— Будьте вы все… — прошептал я.
Что-то острое и горячее ударило мне в грудь.
— Достал…
Приятная лёгкость сладостной истомой наполняла меня. Вот он какой, солдатский рай. Простой и не замысловатый. Ни боли в душе, ни разочарования за прожитые годы, лишь бесконечная пустота вокруг. Как был одноклеточным организмом, выполняющим подчас бессмысленные приказы, так и здесь останусь им. Нужно ли желать большего? Нет. Я нашёл свой райский уголок. Странно. Почему-то пропало спокойствие? Похоже, вон та красная точка, стремительно поглощающая окружавшую тьму, не будет давать мне покоя, за совершённые ошибки. Разве я не искупил всё последним поступком?!
Сквозь оранжево-красную пелену в мой мирок ворвались голоса:
— Как Новенький?
— С такими ранами и такой потерей крови…?
— Да.
— Труп.
— Он так не считает…
Голоса обсуждают меня? Значит это не конец пути. Жаль… Так хорошо мне никогда не было. Куда интересно, теперь отправят меня? В рай или в ад?
— И вообще, на кой он его притащил? Моё время лишь зря потратит…
— Тебе, не всё ли равно? Он за него не просто просил.
— Нет, конечно… То, что он дал, возможно, и поможет. Честно? Я про такие даже не слышал… Но…
— Посмотрим. Новенькому пока везёт.
— Где ты в Зоне встречал везучего сталкера?
Сталкера?! Я что, жив!? Этот кошмар вернулся? Не надо, прошу… Хватит!
В этот момент что-то тёплое надавило мне на грудь, и я снова провалился в бескрайнюю темноту.
Безусый парнишка принёс мне гречневой каши с маслом и кружку горячего чая. Наслаждаясь едой, я обдумывал, как дальше жить. Мне дали возможность изменить свою жизнь. Точнее это сделал Клим. Он шел тогда на блокпост, так как Шеф два дня умолял его по рации прийти.
Увидев, что творилось у нас, Клим затаился. Он ждал до последнего, пока не понял — мне нужна помощь. Бросив гранату под ноги военным, Клим на обратном пути подобрал полуживое тело припорошенное снегом. Он пронёс меня на себе несколько километров. Так я оказался в руках бывших учёных, когда-то официально изучавших зону отчуждения вокруг ЧАЭС. Теперь, взамен информации и артефактов от сталкеров, они их латали.
Вчера я проснулся. Странное ощущение — снова чувствовать себя живым. Особенно после принятой моим сознанием, как неизбежность, смерти. Не скажу сразу, что лучше — вторая попытка или конец пути? Для начала нужно привыкнуть жить, потому, как разум воспринимает окружающую действительность, словно это затянувшийся сон. И я полдня провалялся на койке в раздумьях. Может все, что я вижу сейчас, тоже кошмар? Вон дверь открывается, кто-то входит. Из-за уличного света не видно человека. А человек ли это? Думаю, это один из тех военных, что гнались за мной по ущёлью…
— Как дела, Новенький? — произнёсла приближающаяся фигура.
Его голос, стал для меня, как ведро холодной воды. Тут же нос учуял кислый запах растворителя и фурацилина. Глаза ослепил яркий уличный свет и, показалось, что стены пропали. Я снова в ущелье, сижу на тропе, а ко мне идёт зомби. Зажмурился до боли, прогоняя виденье. Я же не сошёл ещё с ума! Вот сейчас открою глаза и…
— Новенький?! Ты меня слышишь? — спросила озабоченно фигура.
Я осторожно приоткрыл один глаз. Как же легко стало от уже знакомого помещения, переделанного в лазарет.
— Да… — ответил я врачу, который закрыв за собой дверь, подошёл к столу.
— Что случилось? — задал он вопрос, рассматривая меня сквозь очки.
— Вот проснулся…
— Да, мне уже сказали.
— Скажите, доктор…
— Да.
— Вы реальны?
В ответ он громко рассмеялся и, взяв какой-то прибор со стола, склонился надо мной.
— Новенький, ты хочешь пофилософствовать на тему реальности происходящего?
— Я… Мой… — не находя нужных слов, бормотал под нос себе. — Сон… Сознание.
— Ты, как я посмотрю здравомыслящий человек. И с головой у тебя всё в порядке…
— Но?
Врач со мной церемониться не стал, проверил состояние и заставил выйти на улицу. Далеко от землянки, где работали учёные, отходить не решился. Сел на лежавшее рядом бревно и смотрел. На низкий серый потолок из плотных облаков, который лишил окружающий пейзаж яркости цветных красок. На голые ветки деревьев и гниющую на земле листву, не прикрытую отчего-то снегом. На людей одетых в странные костюмы, носящих противогазы на груди, и снующих между разрушенными домами. Я до сумерек сидел и смотрел на новый для меня мир. Мир Зоны.
Горячий чай вернул меня в день сегодняшний. Врач утром сказал, что я полностью поправился и могу катиться на все четыре стороны. Вот допью сейчас чай и покачусь к начальнику лагеря сталкеров.
Мои мысли оборвал скрип открывающейся двери.
— Новенький! С наступающим! — на пороге стоял Клим.
— С каким наступающим? — за время моего лечения счёт дням потерялся.
— Как? Ты забыл? Сегодня рождественская ночь!
— Не забыл. Я просто не знал.
— Ах, прости Клима. — Он ловко подхватил на ходу табурет и, поставив его возле моей кровати, сел на него. — Я не спросил как ты?
— Вроде оклемался малёк.
— Великолепно. Тогда у Клима к тебе первое поручение будет.
— Какое?
— Три железных ящика с артефактами…
— Согласен. — Не задумываясь, сказал я.
Владимир Савчук
Новогодняя история
Место: Бар «Сом»
Дата: 31.12.2013
Время: 23:12
А вы верите в Деда Мороза? Нет, я не спятил! И контролер мне мозги не промывал! Что? Тьфу… Да ну вас. Теперь не расскажу. А? Ну ладно-ладно. Так и быть. Но с вас выпивка и закуска. Да-да! И только при таком условии!
В общем-то, история попахивает бредом, навеянным белой горячкой, и всё же со мной она приключилась на самом деле. Что «не томи»? Что «Рассказчик»? Я уже черте сколько Рассказчик! Подождите немного, Пакля придёт — и начнём. А пока поведаю об обстоятельствах, предшествующих тем событиям.
Место: Армейские Склады
Дата: 30.12.2012
Время: 21:06
Великая мудрость — не нажирайся, сталкер, раньше времени, ибо по пьяни можешь подписаться на такое, что потом голова болеть будет не только от похмелья, но и от раздумий из серии «как же эту хреновину оттуда вытащить» или «как же тому супостату объяснить его неправоту».
Раньше я, может, и посмеялся бы над такой «мудростью», но только не сейчас. И вот почему.
Напившись четверо суток назад до состояния словами непередоваемого и изображая походку зомби со сломанными ногами, я пробирался мимо стойки бара «Сто рентген». Взгляд хозяина кабака, устремленный в мою сторону, был преисполнен грусти и сочувствия. Наверное, поэтому он и решил подкинуть работенку не совсем вменяемому сталкеру, то бишь мне. Пользуясь безотказностью, в которой я пребывал, торговец взял слово «честного ходока» с честного, однако же, в стельку пьяного, ходока… А мородовороты-охранники взялись напомнить о задании на следующий день, если я вдруг про него забуду.
