— Останешься за меня, — сказал Крони горбуну. — Не забудь поставить человек пять к баррикаде. И пусть попробуют установить прожектор. Электрики есть?
— Я электрик, — отозвался кто-то из темноты.
— Пусть прожектор светит вдоль туннеля. Они могут снова пойти.
С Крони увязалась девчонка, которая громко шаркала башмаками, чтобы не потерять их.
Рази встретил Крони у двери своего штаба:
— Ты как думаешь, они пойдут снова с твоей стороны?
— Сейчас нет. Мокрица может и не знать, что случилось. Ведь никто из того отряда не ушел. Оружие вам не нужно? У нас много лишнего.
— Нет, оружия хватает. У нас здесь прочные завалы, не то что с той стороны.
— А сверху? Снизу?
— Они пытались. Был взрыв. Но перекрытие — метров пять камня.
Крысолов вышел из стены рядом с ними. Он был так мал и тих, что Рази и Крони не сразу поняли, что он стоит рядом.
— Мы проведем вас, — сказал он. — Туда, где сидит Мокрица.
— Ты как здесь очутился?
— Наши пути — древняя тайна, — коротко ответил крысолов. — Я рад, что ты, Крони, дошел благополучно.
— Спасибо за доброе пожелание, — сказал Крони. — Сколько мне взять людей?
— Возьми тех, кто защищал завал, — сказал Рази.
Крони и Рази положили друг другу руки на плечи, прощаясь.
— Если не выйдет, — сказал Рази, — выводи людей наверх.
Крони вернулся к своей баррикаде. За ним шел маленький крысолов. Девчонка топала сзади.
— Ты возьмешь меня с собой? — спросила она Крони.
— Нет, — сказал Крони. — У тебя башмаки очень стучат. А нам надо идти тихо.
Крони отобрал шестерых, с ним напросился и горбун.
Они стояли под лучом прожектора, освещающим туннель на сотню шагов.
— Я хочу сказать вам, — начал он, — что я был наверху. Там много места, там хороший воздух и хорошая вода. Там светло…
Крысолов провел их тайным ходом, мимо черных ниш, где поблескивали зеленые светлячки, сквозь белый сталактитовый лес. Потом они оказались в освещенном служебном туннеле, где был штаб стражников.
Поступки определяются прошлым опытом, и хоть Мокрица ощущал некоторое внутреннее беспокойство оттого, что бунтовщики добыли оружие, он не допускал и мысли о поражении. Наоборот, все складывалось удачно. Мекиль давно считал, что пора разделаться со старыми сморчками в Совете директоров. А для этого их сначала надо было припугнуть так, чтобы они сами умоляли его взять власть. Вот они и перепугались.
У Мокрицы было отличное чутье, подобное чутью крысы, знающей заранее, что в туннель прорвется вода или лава. Только что он сидел спокойно, закрыв глаза и запрокинув голову, вычисляя свои последующие шаги, и вот он на ногах…
Неладно. Что-то неладно.
Ничто не предвещало беды. Издали доносились редкие глухие удары — подрывники били ниши для зарядов, чтобы проломить потолок над городом Предков, капала вода из трещины в потолке, в передней комнате Спел о чем-то спорил с дежурным офицером.
Мокрица быстро прошел к двери, выглянул в щель. Все тихо.
Но хотелось бежать. Мокрица распахнул дверь и в ответ на взгляды офицеров сказал:
— Дойду до подрывников. Что-то они тянут. Надо поторапливаться.
В коридоре стоял одноглазый Джинь. Он уже раздобыл защитный шлем с фонарем.
— Джинь, — сказал ему Мокрица, — спустись к вспомогательному отряду. Что-то давно нет от них вестей.
— Слушаюсь, господин Мекиль.
Мокрица не стал ждать, пока Джинь скроется в глубине коридора. Он поспешил в боковой ход, ведущий к подрывникам.
И Крони с его отрядом опоздал на какие-то пять минут.
— Здесь, — сказал крысолов.
Крони жестом остановил остальных. Распахнул дверь и вошел в штаб Мекиля.
Стражник в углу, бубнивший что-то в переговорную трубку, лишь взглянул на него и отвернулся. Спел и второй офицер, колдовавшие над планом подземелья, увидели Крони не сразу.
— Где Мокрица? — спросил Крони.
— Вышел, — ответил Спел, прежде чем догадался, что никто не смеет назвать директора обидным прозвищем. — Крони?
Второй офицер старался вытащить пистолет.
— Не надо этого делать, — сказал Крони. — Нас больше. Кто-нибудь, возьмите у них оружие.
Горбун подошел к офицерам, и те безропотно передали ему пистолеты. Спел обернулся к Крони.
— Послушай, трубарь, — сказал он.
— Он такой же трубарь, как ты, красавчик, — сказал горбун.
— Господин Крони, — сказал Спел. Ему было тяжело перенести такое унижение. — Крони, я тебя умоляю, именем сестры умоляю. Не отбирай мой пистолет. Это пистолет моего деда. Я не могу без него.
— А я не могу тебе его оставить, — сказал Крони и смутился, потому что его голос звучал виновато. — Нельзя. Ты стражник.
— Лучше убейте меня.
— Нельзя, — отрезал Крони.
Его слушали все, кто находился в комнате и стоял в коридоре.
Горбун тем временем заглянул в заднюю комнату.
— Сбежал, — сказал он.
— Куда пошел Мокрица? — спросил Крони у офицера.
— Сказал, что к подрывникам.
— Кто проведет нас туда?
— Я, — неожиданно сказал стражник, сидевший у переговорной трубки.
— Оставь мне двух-трех человек, — сказал Крони горбуну, — и беги к подрывникам. Их много?
— Нет, — стражник был рад, что его не убьют. — Там только трое полицейских, а остальные — техники с шахты.
— Офицеров отведите в комнату Мокрицы. Там нет запасного хода?
— Там нет хода, — сказал крысолов, стоявший за спиной Крони.
— Крони, я умоляю тебя. Два слова, — сказал Спел.
Второй офицер беспрекословно прошел в заднюю комнату.
— Крони, я хочу говорить с тобой один на один. Ты же знаешь, как много мы с Герой сделали для тебя. Без моей помощи ты бы давно был мертв. Я тебе не враг.
Крони не считал его врагом. Спел был чем-то вроде родственника, если, конечно, трубарь имеет право смотреть так на директорского сына. Спел был младшим братом, глупым и неверным…
— Я рад бы, — сказал Крони. Он был искренен. — Но оружия оставить тебе не могу. И не верю тебе. Если мы не победим, ты вернешься к Мокрице. Ты всегда будешь с тем, кто сильнее.
— Ты отказываешься от друга, — сказал Спел. — И от победы. И ты обрекаешь на смерть нас обоих.
Спел резко повернулся и четко, как на параде, поднимая колени, направился к задней двери.
«Мальчишка, — подумал Крони. — Он играет в войну».
Тон Спела встревожил Макса Белого.
— О чем он говорил?
Крони повторил слова Спела.
— Может, это не пустая угроза, — сказал Белый Круминьшу.
Круминьш пожал плечами.
