Недолго думая, он связался с полицией и запросил данные биочипов всей семьи, дабы отследить их местоположения. К сожалению, такое никогда не прокатывало с мятежниками: те, попадая в поле зрения полиции, всегда умудрялись или глушить свои чипы, или вовсе хирургически их вырезать. Но Яна и её родители не были похожи на мятежников, и история их личных дел, не считая лёгких приводов Яны, была чиста.
Данные пришли через несколько минут. Марат прошёл в главную комнату и устало сел в кресло, мимолётно наслаждаясь мягкостью, которая была куда приятнее поверхности пола, где он провёл томительные часы ожидания. Достав планшет, детектив попытался отследить сигналы. Каково же было его удивление в том, что ни одного сигнала биочипов не было по всему городу. Люди практически ничего не могут совершать в городе без биометрии, даже покупки в магазинах. Если мятежники устраняют свои чипы, то вылазки на люди было для них опасным занятием: дроны постоянно сканируют людей, как и системы безопасности, далеко по улице не пройти. А тут целая семья жила себе спокойно и без проблем, и бац исчезла. Марат считал, что дело было не чисто, но ему не хватало улик, чтобы понять то, в каком направлении думать. Мятежники? С семьёй приключилась трагедия? Похищение? Его ещё в прошлый раз насторожило то, что у Яны очень мало личных вещей в комнате. Проведя обыск в комнате супружеской пары, он к своему удивлению тоже обнаружил пустые шкафы, хотя в окружающей обстановке на своих местах стояли фотографии, книги, телевизор, антикварные дорогие вещи. Если было ограбление, то ничего ценного грабители не тронули. Если было похищение, то зачем под ноль опустошать все шкафы? Если был какой-то семейный побег, то опять-таки, слишком много ценных вещей было не тронуто. А если человек в бегах, то ему всегда нужны деньги и самые дорогие ценности всегда первыми идут в расход.
Марат вызвал в квартиру наряд полиции с криминалистическими экспертами, дабы те точно сказали то, сколько квартира пустует и сколько людей в ней вообще побывало за последнее время. Возможно, группа могла найти некие улики загадочного преступления. Он также подал запрос на городскую таможню о том, не выезжали ли кто из них за пределы города, и если нет, то ввёл им запрет на выезд. Если они всё же уехали, то работа детектива усложнялась в разы, ибо его полномочия были ограничены территорией города. Сам же детектив решил отдохнуть в ближайшем отеле, дабы с утра отправиться в автомастерскую, где работал Константин, отец Яны.
***
— Так ты скажешь, куда мы идём? — раздражённо спросил Артём, следуя с Эдгаром за Яной.
Но та молчала, продолжая уверенно идти по безлюдной дороге новой улицы города, которая была на серьёзной реконструкции и перекрыта от всех окружающих. Церера часто изменяла город, что-то улучшала, добавляла. В этот раз она перекрыла небольшой жилой квартал, из которого были временно переселены все люди. Строилась новая станция монорельса, полностью перекладывались коммуникации, в том числе и в жилых домах. Бесплатные бюджетные квартиры стали настолько популярны у людей, что в них селилось больше человек, чем была расчётная нагрузка по проекту. По новому проекту Цереры, в таких домах объединялись квартиры, дабы дать больше пространства большим семьям. Сами улицы были узкие и их дороги часто накапливали пробки, почему стали строиться многоуровневые дороги, монорельс. Строились высокоэтажные надземные переходы между домами, дабы люди с верхних этажей экономили время на спуске и подъёме. Такое было обосновано, ибо многие высотки имели более сотни этажей. На верхних этажах высоток строились магазины и иные элементы городской структуры. Из-за стены, город не мог расширяться в стороны, поэтому он расширялся вниз и вверх. Церера говорила, что перестройка защитных стен, что окружали город, куда дороже и сложнее даже для неё. К тому же, реконструкция стен угрожала обороне города, вот только на город никто не нападал за всё время его существования и кого так стоит яро бояться — никто не понимал, ибо за стенами были безлюдные леса и поля. Проект реконструкции Цереры был амбициозен и по-своему грандиозен. Уже на этапе строительства было видно то, какая красивая архитектура получалась, лучшие дизайнеры страны были подключены к подобным проектам, дабы придать изящества той массивности зданий и переходов. Многие говорили, что таким образом Новоград станет чуточку похож на Конкордию, которая считалась не только самым современным, но и самым красивым городом страны. Правда, никаких фотографий улиц Конкордии, его архитектуры не было — съёмка была запрещена. Есть лишь несколько снимков, сделанных с большого расстояния: Конкордия была в несколько раз больше Новограда, хотя тот считался одним из крупнейших городов страны после перестройки в результате прихода Цереры. Конкордия была защищена более высокой и массивной стеной, почему её пространство и не было видно на снимках, не считая части высоток, что стремились к небу. В город вело всего четыре дороги: два монорельса, и два широких шоссе, которые использовались только дронами. Город был закрытый, поэтому особых пробок на монорельсе в его сторону никто не было, ибо в него могли попасть только лоялисты. Никто точно не знает сколько их на самом деле, но делая выводы по размеру города, предполагают что-то около пяти или десяти миллионов человек. Вся информация об Конкордии была закрыта, и Церера рассказывала о неё очень мало. В Конкордии жили не только те, кто прошёл знаменитый тест, но и те, кто в ней родился, почему популяция жителей города могла стремительно расти.
Яна остановилась на месте именно там, где не было дронов и не велась стройка, хотя в большей части квартала она шла круглосуточно. Рабочая сила, в основном, была в виде специальных строительных дронов. Человеческие ресурсы, обычно, использовались тогда, когда требовалось творческое мышление или иной взгляд на вещи. А всю черновую и тяжёлую работу давно делали роботы, обладающие высокой точностью выполнения задач и беспринципностью в плане халтуры и усталости. Поэтому, строительство всегда шло очень быстро и ошибки случались крайне редко.
— Ты же не думал просто взять и позвонить на номер, что на твоей карточке? — спросила Яна.
Артём удивлённо на неё посмотрел.
— Не мне тебе рассказывать про прослушку полицией, — пояснила Яна.
Девушка провела приятелей в подъезд одной из высоток, в нём не было даже двери, но дом был не новый. Она объяснила, что так сложилось, что её логово оказалось в том доме, где шла реконструкция, но её тайная квартира перепланировке не планировалась и её не нашли. Она была на первом этаже и самая дальняя по коридору за обычной неприметной дверью. А вот внутри она была больше похожа на сарай, чем на квартиру: мебели почти не было, но было много оборудования и каких-то микросхем, механизмов, устройств. Одна из стен вообще состояла из мониторов.
— Видимо, ты очень одержимая своими целями, — прошептал Артём.
— Как и ты, — ответила ему Яна, запирая за всеми дверь.
— Рыжий кот мне в хвост, это же насколько ты умная? — удивлялся Эдгар, хватаясь за голову и осматривая помещение, состоящее из обилия кабелей и оборудования.
— На самом деле, эту комнату я строила не для себя, — невозмутимо сказала она. — Я лишь воссоздала то, что уже было. Я хотела понять… — начала она, но запнулась. — Не важно.
Артём мало что понял и хотел задать пару уточняющих вопросов, как в него спиной врезался Эдгард, у которого закружилась голова.
Яна дала ему проводные наушники с микрофоном, которые он надел. Затем, она нажала несколько кнопок и все системы заработали. Мониторы же выдали двухмерную картинку в виде одной горизонтальной спирали, состоящей из загадочных символов — языка, который Яна создала сама для себя.
— Кто это? Соколов? Тот самый? — спросил Эдгард, доставая из ящика старую фотографию, которая лежала на стопке других с другими личностями в белых халатах.
Яна резко подошла к нему, выхватила из рук фото и вернула в ящик.
— Не смей трогать, понятно? — схватила она его за руку.
