- Я с вами, - решительно заявил Эогиппус. - Вы тут чужак, вы рискуете потерять не один час на одних лишь поиски телефонной книги, не говоря уж о том, чтобы отыскать этого полковника Каррутерса.
- Мне придется тебя понести, - сказал Мэллори, наклоняясь, чтобы взять крохотное животное на руки. - Снег тебе выше головы.
- Но мне-то он не выше головы! - возразила рослая гнедая лошадь в дальнем конце конюшни. - Я могу везти вас обоих.
- Нет, - возразил сивый мерин. - Их повезу я.
- Тихо! - гаркнул вороной, наклоняя голову, чтобы зубами открыть щеколду двери своего стойла. - Их повезу я.
- Я думал, ты меня ненавидишь, - заметил Мэллори, когда конь приблизился к ним.
- Так и есть, - холодно откликнулся тот.
- Тогда почему?..
- Чтобы распалить свой гнев. Кроме ненависти, у меня ничего не осталось, а ненависть, как и любовь, нуждается в постоянном подкреплении.
- Что ж, если начнешь скользить и спотыкаться, неустанно тверди себе, что ненавидишь Гранди еще больше.
Мэллори открыл дверь, поставил Эогиппуса на возвышение, вскарабкался туда сам и осторожно уселся на вороного.
- Что ж, на радость или на беду, пора в дорогу, - молвил Мэллори, и вороной вышел на улицу, где хлесткий ветер и вихрящийся снег мгновенно ослепили их.
- Держись за мою гриву, - сказал вороной, переступая порог.
- Но ты ведь не собираешься бежать в этом месиве, а? - с опаской поинтересовался Мэллори.
- Тебе ведь важно выиграть время, разве не так?
- Добраться до места целым и невредимым не менее важно, а я еще ни разу не ездил на неоседланной лошади.
- Тогда тебе придется научиться, не так ли? - с нотками удовлетворения в голосе заявил вороной.
- Земля совсем обледенела. Ты опять повредишь себе ноги.
- Я буду лелеять свою боль. Она будет напоминать мне о тебе.
- А твое имя, часом, не Пролет? - саркастически полюбопытствовал Мэллори.
- Имя мне, - отрезал вороной, - легион.
И сорвался на бег. Мэллори, держа Эогиппуса под мышкой, отчаянно вцепился закоченевшими пальцами в покрытую снегом вороную гриву, а его черный плащ развевался на ветру, как громадная крылатая тварь.
Глава 6
Полночь - 00:27
Дрожащий Эогиппус стоял в снегу, пока Мэллори, привалившись к стенке будки, поспешно перелистывал телефонную книгу.
- Ну как, есть Каррутерс в списке? - поинтересовался конек.
- Полковник В. Каррутерс, - зачитал Мэллори. - Вряд ли их может быть двое.
Выудив из кармана монету, детектив опустил ее в щель автомата и набрал номер, но через несколько секунд объявил:
- Не отвечает.
- Наверное, празднует Новый год, - предположил Эогиппус. - Как там насчет адреса?
Мэллори снова заглянул в книгу.
- Улица Уныния, 124, - сообщил он, нахмурившись. - Что-то я о такой не слыхал.
- Это между Леностью и Отчаянием, - сказал вороной.
- Это такие улицы? - уточнил Мэллори.
- Да, в этом Манхеттене.
- А ты бывал на улице Уныния?
- Я таскал похоронные дроги, - кивнул вороной, - после одной из устроенных Гранди эпидемий чумы.
- Похоронные дроги?
- Гранди ставит на большие числа, - угрюмо бросил Эогиппус.
- Да уж, пожалуй, - согласился Мэллори, положил Эогиппуса на холку вороного и неуклюже вскарабкался следом, затем прижал Эогиппуса к груди и обвил черную гриву вороного вокруг пальцев правой руки. - Ладно, поехали.
Вороной затрусил через бескрайнее белое поле, в которое превратился Центральный парк, словно светившееся во мраке мерцающим, переливчатым светом. Проехав четверть мили, Мэллори обратил внимание, что по белому полю там и тут расставлены странные фигуры.
- Это что еще за черт? - спросил он, указывая на самую крупную.
- Это не черт, а снежная баба, - ответил Эогиппус.
- Ни разу в жизни не видел ничего подобного!
- Вернее, на самом-то деле это снежная горгона.
- У какого-то ребенка чертовски буйное воображение, - прокомментировал детектив.
- Да, - согласился миниатюрный конь. - Ступни должны быть гораздо крупнее.
- Ты хочешь сказать, что в этом мире действительно существует нечто подобное?
- Разумеется, - подтвердил Эогиппус.
Снежные творения становились все более и более замысловатым, достигнув кульминации в снежной крепости, которая вполне могла бы приютить целый батальон.
- Чудесная работа, - отметил Эогиппус. - Обратите внимание, что все кирпичи сделаны изо льда. Держу пари, что подъемный мост работает по-настоящему.
- А кто мог их построить? - полюбопытствовал Мэллори, озираясь в поисках хоть одного живого существа. - Снег-то идет всего минут двадцать-тридцать.
- Кто знает? - тряхнул гривой конек. - Не лучше ли наслаждаться их красотой, пока они не растаяли?
- Пребывание в неизвестности для меня мучительно, - признался Мэллори. - Наверно, потому-то я и стал детективом.
- Они не станут менее прекрасными оттого, что вы не знаете, кто их сотворил.
- Нет, для меня станут, - заупрямился Мэллори.
- Филистер! - проворчал вороной.
Мэллори решил больше не углубляться в тему и вновь сосредоточил внимание на снежных скульптурах - частью изящных и кристальноясных, частью явившихся прямиком из его ужаснейших кошмаров. Тут и там предприимчивые работники рекламы бросались в снег, чтобы потешить свои творческие инстинкты: детальнейшим образом сработанные снежные мужчины и женщины демонстрировали тщательно скроенные смокинги, халаты, бюстгальтеры и туфли, причем каждый предмет одежды был снабжен выставленным на первый план ярлыком с указанием цены и адресом магазина, а торговец антикварными автомобилями даже воспроизвел "Дюзенберг" и "Такер" во всех деталях, вплоть до водителей, облаченных в костюмы соответствующих периодов.
- Ну, каково ваше мнение? - спросил Эогиппус, когда они миновали еще один замок.
- Пока не решил. Никак не разберусь в себе. Половина моего рассудка твердит, что это обворожительно. - Мэллори выдержал паузу. - А вторая, принадлежащая детективу, твердит, что эти штуки обеспечивают грабителям ужасно много укрытий.
- У нас в Центральном парке нет ни одного грабителя.
- А вот на это не рассчитывайте. Я только что видел движение вон за тем снежным сфинксом.
Эогиппус посмотрел в указанном направлении и почти тотчас же сообщил:
- Это всего лишь кукольный театр.
- Под открытым небом, в полночь, в метель? - не поверил Мэллори.
- А разве найдешь более подходящее время или место? - парировал Эогиппус. - В эту ночь множеству детей разрешают засиживаться допоздна ради встречи Нового года, а благодаря кукольному театру они не надоедают родителям.
Подъехав поближе, Мэллори увидел толпу детишек, одетых в такие же накидки, как он, сидевших на земле скрестив ноги по-турецки и радостно смеявшихся над накатанным представлением о Панче и Джуди, разыгрываемых мужчиной и женщиной, покрытых снегом от макушек до пят. Приглядевшись к детям попристальнее, Мэллори обнаружил, что из-под половины накидок торчат мохнатые или покрытые чешуей хвосты. По разные стороны от группы с безмерно скучающим видом стояла пара девушек-старшеклассниц, явно приставленных присматривать за детьми - одна вполне нормальная, а вторая с парой огромных кожистых крыльев.
