Павел вздохнул и пояснил, что все он понимает – сам не дурак. Вот только и отступать не хочет, а потому, в свете планируемых инвестиций, намерен заняться изменением своего социального статуса. Ну и поинтересовался мнением более подкованного в вопросах товарно-денежных отношений товарища, куда, по его мнению, выгоднее будет вложить деньги.
Тут уж пришлось задуматься Александру. Задуматься, а потом пообещать провентилировать этот вопрос, когда вернутся домой – насчет того, что деньги надо будет как-то пускать в дело, он и сам подумывал, но у него и без того было, во что их вкладывать. Хорошо еще, что суммы, которые им причитались, по заверениям полковника, были "чистые", комар носа не подточит. А вообще, мысли в голове напарника были на удивление здравые, что можно было только приветствовать.
Так, слово за слово, они и добрались до места. Рассматривать внушительные стены замка не привлекая внимания просто замечательно получалось из окна трактира, расположенного совсем неподалеку от него, километрах в трех, не более. Хозяин заведения, видя интерес посетителей к этому архитектурному монстру, заливался соловьем, но напарники все равно ничего не понимали. Тем не менее, мнение о предстоящей им операции составить удалось вполне.
Итак. Замок – одна штука. Охрана… А хрен поймешь отсюда, сколько их, на стенах постоянно кто-то есть. Ров, конечно, давно не выполняет свою функцию и превращен в нечто вроде средних размеров декоративного озера, но от этого не легче. Пока на лодке, которую еще достать где-то надо, или на плоту переплывешь, тебя десять раз обнаружат и, если захотят, подстрелят. Это ночью, днем, скорее всего, это сделают еще быстрее. То есть единственный реальный путь – по мосту. Широкому, крепкому, надежному, ведущему прямо к воротам. Угу. Только ворота даже сейчас закрыты, ночью – тем более, а на мосту караулка. Наверняка имеются какие-то потайные ходы, не может быть замок, тем более явно старинной постройки, без этой обязательной атрибутики средневековья, только вот где они неясно, и на инструктаже тоже ничего про них не говорили. Не знают, то есть. Словом, ничего хорошего. Но и ничего запредельного с их снаряжением тоже нет, разве что штурмовать все равно придется ночью, когда все спят, днем не справиться.
Хорошо еще, что можно было обсуждать процесс, лишний раз не скрываясь – все равно русского языка никто вокруг не знает. Дело получалось довольно кровавым, но Павел, истинное дитя лихих девяностых, выражать протест в отношении предложенного Александром варианта не стал. К тому же, план этот обладал одним несомненным достоинством – он был прост, как табуретка, а по единодушному мнению напарников именно у простых решений имеются максимальные шансы без лишних проблем воплотиться в жизнь. К тому же время поджимало, а в случае успеха такие действия сулили быстрый результат, поэтому оба решили не мудрствовать лукаво, а положиться на свое оружие и снаряжение.
Выехали сразу же после трапезы, то ли позднего обеда, то ли раннего ужина. Хозяин, правда, заливался соловьем, и, похоже, вполне искренне, насколько это возможно для человека его профессии, беспокоился за гостей. Понять его можно было без перевода – времена неспокойные, на дорогах кто только не шляется, переночевать под крышей безопаснее. Гости, тем не менее, остались вежливо-непреклонны, поблагодарили, но оставаться не захотели. Помимо прочего, у них просто-напросто не было денег на оплату ночлега, но трактирщику об этом, естественно, знать не полагалось.
Тем не менее, так как штурмовать замок решили ближе к рассвету, когда у людей самый сон, то где-то остановиться на ночлег было необходимо. Иначе хороши же они будут, с рассеянным вниманием и зевающие на каждом шагу. Таких уж точно в бой надо посылать в первых рядах, чтобы агрессор со смеху помер. Учитывая же практически бессонную ночь перед этим, несложно было догадаться, что здоровья у них на все может и не хватить. Так что они разбили нечто вроде лагеря, как только обнаружили подходящее место. Совсем недалеко, кстати, на низком берегу небольшой речушки, со всех сторон поросшее кустами. Кусты не давали задувать ветру и надежно скрывали путников от чужих глаз. Даже удивительно, что этим местом, похоже, не пользовались, хотя, быть может, совсем рядом были местечки поудобнее. Да и деревня рядом, так что заночевать и без этого бережка было где.
Не преминув воспользоваться моментом, Александр извлек из кармана аккуратно смотанную на мотовило леску и прочие рыболовные принадлежности, срубил подходящее деревце на удилище и, соорудив примитивную удочку, в два счета надергал рыбьей мелочи. Есть не хотелось, но это сейчас, а что будет ближе к ночи? В любом случае, жаренная рыба приятно разнообразила сухпай, который был у них с собой.
А вечером налетели комары, совсем такие же, как дома. Сказать, что их было много – значит, ничего не сказать. Казалось, весь воздух звенел от этих мелких назойливых тварей, и ни дымок от костра, ни захваченный с базы репеллент от них толком не помогали. Шестиногие вампиры лезли в нос, в уши, в глаза… Правда, чуть позже они пропали, но это произошло из-за того, что резко упала температура воздуха – ночи здесь были на удивление холодными.
Ворочаясь под тонким, но на редкость теплым одеялом, Александр еще подумал, что почему-то авторы приключенческой литературы обходят стороной сопутствующие похождениям героев "радости" жизни. А ведь те же комары наверняка превращали жизнь путешественников в кошмар – нормальных средств защиты в прошлом не было. Тем не менее, о них или не упоминается вовсе, или упоминается вскользь, как о чем-то несущественном. Закон жанра, наверное… Впрочем, додумать эту мысль он не успел – заснул, будто провалился в глубокий черный колодец.
Выспаться, естественно, не получилось – Павел разбудил его уже часа через три, но и это было лучше, чем ничего. Пока напарник укладывался, Александр сбегал к речке умыться и сбить остаток сна, а потом всю вторую половину ночи караулил, сидя спиной к костру, чтобы глаза не слепило пламя, и вспоминая. Он вообще любил вспоминать, в основном, кстати, эпизоды из детства – наверное, потому, что в ту беззаботную пору он был по-настоящему счастлив. А что? Тогда можно было ни о чем не беспокоиться, тогда все решали папа с мамой, и живы были еще дедушки-бабушки, которые любили непутевого внука и многое ему прощали. Тогда была страна, которой их с детского сада приучали гордиться… Сейчас-то Александр понимал, что не все было так уж гладко, но в то время он этого просто не знал. Были, конечно, и неприятные моменты, но память милосердна. Она сбрасывает лишний груз, оставляя лишь самые яркие и, в основном, светлые моменты, а потому он сидел и вспоминал прошлое с удовольствием, заодно прихлебывая обжигающий кофе из термоса… Ну и еще попутно, между делом, острым ножом аккуратно вырезал из подходящей деревяшки шахматного коня. К художествам у Александра душа не лежала, рисовал он и вовсе, как курица лапой, а вот с ножом управлялся ловко, и вырезать всякие фигурки у него получалось на редкость хорошо. Ну а тут подвернулся обломанный сук, судя по текстуре, то ли от яблони, то ли от вишни, то ли еще от чего-то плодового. Красивая древесина, грех было не воспользоваться, тем более что делать все равно пока что особенно нечего.
