- И все-таки я получил его от Родольфо! - горячо сказал Лафайет. Герцог поручил мне одно важное дело, и перстень должен был служить мне пропуском.
- Тебе придется придумать что-нибудь более убедительное, - сказал Флимберт. - С этим перстнем тебя задержал бы первый дозор, даже если бы он состоял из одних мальчишек.
- Постой-ка, - перебил его Рой. - Может, он хотел тебе дать герцогский перстень с печаткой? Я сам видел его у герцога на пальце, когда он с нами торговался. Это тоже перстень с рубином, а на нем выгравированы две буквы: PP. Он, видимо, по ошибке дал тебе не тот перстень. Какое было при этом освещение?
- Влажное, насколько я помню, - ответил Лафайет. - Послушайте, джентльмены, мы напрасно теряем время. Теперь недоразумение улажено, и, если бы вы вернули мне одежду, я смог бы продолжить путь...
- Не торопись, приятель, - оборвал его Флимберт. - Мы знаем, как вести себя с теми, кто нарушает условия контракта.
- В таком случае, обратитесь к Крупкину, потому что именно он подписывал контракт.
- Он прав, - согласился Пинчкрафт. - Крупкин, как партнер по контракту, несет ответственность. Этот парень всего лишь его соучастник.
- Какое ему за это грозит наказание?
- Гораздо менее суровое, - неохотно признался Флимберт. - Каких-нибудь сто лет на камнедробилке.
- Ты слышал, Длинный? Тебе повезло, - поздравил его Рой.
- Я просто в восторге, - отозвался Лафайет. - А нельзя ли нам вместе что-нибудь придумать? Как вы смотрите на условный приговор, к примеру?
- А что, если он совершит какой-нибудь геройский поступок? - предложил Рой. - У нас есть партия галстуков ручной работы, которые никак не удается сбыть. Он вполне мог бы торговать ими вразнос...
- Да что за ерунда! - вспылил О'Лири. - Это все дело рук Крупкина, а я ни в чем не виновен. Кроме того, я уверен, что именно Хрупкий похитил леди Андрагорру.
- Это нас не касается.
- Возможно, но у меня создалось впечатление, что у вас предусмотрено суровое наказание всякому, кто попытается переделывать ваши изделия.
- Хм-м... - почесал нос Флимберт. - Это действительно так.
- Тогда давайте сделаем вот что, - горячо предложил О'Лири. - Если Крупкину удалось преобразовать персональное сигнальное устройство в камеру-шпион, то почему бы вам не смонтировать прибор таким образом, чтобы его действие стало обратным?
- То есть?
- Переделайте его так, чтобы он передавал сюда, в лабораторию, то, что происходит у Крупкина, а не наоборот.
Пинчкрафт наморщил лоб:
- Вполне возможно, вполне возможно.
Он знаком приказал всем молчать, поднял чашку и, поднеся перстень к свету, принялся за работу. Остальные молча наблюдали за его действиями.
- Так... соединение В к контакту D... проводник Е к излучателю X... красный... синий... зеленый...
Через десять минут Пинчкрафт удовлетворенно хмыкнул, вставил камень обратно в гнездо и поднес перстень к уху. На его лице появилась широкая улыбка.
- Я его слышу, - сказал он. - Вне всякого сомнения, это кольцо настроено на точно такое же парное, которое Крупкин держит при себе.
Он передал перстень Флимберту.
- Хм-м. В самом деле, это его голос.
- Ну, и что же он говорит? - спросил О'Лири.
- Поет. Что-то о дороге в Мандалай.
- Дайте мне послушать.
Флимберт передал ему кольцо; Лафайет поднес его к уху.
- ...идола из глины звали Буддо-о-ой...
Слова заглушал шум воды. Лафайет нахмурился: казалось, он уже когда-то раньше слышал этот голос. Неожиданно пение оборвалось. Лафайет различил легкий стук, за которым последовало чертыхание, потом шаги и звук отворяемой двери.
- Ну? - недовольно спросил голос, певший перед этим песню.
- Ваше высочество... плен... то есть, я хотел сказать, ваша гостья отказывается от приглашения присоединиться к завтраку и... э-э-э... приносит подобающие извинения.
- Черт бы ее побрал! Я хочу, чтобы она чувствовала себя здесь, как дома, только и всего! И не надо мне лгать, Хонч. Эта дрянная девчонка не знает, что такое извинения. Она только и делает, что топает ногами и приказывает с тех самых пор, как появилась здесь. Я тебе честно скажу, иногда меня берут сомнения, стоит ли вообще с ней так церемониться.
- Должен ли я... э-э-э... передать ей приглашение вашего высочества к обеду?
- Нет, это лишнее. Позаботься только, чтобы ей подавали в комнату все, что она потребует. И вот еще: она должна быть всем довольна, насколько это вообще возможно. Я не хочу, чтобы у нее появились морщинки или растрескались руки, пока она здесь находится.
- Конечно, ваше высочество.
Шаги, звук закрывающейся двери, негромкий свист, и вдруг - тишина и тяжелое дыхание.
- О, дьявол! - пробормотал голос. - Неужели эти коротышки...
Фраза оборвалась. Послышался громкий скрежет, потом глухой удар, за которым наступила полная тишина.
- Угу, - сказал Лафайет. - Он перестал передавать.
Все остальные тоже послушали по очереди.
- Он, видно, сообразил, что что-то не так, - заметил Пинчкрафт. Вероятно, положил кольцо в шкатулку и захлопнул крышку. Ну, что ж, конец контрразведке.
- Очень жаль, - беспечно сказал О'Лири. - Только-только стало интересно.
- Да. Ну, ладно, пойдем, приятель, - приказал Флимберт. - Тебя ждет камнедробилка.
- Пошли. Прощай, Рой, - сказал О'Лири. - Я готов выполнить свой долг перед обществом, но мне очень жаль, что веселье начнется без меня.
- Не переживай, Длинный, жизнь на "Аяксе" не отличается особым разнообразием, так что ты ничего не упустишь.
- Кроме нападения, - сказал Лафайет. - Вторжение на "Аякс" Крупкина со своей армией, военно-воздушными силами и флотом будет, вероятно, впечатляющим.
- Какое вторжение? - перебил его Флимберт. - О чем это ты говоришь?
- Ах, да, я совсем забыл: вы же не могли его слышать. Впрочем, он, наверное, дурачился, только и всего.
- Кто?
- Принц Крупкин. Он как раз излагал план наступления на заседании Военного совета. Он прекратил передачу в тот самый момент, когда собирался объявить время штурма "Аякса" при участии трех видов войск.
- Не может быть! Крупкин никогда бы не решился на это!
- Охотно верю. Это могла быть просто шутка. Вот только он не знал, что мы могли его слышать. Но, с другой стороны, у него, возможно, своеобразное чувство юмора, и он мог зачитывать какие-нибудь логические схемы просто так, ради развлечения.
- Какая низость! Неужели он сможет использовать нашу технику против нас же самих? - спросил потрясенный до глубины души Флимберт.
- Он способен на все! - ответил Пинчкрафт.
- Джентльмены, вы, кажется, забыли, что мне пора на камнедробилку? напомнил Лафайет. - Похоже, у вас будет уйма дел в ближайшие двадцать четыре часа: надо будет составить завещания, закопать драгоценности...
