Но тогда вместо него в этой келье окажется Растар. Растар, который пожалел Лань.
А что будет, если остаться?
Вполне вероятно - повторный экзорцизм, который имеет шанс снова разлучить его душу с этим телом, но уже навсегда. И в любом случае - пятно подозрения на Растаре.
- Разве что уйти всем троим и прямо сейчас, - проронил он задумчиво. - Уж двоих-то не только я - любой моталец сможет провести...
- Даже не заговаривай об этом, мой господин, - твердо перебил его Растар. - Олайя вверена мне Господом, и если я покину ее лишь для спасения себя, то недостоин буду зваться служителем Божьим.
- В таком случае, - произнес Серраис, - сядем-ка да поговорим как следует. Похоже, эта проблема не из тех, что решаются простым перебором вариантов...
- Ты ничего не понимаешь, Гинтабар...
- Серраис, - мягко поправил он Лиула.
- Все равно ничего не понимаешь! Это же я тогда развязала тебе узел на шнурке с камнем связи, как только услышала, что ты хочешь идти танцевать! Помнишь - руки положила на шею, вроде бы воротник поправить...
Он помнил - но не собирался вспоминать. В конце концов, это было так давно...
- Приревновала тебя к твоим друзьям, хотела, чтобы ты был для одной меня. А потом ты поцеловал меня - и все, сразу стало ясно, что это я для тебя, а не ты для меня... Пусть даже это Лань тебя таким сделала - но любая, кого ты поцелуешь, в воду и в огонь за тебя пойдет, это часть твоей силы! Уж я-то знаю! Так и молчала все эти годы, а сама со стыда сгорала...
Серраис тихо вздохнул. Похоже, эта сторона наследия Лани еще доставит ему немало проблем. Демоны болотные, ну как же я тогда не разглядел ее во время попойки и не понял, что эта боевая колесница и за гранью кого угодно достанет!
- Я должен был проделать этот путь, - напомнил он Лиула. Без него я никогда не стал бы тем, чем являюсь сейчас.
- И тем не менее... Ну что я еще могу сделать ради любви к тебе?! Ты же просто терпел меня рядом все эти годы, потому что не имел выбора... ты даже Дину ценил больше, чем меня, хотя со мной спал, а с ней только стихами обменивался! А я, между прочим, тоже пыталась тебе стихи писать, давно еще "Каштановый ветер любви"... только так неуклюже выходило, что бросила, а уж чтоб тебе показать - и речи не было... Ну скажите хоть вы ему, отец Растар! Эллери нужна ведьма - он ее получит! Только скажи - и я все сделаю, как ты пожелаешь, даже боли не почувствую!
- Лиула, - лицо Серраиса стало жестким. - Сегодня в этой келье одна женщина уже умерла, чтобы я жил. Женщина из великих мира сего, которая тоже любила меня.
- Значит, ей можно, а мне нельзя?! - выкрикнула Лиула почти плачущим голосом. - Значит, в ее любви без взаимности было больше смысла?
- А тебе нельзя. Потому что это уже третья женщина, которая отдала жизнь из-за меня. ("Да - Тиса и Анн-рики...") Хватит. Я не могу уйти из Олайи без тебя.
- Хорошо, - неожиданно успокоилась Лиула. - У тебя есть другие варианты? Тебе же Растар объяснил, что даже Лань считала Эллери сильным магом. Но даже если ты победишь его, сомневаюсь, что Растару это поможет.
Серраис снова задумался... И обернулся к инквизитору, молчавшему все это время.
- А ты-то сам чего больше хочешь - спасти невиновных или сохранить свое место во что бы то ни стало?
- Ты искушаешь меня, мой господин? - Яркая ало-золотая аура менестреля все еще пылала в глазах Растара, и он просто не мог обращаться к нему по-иному. - Прости меня - я знаю, как должен ответить на твой вопрос, но сказано в Писании: "Человек слаб..."
- Ладно, - на этот раз Серраис слегка поморщился от обращения "господин", но счел разумным не заостряться на этом. - Задам вопрос по-иному: чего ты больше боишься - потерять место или прослыть судьей неправедным?
- Я не ослышался, мой господин? - переспросил Растар. - Ты сказал именно "прослыть", а не "стать"?
Серраис кивнул, чуть улыбнувшись - инквизитор понял его абсолютно правильно.
- Слава мирская есть тщета и суета, но Господь читает в наших сердцах, ибо ему одному ведома истина, - твердо произнес Растар. - Сохранив же место свое... я сохраню жизнь тем десяткам невинных, которых осудил бы без вины подобный отцу Эллери.
- Можешь считать, что выдержал испытание, - Серраис против воли улыбнулся еще шире, но тут же снова стал серьезным: Веришь ли ты мне, как верит Льюланна?
Растар лишь склонил голову, подозревая, что утвердительный ответ на этот вопрос подведет его чересчур близко к ереси.
- Тогда... - Серраис торопливо сглотнул все недостаточно возвышенные формулировки. - Да станет по слову моему и вере вашей: будут пытать Льюланну, но не почувствует она боли, и на костер взойдет, но не тронет ее пламя, и выйдет она из огня, как из реки, лишь прибавив сил. Да будет так.
- Да будет так, - снова склонил голову Растар. - Только мы еще посмотрим, кого после этого аутодафе назовут неправедным судьей - меня или Эллери!
Серраис повернулся к Лиула и в последний раз обнял ее.
- Ты-то не боишься?
- Ты же сам сказал, что огонь - это ты, - она приникла головой к его плечу. - И когда я буду стоять в пламени, оно будет ласкать меня, как ласкали твои руки...
Он провел рукой по густым черным волосам и легко, как вечность назад Ланнад, поцеловал ее в лоб.
- Мы еще обязательно встретимся, - твердо сказал он.
Встал, поправил у пояса позолоченный кинжал Лани - ни к чему оставлять улику, а самому пригодится. Заправил под берет прядь волос, откинул плащ с правого плеча. Еще немного помедлил, словно надеясь, что эти двое все же передумают и последуют за ним...
- Что ж, преподобный Растар, - с этими словами Серраис отошел к дальней стене кельи, - спасибо вам за гостеприимство и за все, что вы сделали для меня. Удачи вам в вашем нелегком труде, а теперь прощайте!
И сделал шаг.
Наконец-то сделал шаг, о котором мечтал четырнадцать лет. Дрогнул воздух, что-то сверкнуло, и на миг лица Растара коснулся порыв соленого ветра, а слуха - крик чайки...
Они стояли и смотрели в лицо друг другу - главный инквизитор Олайи и кандидатка не то в ведьмы, не то в святые. А больше в келье не было никого.
- Сколько у нас еще времени в запасе? - наконец спросила Лиула. - Минут двадцать еще будет?
- Пожалуй, будет, - кивнул Растар.
- Тогда давай быстро придумаем, что будем говорить Эллери и вообще народу. А то еще выйдет неубедительно...
* * *
"...В колокола зазвонили, ударили в барабаны, и вот судия неправый ведет на костер Льюланну. Связали ей крепко руки, цепями к столбу прикрутили, облили дрова смолою и факел в них уронили. Ай, плачьте, рыдайте, люди! Не будет ей избавленья, не будет петли у горла, что дарит смерть до сожженья.
Ай, небо, светлое небо! Ай-лэй, святая Льюланна!"
(Аугусто Иларио Канде, "Чудо святой Льюланны".)
