К моменту возвращения Олега с работы от телевизора остался только блок ПТК и хвостовик кинескопа. Рададор, сидя у секретера, колдовал над остальными частями, конструируя из них какой-то загадочный аппарат.
— Сегодня твой любимый фильм по первому каналу, — не отрываясь от своего занятия, бросил он.
— Ну и что? — ответил Олег. — Телевизора-то все равно больше нет.
Рыцарь хитро усмехнулся и, протянув руку к блоку ПТК, повернул ручку. В комнате возник высокий, на пределе восприятия звук, и на стене появилось четкое, почти объемное, цветное изображение. Это была кинокомедия «Трембита», как раз тот момент, когда Вестник убеждал Аросеву, что «разговор на эту тему портит нервную систему…».
— Ты не слишком глубоко погрузился в воспоминания? — вернул Олега к реальности голос Рададора.
— Извините, но…
— Не будем терять время на пустые извинения. Надеюсь, ты и так получил достаточную порцию нравоучений. Давай-ка лучше разберем твои действия за последние сутки. Как бы ты сам оценил результаты своих усилий?
— Я уже говорил, что мной обезврежены три закоренелых негодяя и обезглавлена преступная организация, — не вполне уверенно ответил Олег.
— Это самый поверхностный отчет о проделанной работе, какой только можно было услышать.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Только то, что, несмотря на все мои усилия, ты видишь не далее собственного носа.
Олег молча отвернулся, стараясь скрыть родившуюся у него в душе обиду.
— Я старался…
— Не сомневаюсь, — сухо ответил рыцарь. — Ты, вероятно, думаешь, что вся подготовка была направлена только на то, чтобы научить тебя бороться с примитивными бандитами? Для этого не понадобилось бы и сотой доли вложенных в тебя знаний.
— Но я испытывал в боевой обстановке свои возможности! А заодно продемонстрировал противнику свою силу…
— Подобный шаг настолько абсурден, что мог бы произвести впечатление на людей. Но не на них…
— Ты снова говоришь загадками.
— Загадкой называется ситуация, смысл которой скрыт от нас невежеством, — жестко ответил Рададор. — Но что более всего меня огорчает, так это то, что ты не отнесся к моим лекциям со всей серьезностью, какой требовала каждая тема.
— Простите, я не совсем понимаю…
— Считая меня выжившим из ума старым алкоголиком, ты позволил себе думать, что темы некоторых моих лекций носят характер ритуального бреда, и пропустил их мимо ушей.
Олегу незачем было отнекиваться. Он и в самом деле частенько мечтал под монотонное бормотание рыцаря, пропуская темы, не относящиеся, по его мнению, к подготовке звездного рыцаря.
— Что, по-твоему, я делал в течение этих трех дней? — продолжал Рададор.
— Я думаю, что ты был занят испытаниями моей очередной лабораторной работы, — предположил Олег, от смущения путаясь в местоимениях.
— Верно. А теперь вспомни, что она собой представляла?
— Орбитальную станцию слежения. По сути дела — спутник-шпион. Под твоим руководством мне удалось загнать тьму разной аппаратуры в корпус размером не больше апельсина. И ты оценил мою работу как вполне удовлетворительную.
— Могу поздравить, — неожиданно улыбнулся рыцарь, — аппарат уже работает на низкой орбите, и мы можем приступать к активным действиям.
— То есть я совсем немного опередил события? — спросил Олег, довольный тем, что ничего страшного не произошло.
— Я еще раз хочу повторить, что ты выступил слишком поспешно и тем самым поломал стройную стратегическую схему. Ты рассекретился. Возможно, конечно, что тебя не приняли всерьез и против нас выставят всякую мелочь вроде Феста. Но возможно также, что тебя захотят раздавить. Быстро и эффективно, как таракана…
Рададор был прав. Багровый понял, что Олег не оставит его в покое, и намеревался ударить по одинокому воину всей своей мощью. Однако любое, самое незначительное, тактическое сражение предполагает предварительную разведку. Багровый выбрал разведку боем. Тем более что Олег сам дал ему повод своей расправой над Фестом и компанией.
В авангард был выставлен черный человек — самостоятельное образование, энергетический вампир, являющийся, в отличие от сканеров, одним сплошным зрачком. Его нередко видят алкоголики, допившиеся до последней стадии белой горячки. Черный человек обычно поселяется в душе, не заполненной любовью, и потихоньку прибирает к рукам все бразды правления. Постепенно носитель становится премерзким, двуличным существом. О таких раньше говорили, что он продал душу дьяволу. И это мнение было недалеко от истины.
— Ну, это уж слишком!
— Как раз нет. Те, кому мы бросаем вызов, несоразмерны с нами. Они считают таких, как ты, букашками, каких много, и даже не задумаются ни секунды, уничтожая тебя или меня.
— Да кто же это? Мафия? Госструктуры? Могущественные люди?
— Нелюди, — ответил рыцарь, делая ударение на первом слоге.
Олег внимательно посмотрел в глаза учителя. Но ни малейшей тени сомнения не обнаружил он в этом взгляде.
Молодой человек вспомнил о многих знаниях и умениях, которыми обогатил его учитель. Под руководством рыцаря он скрупулезно изготовлял примитивные на первый взгляд вооружения, заучивал формулы, но не мог и представить себе, что это когда-нибудь может пригодиться. За прошедший год молодой человек привык безоговорочно верить каждому слову Рададора, каким бы абсурдом на первый взгляд оно ни казалось. В его памяти всплывали необычные методы борьбы со всякого рода нечистью. Лекции по этим дисциплинам Олег и в самом деле считал неким ритуалом, данью традиции и частенько пропускал их мимо ушей. Теперь же выходило, что рыцарь снова оказался прав…
— Ты имеешь в виду всех этих леших, домовых и русалок? — неуверенно осведомился Олег.
— Их имена или названия, не имеют значения. В каждом народе или языке эти названия свои.
— Хорошо. Но при чем здесь они?
— Видишь ли, если ты хочешь победить зло, хотя бы ненадолго, хотя бы на очень небольшом клочке земли, надо бороться не со следствиями, а с причинами. Надеюсь, что этого не нужно обосновывать?
— Не нужно, — согласно кивнул Олег.
— Так вот, причинами являются в данном, конкретном, случае именно они — нелюди.
— Но я… Да что я! Все поголовно считают нечисть древним суеверием!
— И ты в том числе, — сокрушенно покачал головой рыцарь. — А почему?
— Диалектика природы отрицает…
Рададор при этих словах не то прыснул со смеху, не то чихнул.
— Будь здоров! — на всякий случай пожелал Олег.
— Спасибо, — кивнул рыцарь, утирая слезу. — Видишь ли, диалектика природы, как и материализм в целом, тоже своего рода суеверие. Как в свое время христианство оказалось совершеннее язычества и вытеснило последнее, так и материализм если не подменил, то по меньшей мере попытался занять место новой религии. Согласно ему, если домового нельзя отравить дихлофосом, русалку нельзя подать под маринадом, а лешего — препарировать — значит, их не существует. Так?
