Поднявшись в номер, он достал портсигар. Что за адская сила скрыта в этом маленьком футляре? На утреннем совещании инспектор Диверс ни словом не обмолвился о нем: значит, ничего выяснить не удалось. Аннигилятор... Какое странное слово. Что-то связанное с антивеществом...
В дверь тихо, но настойчиво постучали. Сэндерс открыл портсигар и повернулся лицом к двери -- так, на всякий случай.
-- Войдите!
На пороге появился небольшого роста сухонький старичок с массивными очками на кончике длинного острого носа. Под мышкой он держал что-то, напоминающее гроссбух. "Бухгалтер", -- оценил вошедшего Сэндерс -- и ошибся.
-- Рад приветствовать вас, мистер... э-э... -- старичок заглянул в гроссбух, -- мистер Сэндерс. Я Джон Гроф, владелец этого заведения. У вас есть претензии к нам?
Гроф с любопытством рассматривал постояльца, словно перед ним стоял пришелец с другой планеты. Сэндерс пожал плечами и спрятал портсигар в карман.
-- Лично к вам -- нет, мистер Гроф. Но у меня есть претензии к вашей кухне.
Гроф искренне удивился.
-- К моей кухне? Но у меня нет кухни!
-- Вот именно.
-- А, вот вы о чем! -- догадался хозяин и хихикнул. -- А я, честно говоря, ожидал от вас другого. Вы не боитесь, что на вас рухнет потолок?
-- Боюсь, -- признался Сэндерс.
-- Так что же вы застряли у меня? Ведь в Гринфилде уйма прекрасных отелей.
"Так уж и прекрасных", -- мысленно улыбнулся Сэндерс. Этот словоохотливый старичок начинал его забавлять.
-- Я люблю экзотику, -- сказал он вслух.
-- Ха-ха-ха! А я люблю шутников! -- развеселился Гроф. -- Мы с вами споемся, мистер... э-э... -- он снова уткнулся длинным носом в гроссбух, ---- Сэндерс.
-- Странную рекламу делаете вы своей гостинице, -- усмехнулся Сэндерс. -- Чуть ли не с порога обещаете обрушить потолок.
-- А если это правда? -- возразил Гроф, усаживаясь в кресло. -Зачем же скрывать то, что и так очевидно? Пусть уж постояльцы знают, на какой риск идут, вселяясь ко мне. Скоро собираюсь повесить при входе объявление: "Ногами не топать" и "Громко не чихать". Кстати, я ведь тоже обитаю под этой крышей и если, не дай Бог, все это когда-нибудь рухнет, разделю участь своих несчастных клиентов. Учтите, каждый из вас живет здесь не больше недели, я же провел в этом доме всю жизнь. Чувствуете разницу?
-- Чувствую, -- улыбнулся Сэндерс. -- Вам памятник нужно поставить, мистер Гроф.
-- Совершенно с вами согласен. Но довольно обо мне, меня больше интересуете вы, мистер... э-э... Сэндерс.
-- Я?
-- Вы и вам подобные. Вы знаете, сегодня произошло нечто знаменательное: в мой отель, -- слово "отель" он произнес с напускной серьезностью, -- вселились сразу четыре человека. Представляете -четыре! Да в самый разгар сезона у меня не бывает такого наплыва, а сейчас... -- Он кивнул на окно, за которым уныло барабанил дождь. -Какая мерзкая погода! И знаете, кто те трое?
-- Трое?
-- Ну да, трое вновь прибывших, помимо вас. Все иностранцы! -Гроф понизил голос и выпучил глаза, словно только что, сию минуту, раскрыл мировой заговор с целью подорвать его уникальный отель. -Француз, итальянец и, кажется, немец.
"Швейцарец", -- мысленно поправил Сэндерс.
Джон Гроф открыл гроссбух и с важным видом стал листать его.
-- Вот, нашел! -- торжествующе возвестил он. -- Джованни Риччи, Шарль Левьен и Фридрих Мольтке.
Сэндерс резко повернулся к Грофу.
-- Как вы сказали? Фридрих Мольтке?
-- Совершенно верно, Фридрих Мольтке. -- Гроф захлопнул гроссбух, подняв в воздух столб пыли. -- Вы что, знаете его?
-- Н-нет, -- ответил Сэндерс, думая о своем.
"Странно, почему Миллер назвался чужим именем? Опасается, что сюда проникнет весть о смерти настоящего Ганса Миллера? Но ведь в Лондоне он останавливался под своим именем!"
Заметив озабоченность постояльца, Джон Гроф стал собираться.
-- Вы извините меня, старика, -- сказал он, сунув гроссбух под мышку, -- что я вторгся к вам без приглашения. Скучно одному, не с кем словом перекинуться. А вы человек свежий, нездешний, с вами есть о чем поболтать.
-- А как же те трое? -- спросил Сэндерс.
-- Терпеть не могу иностранцев, -- конфиденциально заявил Гроф, подмигнув. -- К швейцарцам, правда, отношусь снисходительно. Есть у меня один знакомый... Впрочем, это неинтересно. Спокойной ночи, мистер Сэндерс. И дай вам Бог утром увидеть этот потолок целым и невредимым.
-- И вам того же, мистер Гроф, -- улыбнулся Сэндерс.
Как только дверь за хозяином гостиницы закрылась, Сэндерс тут же связался с портье и осведомился, в каком номере остановился Фридрих Мольтке.
-- В семнадцатом, сэр, -- последовал вежливый ответ.
Через минуту Сэндерс уже шагал по коридору в поисках нужной двери. Ему не терпелось узнать, что за игру затеял Ганс Миллер.
Вот и табличка с номером семнадцать. Сэндерс постучал.
Дверь отворилась. На пороге стоял высокий широкоплечий мужчина в махровом халате и с голыми ногами. Похоже, он только что принимал ванну. Ничего общего с Гансом Миллером у него не было.
-- В чем дело? -- раздраженно спросил он с заметным немецким акцентом.
Сэндерс на мгновение растерялся.
-- Мне сказали, что в этом номере остановился майор Робертсон, но...
-- Тому, кто вам это сказал, смело можете плюнуть в лицо, -- веско заявил Фридрих Мольтке, ибо это был он. -- В моем номере никаких майоров нет.
Он попытался захлопнуть дверь, но Сэндерс придержал ее ногой.
-- Мне нужен майор Робертсон, -- повысил он голос, решив играть роль до конца. -- И немедленно.
-- Проваливайте, или я вызову полицию, -- яростно зашипел немец. -- Ну!
"Кто же этот Мольтке? -- ломал голосу Сэндерс, медля с ответом. -А что, если он и есть тот самый пятый?"
-- Грифон, -- чуть слышно произнес он.
-- Что? Какой еще грифон? Вы что, спятили? -- Лицо Мольтке налилось кровью.
-- Сказочное чудовище -- гриф с головой собаки, -- пояснил Сэндерс, пристально всматриваясь в горящие бешенством глаза немца.
-- Я тебе сейчас покажу голову собаки! -- по-немецки заорал Мольтке.
"Не он", -- решил Сэндерс и отпустил дверь. С потолка посыпалась штукатурка.
"В таком случае где же Миллер?" -- недоумевал он, медленно возвращаясь к себе. Из номера Сэндерс снова позвонил портье, но на этот раз трубку никто не поднял.
На часах было десять.
Глава пятнадцатая
В двадцать минут одиннадцатого дверь в номер Шарля Левьена распахнулась и на пороге возникла грузная фигура Ли Брунсвика.
-- Грифон! -- ахнул француз, отрываясь от вечерней газеты. -Значит, мы у цели?
-- Именно, -- буркнул Брунсвик, или Грифон, плотно закрывая за собой дверь и быстро входя в комнату. -- Вызовите сюда Риччи и Миллера.
-- А Сэндерса?
-- Делайте, что я сказал, -- повысил голос Грифон, упершись тяжелым взглядом в лицо француза.
