Он еще поспорит с Арманом и его помощниками…
В каюту постучали.
— Да, да, войдите.
Дверь приоткрылась, и к нему заглянула симпатичная официантка с разносом:
— Господину доктору черный кофе?
— Да, с удовольствием, но откуда вам известно, что я доктор?
Официантка кивнула в сторону соседней каюты — там жил Кристо.
— Понятно, благодарю вас, — сказал Сальватор.
Официантка вышла, а он подумал, что пора бы и отчитать Кристо за то, что не выполняет главного условия, которое он поставил ему перед устройством на работу — молчать. Профессор вздохнул. Его взгляд упал на большую пачку газет, приобретенных им за день до отплытия парохода. В этот момент в дверь снова постучали, и в каюту заглянул Кристо.
— Господин доктор, в кают-компании начинается вечер отдыха. Вы не желали бы потанцевать и… — он осекся на полуслове, услышав короткое:
— Нет! А ты можешь идти, Кристо, только с условием — поменьше болтать. Помнишь наш уговор насчет языка?
— А что я такого сделал, господин профессор?? Уговор был молчать обо всем, что я увижу у вас в садах…
— Довольно, иди, но обо мне никому — ни слова.
Кристо, наконец, сообразил, в чем дело:
— Я никому, ничего о вас не рассказывал, только сказал, что господин доктор любит кофе…
Сальватор пристально посмотрел на него и махнул рукой:
— Мне ничего не нужно, можешь веселиться.
Кристо ушел.
— Что-то в нем не так, — подумал Сальватор. — То ли здесь какая-то корысть, то ли время такое; вот и с Ихтиандром тогда… — и Сальватор вспомнил, как он с Кристо и его братом Бальтозаром догонял шхуну Зуриты на подводной лодке.
В мыслях возник образ молодой женщины, которую использовал Зурита в качестве щита.
«Красивая жена у подлеца, если, конечно, жена…», — подумал Сальватор.
Взгляд профессора упал на кипу газет, лежавших рядом на диване.
Он взял одну из них и быстро пролистал:
— Всюду политика и военные действия. Ну почему так устроен человек?? — Сальватор задумался. — Нужно продолжать опыты по изучению высшей нервной деятельности…
Он отложил просмотренную газету и взял самую нижнюю. Это была новозеландская «Зеландия таймс».
— А этим что еще надо? Забрались в самый угол земного шара, а все туда же — в политику. Он просмотрел вторую, третью страницы и уже почти перевернул лист, когда вдруг краем глаза заметил в самом низу знакомое имя… Статья называлась: «Ихтиандр против пиратов».
То, о чем прочитал Сальватор в этой маленькой статейке, заняло его мысли на несколько дней.
В статье сообщалось, что дочь одного очень богатого промышленника Л., из Новой Зеландии была спасена молодым человеком, видимо, спортсменом-подводником, в то время, когда на пассажирский пароход, проплывающий недалеко от одного из островов архипелага Туамото, напали пираты. В подтверждение того, что эти события действительно имели место, приводились показания семи пассажиров и самого капитана. Сальватор несколько раз прочитал статью.
— Если это не вымысел газетчиков. Нет, это правда… Такое совпадение имени и места у островов архипелага Туамото… Ихтиандр жив! — мысли с бешеной скоростью мелькали в голове профессора. — Значит, он поплыл через мыс Горн… Поплыл по моему маршруту… Успел-таки уйти от преследователей! Молодец!!!
Сальватор вспомнил затопленный грот, через который уходил в океан Ихтиандр.
Профессор шагал взад и вперед по каюте — места для выражения его чувств было явно мало, и он вышел в коридор, а затем на палубу. Со стороны кают-компании доносилась приятная мелодия. Темнело. Осеннее небо начинало сиять звездами.
— Значит, он плыл южным путем… Молодец! А за какое число эта газета?
Сальватор осмотрел океан и быстро направился в каюту.
— Восемнадцатое августа, — прочитал Сальватор. — Месяц назад… Да плюс время, пока плыл этот пароход до Новой Зеландии… Пересылка газеты в Панаму… Это было месяца за полтора-два, до 18 августа. Все точно, если плыть… — тут доктор задумался, затем взял ручку, лист и быстро рассчитал путь:
— Без сомнения, это мой Ихтиандр!
Сальватор даже в мыслях сделал ударение на слове «мой», ведь Ихтиандр был дорог этому человеку как сын — он был живым олицетворением всех его надежд и трудов.
В эту ночь профессор долго не мог заснуть. Не помогла выручавшая всегда аутогенная тренировка.
— Ихтиандр должен быть жив. От места нападения пиратов до острова оставалось совсем немного, — рассуждал он про себя.
Он встал, походил, потом достал бутылку с настоем трав на коньяке. Выпитая жидкость приятным теплом разошлась по телу. Остаток ночи он все же поспал и, против обыкновения, не встал в обычное для себя время, чем вызвал беспокойство Кристо. Когда профессор, наконец, поднялся, то вошедший в каюту слуга его не узнал. Это был жизнерадостный, разговорчивый человек, не похожий на вчерашнего мрачного доктора.
К обеду Кристо отважился даже спросить о самочувствии профессора, на что получил ответом — раскатистый смех:
— Уж не собираешься ли ты меня лечить?!!
Сальватор несколько раз открывал газету со статьей об Ихтиандре… Через два дня Кристо заметил, что возвышенное настроение доктора прошло, и он стал таким же, как и прежде. Между тем время шло, и на следующий день намечалось прибытие к острову. К вечеру сердце стало биться учащенно.
— Давно я такого волнения не испытывал, — подумал Сальватор. — Даже на суде и то не так… — Ночью он снова не мог долго заснуть. Пришлось воспользоваться настоем трав. Это подействовало.
На этот раз он проснулся раньше, чем обычно, и после завтрака вышел на палубу.
Во все стороны расстилалась гладь океана. До острова оставалось плыть часов пять. Постояв немного на открытом воздухе, профессор вернулся в свою каюту. Почти сразу же раздался стук в дверь.
— Да, да, входите, — ответил он.
Дверь в каюту открылась, и на пороге показалась грузная дама.
— Извините, я слышала, что вы доктор. Мы с вами соседи…
Сальватор узнал даму из каюты, которая находилась в самом конце коридора.
— Да, конечно, — соседи, — подумал он и, указывая на диван, проговорил. — Проходите, слушаю вас.
— Нет, господин доктор, благодарю за приглашение… Дело в том, что у меня заболела дочь. Вы не могли бы взглянуть…
Сальватор поднял правую бровь и…
— Да, да, я понимаю. Вы хотите сказать, что есть корабельный врач, — заторопилась дама. — Но знаете ли, он такой молодой и, мне кажется, неопытный…
Профессор хотел что-то сказать о субординации, но, посмотрев на даму, решил, что это — бесполезная трата времени. Ничего не говоря, он кивнул, и прошел к больной.
