— Лучше бы изнасиловал. — Девчонка зло потерла задницу, вставая. — так хоть была бы возможность расслабиться и получить удовольствие. Но вязать себе руки я не позволю! Сдохну, сбегу, тебя загрызу, но рабой не буду!
— Чертова еврейская ирландка! — Я сунул вереку в карман рюкзака. — Попытаешься сделать глупость — еще раз выпорю!
— Не буду. Клянусь. — Шейла еще раз потерла задницу, и радостно улыбнулась.
Но мне внезапно стало не до того. Я услышал скрип снега под чьими-то широкими лапами.
Поймав удачно проходящий над нами спутник (нет, маловато группировка! Вон, коптер пропустил из-за этих витков!), я уже привычно приблизил картинку, и почуял, как сердце в пятки уходит.
— Лезь на дерево, быстро! Кому сказал! — Шейла попыталась что-то удивленно вякнуть, но у меня совершенно не было настроения играть в крав-магу, и я забросил ее как раз до нижних веток, примерно на три метра. Девка успела вцепиться в одну из них, и сейчас материла меня сверху. — выше лезь, дура!
А сам вскинул винтовку, пытаясь успокоить ходуном ходящие руки. Черт, куда он же делся? Как корова языком слизнула!
Из небольшого овражка, левее того места, где я ждал, вымахнула огромная коричневая туша, и огромным прыжком сократила расстояние до десяти метров.
Грохнул выстрел, и попавшая в плечо пуля сбила медведя с шага, заставив запнуться и дав мне шанс на перезарядку. Еще выстрел, рывок рычага вперед, на себя… и в открытый затвор падает хорошая шапка снега. И клинит винтовку.
— Как говорил Конфуций — прыгай быстро, и останешься жив. — Отбросив винтовку и залетая на соседнее дерево рядом с сосной Шейлы, пробурчал я. — Ох-ох, твою же мать!
Ревущий разъяренный медведь ростом в холке с меня, встав на задние лапы становится больше пяти метров ростом. А лапой достанет еще выше. Вот и сейчас подо мной страшный удар лапы обломил толстую ветвь. Дерево вздрогнуло, а от медвежьего рева с него чуть иголки не осыпались, да и я с Шейлой едва не брякнулись. Девушка, похоже, уже охрипла от постоянного, на грани возможностей, крика.
— Бах, бах, бах. — Пули из моего длинного револьвера рвали морду гиганта, но похоже, его этим не остановить. Хотя, я так думаю, что ему не привыкать к таким ударам, в этих местах огромные медведи не редкость. И они ребята совершенно не мирные, постоянно промеж собой дерутся. Эти мягкие свинцовые пули просто рвут мышцы и шкуру, но никак не пробивают толстенный череп. А по глазам никак попасть не могу. Нет, медведь сидит на жопе и трясет башкой, орет, но вот снова кидается на дерево.
От сильнейшего удара сосна едва не свалилась, я выронил перезаряжаемый револьвер, и вцепился в ствол. Медведь подпрыгнул, и попытался достать меня лапой, но ему не хвалило полметра, не больше.
— Есть! вспомнил! — Я выдернул из-за пазухи диринджер, в стволах которого лежали патроны с бронзовыми пулями. Переломив пистолетик, я вытащил патроны, а саму крохотную стрелялку просто кинул в медведя. Чего он, впрочем, и не заметил.
— Бах! Бах! — Это мой второй револьвер, короткоствольный тейлорс плюнул в морду шатуна парой горячих пуль, заставиви того снова отступиться. А я поспешно вытряхнул из барабана револьвера пару горячих гильз, и вставил на их место патроны с бронзой. Звонко прокрутился барабан, шелкнул курок, вставаяя на боевой взвод. — Бах!
Огромный, злющий медведь просто лег у сосны, пару раз дернув лапами. И затих.
Наступила очень странная для леса, почти полная тишина, если не считать сипения Шейлы. Охрипла девица напрочь, похоже. Какое-то время я обессиленно сидел на ветке, обняв душистый ствол, прижавшись шекойй к смолистой и шершавой коре. А потом, убедившись, что медведь точно труп, спрыгнул на землю.
Подойдя к винтовке, в первую очередь открыл затвор, и вытряхнул из потрохов оружия спрессованный снег, помешавший дослать патрон. После чего поработал рычагом, выбрасывая и досылая патроны. Убедившись, что винтарь работает нормально(и дав себе зарок поискать более надежную систему, да хоть мосинку с собой таскать в такие выходы), я зарядил марлин, собрал валяющиеся в снегу патроны, и обтерев их платком, вставил в ячейки поясного патронташа. Надо, кстати, бандольеро из сидора вытащить, и повесить через плечо.
— Ну как, успокоилась? Спрыгнешь? — Подойдя к сосне, и задрав голову, я спросил у замолчавшей девушки. Та энергично закивала головой, и зашебуршилась. Повиснув на руках, подождала, пока я не приготовлюсь, и прилетела мне в руки.
— Ну вот. Теперь понимаешь, что тебя тут скушали бы и не подавились? И не обязательно этот мишка, тут и другого зверья достаточно, всякого голодного. — я наклонился подобрать свой второй револьвер. Поискал глазами, где валяется дириджер, и шагнул было к нему, когда сильнейший удар в поясницу сбросил меня в небольшой овражек на краю леса.
******************************************************
— Куда торопишься? — перепуганную девушку загоняли к краю поляны, туда, где валялась туша огромного медведя, три прокопченных бородатых мужика. Почти одинаково одетые, в меховых куртках, лохматых шапках, на ногах меховые сапоги, вооруженные винтовками и револьверами, они, сбросив широкие охотничьи лыжи, ловили девушку. После того отличного выстрела, практически снесшего ее парня с поляны, прошло чуть больше десяти минут, а они уже замаялись гонять ее, не дается девка в руки. Да еще руками-ногами машет, того и гляди отобьет чего.
— Есть, поймал! — Один из них, рыжий и красноносый, исхитрился зацепить край дохи девушки, и, отбив летящий ему в нос кулак, сильно ударил ее по лицу открытой пятерней. — А ну утихни!
Удар бросил девушку на основательно утоптанный снег, и рыжий, напару с подоспевшим подельником, прижали свою добычу к земле и сейчас стягивали с нее брюки.
— Сипит что-то. — Пропыхтел второй, и оглянулся на оставшегося бандита, стоящего на краю поляны и высматриваюего что-то в овраге. — Руг, ты чего там застрял?
— Да добычу ищу. Кровь на снегу есть, а самого громилу не видать. Наверное, овраг глубокий, провалился. А в овраг снега нанесло ветром свежего. Ладно, потом найдем. — В очередной раз ткнув в глубокий снег лыжной палкой, названный Ругом отвернулся от овражка, и, подобрав марлин, неторопливо направился к подельникам, на ходу расстегивая ремень. Выстрел-то был его, так что первая очередь тоже ему достанется. — А ничего девка. Ты не тащи с нее угги, не теряй времени. Просто переверни, сейчас будем сзади пользовать. Потом, в зимовье как следует повеселимся.
Рыжий и его напарник переглянулись, и рывком перевернули девчонку кверху попой, а Руг занял место рыжего, и собрался было приступить, как с него слетела шапка. А над поляной раскатился револьверный выстрел.
