Ознакомительная версия.
Они еще помолчали, а затем Лиззи тихо выговорила:
– Я ведь хорошо знала тебя, Чико, и должна была тебе поверить, понять, что для твоего внезапного отъезда есть веская причина. И она в самом деле была.
Мои родители такие презренные люди. То, что они глупы, я поняла и сама, пока подрастала, видя это своими глазами. Но то, что они сделали тебе… – Она в отчаянии схватилась за голову. – Ну почему, почему я все время пыталась их оправдать?
– Ты всегда будешь к ним снисходительна, – мягко ответил Чико. – Ведь они – твои родители. Эти узы очень крепки.
– А как же ты? – с тревогой взглянула на него Лиззи. – Я покинула тебя в беде. Все эти годы непонимания после того, как о тебе распространили такие мерзкие слухи…
– Не беспокойся об этом. Все осталось в прошлом.
– Это так. Но действительно ли мы оба оставили прошлое позади?
– Моя спина достаточно широкая, чтобы заслонить его.
Лиззи покачала головой, словно давая понять: ей еще понадобится какое-то время, чтобы переварить то, что она сегодня услышала.
Чтобы отвлечь ее, Чико заявил:
– У тебя тут явно не все в порядке. Я бы хотел тебе помочь.
– Это не беспорядок, – возразила она, оглянувшись по сторонам. – Мы готовимся к ежегодной рождественской вечеринке.
– Я говорю вовсе не о рождественских украшениях.
– А о чем?
– Гордость – это замечательно, но ею не оплатишь счетов, – напрямик сказал Чико. – Я хочу помочь тебе выпутаться из сложной ситуации. – Увидев, что Лиззи непонимающе уставилась на него, он пояснил: – Я предлагаю тебе деньги. Столько, сколько тебе нужно.
– Сколько мне нужно?
– Тебе, должно быть, кажется, что для того, чтобы спасти Роттингдин, требуется очень большая сумма. Но для меня такие деньги – не проблема.
Взгляд Лиззи стал жестким.
– Это моя ответственность.
– Я не пытаюсь навязать тебе свою опеку. У меня есть благотворительный фонд…
– Так теперь я – объект твоей благотворительности?
– Нет. Но ты можешь потерять поместье, а мне хотелось бы помочь тебе сохранить его для вашего рода. Твоя бабушка тоже когда-то помогла мне.
– Это мой дом. Мне его и спасать. Я очень признательна тебе за предложение помощи, но не могу ее принять.
– Ты предпочитаешь отказаться от нее и подвергнуть твоих людей риску оказаться вышвырнутыми на улицу?
– Это несправедливо.
– Неужели?
– А если я приму твое предложение, в чем подвох?
Чико посмотрел на Лиззи с недоумением:
– Я не понимаю, о чем ты.
– Всегда в подобных предложениях есть подвох. Неужели ты просто дашь мне свой банковский чек с невписанной в него суммой и ничего не захочешь взамен?
– Ну, это не совсем так, – признал он, проведя рукой по волосам, чтобы выкроить немного времени на раздумья.
– Так в чем подвох?
– Вот как я поступлю. Я открою отдельный счет и положу на него средства, необходимые для выплаты всех долгов кредиторам и на ремонт Роттингдин-Хауса, а также я пошлю моих лучших управляющих, чтобы они обо всем позаботились. А после – это очевидно – ты вернешься со мной в Бразилию.
– Не вижу в этом возвращении ничего очевидного. По крайней мере, для меня.
– Так ты не хочешь закончить учебный курс, сыграть товарищеский матч и получить свой диплом?
– Я хочу все это, но без всяких дополнительных условий. Мы оба знаем, что произойдет, если я вернусь. Мне ни к чему обвинения, что я получила свой диплом через постель.
– Этого не случится. Тебе вовсе не нужно спать с боссом, чтобы закончить курс.
– А еще я не хочу, чтобы ты разбрасывался ради меня деньгами. Иначе я вечно буду перед тобой в долгу.
– Ты не будешь мне ничего должна. Я ведь уже сказал тебе…
– Насколько ты богат? – перебила его Лиззи. – Здесь, в Роттингдине, мы помогаем друг другу независимо от толщины своих кошельков. Есть у меня деньги или нет, я все равно найду способ помочь своим людям. Я их не подведу.
– Ты не хочешь их подвести. Но без крупных финансовых инвестиций тебе поместье не спасти. И где еще ты собираешься достать деньги?
– Я найду где, – упрямо ответила она.
– Мне бы очень хотелось в это верить, но в данном случае тебе одной не справиться.
Лиззи обхватила плечи руками.
– Ты, кажется, сказал, что снял комнату в деревне?
– Да, в пабе.
Она многозначительно посмотрела на Чико, давая понять, что ему пора уходить.
– Позволь пожелать тебе доброй ночи, – церемонно произнес он.
– Спокойной ночи, Чико. – Лиззи подошла к двери и распахнула ее. – Спасибо за то, что оказался здесь, когда был мне так нужен.
Он сухо улыбнулся:
– Мне почему-то кажется, что ты и без меня отлично бы справилась.
– Может быть, – согласилась Лиззи со слабой улыбкой. – Но я рада, что мы наконец добились правды от моих родителей.
– Мы не узнали от них ничего нового. Но, как ты и сказала, неплохо, что мы вывели их на чистую воду, хотя ты, наверное, была шокирована, увидев их на пороге.
– Это уж точно, – согласилась Лиззи, прислонившись спиной к двери и глядя Чико в глаза. – Но куда больше я удивилась, увидев тебя.
– Рад, что сумел помочь, – сухо ответил он. – Доброй ночи.
Проходя мимо нее, он наклонился и легко коснулся губами ее губ, но, не удержавшись, углубил поцелуй.
– Так ты снова меня бросаешь? – спросила Лиззи, когда Чико отстранился.
– Почему снова? – мягко спросил он. – Я ни за что не уехал бы двенадцать лет назад, позволь Эдуардо мне остаться. Но что я мог тогда предложить тебе? Мечты, которым мы предавались вдвоем? Я должен был следовать за Эдуардо. У меня не было своих денег, чтобы поступать, как мне хочется… – Помолчав, он добавил: – Сегодня тебе не стоит оставаться одной. Я попрошу Энни вернуться и побыть с тобой.
Миниатюрная фигурка Лиззи была укутана от ледяного ветра в черное мешковатое пальто и шарф размером с небольшую попону. Волосы развевались вокруг лица. Она казалась бледной и напряженной, но владела собой. Кладбище и даже прилегающие к нему улицы были заполнены людьми. Играли волынки, пел школьный хор. Лиззи ожидала, что похороны будут скромными и на них будет куда меньше народу. Но собралась вся деревня Роттингдин и жители окрестных деревень. В этот день даже местные магазины были закрыты: кому продавать товары, если все на похоронах?
Чико подошел к могиле и бросил на полированную крышку гроба красную розу. Лиззи была рада, что старый друг здесь, рядом. Его присутствие ободряло ее.
Когда церемония уже близилась к концу, она повернулась к нему:
– Спасибо, что приехал.
Чико указал на стоящую рядом с ним женщину:
– Помнишь Марию?
– Конечно, – тепло улыбнулась ей Лиззи. – Это очень любезно с вашей стороны проделать такой далекий путь.
Ознакомительная версия.
