— Понимаю. Спасибо, док, — выпалил Грант.
Микаэлс снова вздохнул.
— Надеюсь, что рано или поздно я привыкну к качке. От этих вспышек и от броуновского движения у меня началась головная боль.
— Мы двинулись! — внезапно вскрикнул Оуэнс.
Теперь они медленно скользили вперед, и это ощущение невозможно было ни с чем спутать. Далекие изогнутые стенки иглы теперь казались еще более плотными и мощными, когда пятна света, падавшие на них, стали сливаться воедино. Движение напоминало скольжение по бесконечному склону американских горок.
Прямо над ними окружающие овальные стены кончались маленьким поблескивающим кружочком света. Он медленно вырастал, затем стал увеличиваться все более стремительно — вот он превратился в бездонную бездну, и все, мигнув, померкло.
— Мы в сонной артерии, — сказал Оуэнс.
На таймере была цифра 56.
Дюваль восторженно озирался.
— Подумать только, — сказал он. — Мы внутри человеческого тела, в его артерии... Оуэнс! Отключите свет в салоне. Давайте оценим творение рук Божьих!
Свет в салоне погас, уступив место призрачному сумрачному свечению, пробивавшемуся сквозь иллюминаторы: от стенок артерии отражался луч укрепленного над палубой корабельного прожектора.
«Протеус», казалось, стоял на месте, потому что Оуэнс старался держаться в середине артериального кровотока, скорость которого обуславливалась частотой сокращений сердца.
— Думаю, вы можете отстегнуть ремни, — сказал он.
Дюваль уже освободился от них, и Кора сразу же присоединилась к нему. Они приникли к иллюминаторам, охваченные восторгом и восхищением. Микаэлс поднимался медленнее и осторожнее и, бросив взгляд на двоих своих спутников, уткнулся в карту, внимательно изучая ее.
— Потрясающая точность, — коротко сказал он.
— Вы считаете, что можно было промахнуться мимо артерии? — спросил Грант.
Несколько мгновений Микаэлс рассеянно смотрел на него.
— М-м-м... нет, — затем сказал он. — Это было бы совсем нежелательно. Но мы могли оказаться чуть в стороне от избранного ключевого пункта, не попали бы в артериальный поток и потеряли бы много времени, добираясь до него обходными путями. Но в данный момент судно точно в намеченном пункте. — Его голос дрогнул.
— Пока все идет отлично, — стараясь подбодрить его, сказал Грант.
— Да. — После небрежной паузы он торопливо добавил: — в данной точке мы можем оптимальным образом использовать точность проведения инъекции, скорость потока крови, направление движения — так что пойдем к нашей цели практически без задержек.
— Ну и отлично, — кивнул Грант и повернулся к иллюминатору, застыв от изумления при виде открывшихся перед ним чудес.
Дальняя стенка, казалось, была в полумиле от них, и ее искрящееся янтарное сияние оказалось почти полностью скрытым массивной темной тушей какого-то предмета, проплывшего рядом с судном.
Перед их глазами предстал огромный экзотический аквариум, обитателями которого были не рыбы, а более чем странные существа. Самыми многочисленными из них были образования, напоминавшие огромные резиновые шины с приплюснутой срединной частью, в которой, тем не менее, не было отверстий. Каждое из них примерно вдвое превышало диаметр судна, и их оранжево-охряная поверхность сверкала и искрилась, словно бы осыпанная сколами драгоценных камней.
— Цвет передан не совсем верно, — сказал Дюваль. — Если бы можно было вернуть половинный размер световым волнам, покидающим судно, и миниатюризировать их возвращающееся отражение, было бы куда лучше. Ибо точная оценка исключительно важна.
— Вы совершенно правы, доктор, — сказал Оуэнс, — и работы Джонсона и Антониони гласят, что это вполне возможно. К сожалению, такая техника еще не создана, да и существуй она, мы не смогли бы смонтировать ее на судне в течение одной ночи.
— Я и не предполагал этого, — сказал Дюваль.
— Но если даже отражение и не передает действительность, — изумленно воскликнула Кора, — зрелище все равно само по себе прекрасно. Они словно мягкие воздушные шары, на поверхности которых мерцают мириады звезд.
— В сущности это красные кровяные тельца, — объяснил Микаэлс Гранту. — Сливаясь, в массе они обретают красный цвет, но каждое по отдельности имеет охряную окраску. Те, что вы видите, свеженькие, только что из сердца, они несут мозгу запасы кислорода.
Грант продолжал изумленно озираться. Кроме телец тут были объекты и поменьше; самыми распространенными из них были плоские тарелкообразные тела (тарелочки, подумал Грант, поскольку формы заставили всплыть в памяти курс физиологии в колледже).
Одна из тарелочек легко скользнула вдоль судна, оказавшись так близко к борту, что у Гранта появилось желание вытянуть руку и схватить ее. Лежа горизонтально, она несколько мгновений соприкасалась с судном и медленно отошла в сторону, оставив на стекле иллюминатора след своего пребывания — что-то вроде смазки, которая постепенно исчезла.
— Даже не пострадала, — сказал Грант.
— Да, — согласился Микаэлс. — Расколись она, могли бы образоваться дополнительные микротромбы. Надеюсь, что мы этого избежим. Только их нам не хватало. Будь у нас размеры побольше, мы могли бы причинить немало неприятностей. Смотрите...
Грант посмотрел в том направлении, куда вел указательный палец. Он увидел маленький стержнеобразный предмет, бесформенные обломки и осколки чего-то, а над ними обилие красных кровяных телец. Лишь затем он увидел то, на что указывал Микаэлс.
Это было некое огромное пульсирующее образование молочно-белого цвета. Внутри его белесых угловатых очертаний просматривались какие-то черные точки, поверхность которых резала глаз ярким отраженным светом.
Среди этой массы был окруженный молочной белизной участок потемнее, который все время менял свои очертания. Образование не имело четких очертаний, постоянно колыхаясь, но внезапно к стенке артерии протянулась белая ложноножка, образование двинулось вдоль стенки и пропало в завихрениях кровотока...
— Что это было? — спросил Грант.
— Конечно, одно из белых кровяных телец. Их относительно немного в организме, во всяком случае, по сравнению с красными. На каждое из белых приходится около 650 красных. Хотя белые тельца куда крупнее и могут передвигаться самостоятельно. Некоторые из них могут даже двигаться против тока крови. Учитывая их размеры,, они довольно опасны. И сближаться с ними не хотелось бы.
— Они нечто вроде санитаров внутри тела, не так ли?
