Благодаря Немому Урагану Жало понимал все движения их пальцев и некоторые из звуков - и отвечал им на их языке.
До становища было недалеко. Воины шли сзади, охватив его полукольцом, - он ведь мог быть злым духом, которого послало к ним черное Подземелье, чтобы обмануть и потом пожрать всех мужчин.
Но когда они пришли в становище и старшие люди собрались и стали говорить с гостем Короткие Волосы, то все поняли, что это не посланник Подземелья, а самый настоящий сын великого вождя Немого Урагана, который исчез много зим назад… и никто уже не помнил, почему исчез, куда исчез - память племени уходила в прошлое лишь на десять зим. Только потому, что Немой Ураган был великим вождем и о нем пели песни, память о его подвигах оказалась длиннее.
Жало знал запретные знаки вождей.
Жало сказал, что его знаки требуют, чтобы воины племени пошли в горную долину и убили его врагов.
Это было справедливо, и Жало имел право требовать этого - он был сыном Урагана и знал запретные для смертных знаки.
Только воины не спешили идти за ним - они готовились к охоте. Они не хотели воевать.
Но старые люди, пошептавшись, сказали:
– Надо идти с сыном Урагана. Надо делать, как велят узы крови. Но лучше спуститься к долине по реке, на лодке…
Некоторые воины рычали от недовольства.
Но нельзя не слушаться богов и стариков. И набрали целую лодку воинов. И поплыли… Жало хотел спать, но не мог показать такой слабости. Он стоял посреди лодки и держал копье.
Он чувствовал себя великим вождем…
***
– Вы с ума сошли, Павлыш, - резко произнес голос от входа. - Я же просил, умолял вас оставаться у Старшего. И вы обещали больше не вмешиваться в дела долины.
Юноша отмахнулся от жалобно загудевших роботов, подошел ближе.
При виде его мать упала ниц. Он был настоящим хозяином долины.
– Девушка жива? - удивился юноша. - Старший сказал мне, что ее убили.
– Она умерла бы, если бы я не пришел сюда, - сказал Павлыш.
Резкость в голосе Павлыша заставила юношу метнуть к нему тонкие пальцы, словно умоляя о чем-то. Руки тут же взвились вверх, к пульсирующим глазам.
– Не думайте, что я изверг, - сказал юноша. - И не воображайте, Павлыш, что попали в какой-то притон убийц. Я вам искренне благодарен, что вы спасли девушку. Это у вас диагност? Очень любопытно. Смерть девушки никак не входила в мои планы. Но поймите, мы имеем дело с примитивной цивилизацией, даже не цивилизацией, со стаей. Жестокости присущи разумным существам на этой стадии развития. Если бы не ваше вмешательство, девушка все равно была бы мертва - так уж написано ей на роду.
– Почему же? - спросил Павлыш, все еще раздраженно. - Кто предписывает ей умереть?
– Не я, - заверил юноша. - Ее собственная жизнь, ее поступки, которыми я стараюсь руководить, клянусь вам, руководить к лучшему. Она по своей воле убежала на рассвете из долины. И без вашего участия погибла бы, убитая Белой смертью. Меня здесь не было. Я не знал об этом. Я не могу читать мысли. Вы ее спасли. Очень хорошо. Но не прошло и часа, как она убежала снова. И я поверил Старшему, что она мертва. Поверил, в этом моя ошибка, но я не застрахован от ошибок.
– Хорошо, - согласился Павлыш. - Я не спорю. Я не знаю ничего о вас - вы обо мне знаете много.
– Я обещал рассказать и расскажу, как только вы вернетесь на корабль.
– Я не уверен, что смогу ждать.
– Почему?
– Как вам объяснить? Когда вмешиваешься…
– Кто вас просил об этом? Неужели вас не научили на Земле, что недопустимо вмешиваться в чужие дела?
– А вы?
– Я? Я знаю, что делаю, - вы же действуете вслепую. В этом разница между нами. - Великий дух приблизился к женщине. - Раз девушка жива, ее, очевидно, можно убрать отсюда? Ваше мнение?
– Наверно, ей не хуже будет дома. Жизни ее ничего, пожалуй, не угрожает.
– Отлично. - Юноша не скрывал, что доволен таким оборотом дела.
Он сказал что-то роботам, и те подкатились к ложу. Женщина приподнялась, оскалилась, защищая Речку.
– Не бойся, - успокоил ее Великий дух. - Они только унесут твою дочь к выходу.
Речка попыталась вырваться из цепких щупалец роботов, но тут же силы оставили ее.
– Погодите, - сказал Павлыш. - Отгоните своих церберов.
– Кого?
Павлыш уже подхватил девушку на руки и пошел к выходу. Мать семенила рядом, поддерживая ноги Речки.
Юноша последовал за ними. Он молчал.
У выхода, на ступеньках, Павлыш остановился и, не оборачиваясь, предложил Великому духу:
– Пусть ее отнесут воины.
– Я как раз собирался это сказать.
А когда они, проводив взглядом воинов, послушно и на этот раз осторожно несших девушку к деревне, возвратились в храм, Павлыш спросил:
– Надеюсь, Старший не будет преследовать ее?
– Я ему скажу, - согласился юноша, указывая Павлышу на ложе, еще теплое от тела девушки.
Павлыш подобрал с пола забытого диагноста, уселся. Юноша прошел к пульту, взглянув на показания приборов.
– Надвигается большая гроза, - объявил он.
– Это вас беспокоит?
– Старший с частью воинов остался у реки. Ищут Жало.
– Они убьют его?
– Я приказал доставить его живым.
– Если он дастся живым им в руки, - заметил Павлыш. - И если они совладают с желанием убивать.
– Они должны уже вернуться. Они ищут вдоль скал. На том берегу его нет.
– Вы сами смотрели?
– Да, сам. Воины сказали мне, что он перебрался через реку. Боюсь, что это - только их воображение. Они просто боятся остаться у реки. Там дикие племена. Меня беспокоит, что Жало может найти общий язык с дикарями.
– Ну и пусть находит. Или вы предпочли бы, чтобы он был убит, раз не воинами, то дикарями?
– Лучше бы он умер, - проговорил юноша сухо.
– Да почему же? Я устал от загадок.
Юноша в волнении прошел сквозь ложе, и Павлыш чуть было не сказал ему: «Осторожнее, ударитесь о край». Но не успел - ноги юноши вошли в ложе, будто их отрезало по колени. И через шаг юноша снова восстановился полностью, не заметив даже, что столь свободно проник сквозь очевидное плотное вещество.
– Я продолжаю настаивать, чтобы вы ушли, - произнес юноша. - Я не могу вас удалить отсюда силой.
Павлыш был не в состоянии одолеть охватившее его упрямство. Он подозревал, что, уйди он сейчас отсюда, никогда не узнает, что же все-таки здесь происходит.
– Я боюсь промокнуть, - улыбнулся он.
– Вы же в скафандре, - не оценил юмора юноша.
– Все равно боюсь. Давайте пойдем на компромисс: вы мне вкратце рассказываете, чем вы здесь занимаетесь, - все равно уж обещали. Я тут же покидаю вашу вотчину.
