- Без комментариев.
- Простите, но я всё ж таки не понимаю. Вот я решил вернуться, к примеру, в детство. Мне девять лет. И я девятилетний, по вашей логике, буду носителем нынешнего моего весьма уже старческого сознания?
- А это уже зависит от ваших целей, мистер Уоттсон. Если вы заказали у нас "петлю времени" ради счастья, понимаемого как возможность второй раз вступить в ту же самую воду, то ваш нынешний опыт человека, уже прожившего свою жизнь, скорее всего, вам будет только мешать. А если вы хотите что-то такое понять в своем счастье. Понять в прошлом, вглядеться в него так, как вам не удавалось раньше, эксгумировать прошлое... путь только один: вы сегодняшний "внутри" себя самого девятилетнего. Но вы правы, это чаще всего тяжело и всегда с непредсказуемым результатом. Поэтому мой вам совет - ищите ли вы радости или же хотите препарировать свое прошлое, не выходите за рамки взрослого своего состояния. Можно, конечно, организовать так: вы сегодняшний смотрите на себя самого девятилетнего, как в
