Ирина уже овладела собой, обычным смехом блеснули глаза.
- Иди! Иди!
В кабинете Северцева солнца не было, но не было и прохлады.
"Нервы пошаливают, - думал Сергей, - устал я. И бравирую опасностью, а излучения дают себя знать. Где же Константин Петрович?"
У Ирины тихо. Сергей спустился в столовую и у самых дверей столкнулся с Северцевым,
- А-а... жених... Пойдем...
Константин Петрович взял Сергея под руку, и они вышли на террасу.
Летом темнота наступает сразу. Перекликаются женщины и дети в деревне. Сохнущим сеном пахнет вечер.
Профессор и Сергей молча курили. Им хорошо вдвоем, хорошо даже молчать. Они любили друг друга.
Сергей встретил Ирину три года тому назад, когда она была еще худенькой девочкой с тугими косичками. А он учился на третьем курсе института ядерной энергетики. В тот год начал им читать теорию ядерных сил профессор Северцев.
Константин Петрович говорил увлеченно, страстно. Но никогда не забывал о слушателях. Он выбирал одного, который наиболее чутко воспринимал его мысли. Профессор как бы проверял на этом человеке убедительность своих доводов. Смуглое лицо Сергея Батарова, проникновенный взгляд-сразу же привлекли внимание профессора. Две-три беседы наедине, и Сергей оказался в числе сотрудников Северцева.
Однажды ранним летом, уже перед самыми экзаменами, Сергей приехал к профессору на дачу. Луна медленно выползла из-за леса. Сергей подошел к дому профессора. Кто-то играл старинный вальс.
Окна распахнуты в сад. Очень слабо освещена большая, почти без мебели комната. За роялем полная женщина, белокурые пряди волос на затылке выбились из прически.
А по комнате, сливаясь с темпом музыки, двигалась девушка в коротеньком белом платье. В ее движениях - трогательная угловатая грация подростка и профессиональное мастерство почти настоящей балерины.
Сергей вошел в дом, растроганный виденным, в ожидании чего-то необыкновенного. Терраса - маленький коридор - и дверь...
Сергей оказался в той же комнате. Музыка теперь звучала отчетливее. А девушка все так же продолжала танцевать, как будто не замечая его, или она просто не хотела отвлекаться.
И в ушах Сергея еще звучал последний низкий аккорд, когда женщина у рояля спросила:
- Вы что хотите?
- Константин Петрович просил меня прийти.
- К папе? - девочка стояла перед ним. - Пойдемте, я провожу вас.
Он следом за ней поднялся по узенькой лестнице и оказался в кабинете профессора, освещенном только настольной лампой. Теперь Сергей почему-то боялся смотреть на девушку. Но он знал, какая она, знал навсегда, на всю жизнь.
- Садись, Сергей, - указал ему глазами на стул Константин Петрович.
Ирина вышла. Вскоре звуки внизу возобновились.
- Так ты хочешь работать со мной?
Сергей молчал. Это был вечер в конце мая, вечер распускающейся зелени и поющих голосов.
- А что тебя привлекает в науке? - спросил Северцев. Почему ты решил стать физиком? Это, может быть, самое сложное, самое трудное. Которое берет не только мысли, все время, но и здоровье... а может быть, и жизнь...
- То, что отнимает у одних здоровье, может дать его другим, то, что может превратить в пустыню целый мир, - повторил Сергей слова самого Константина Петровича, - то может сделать его еще прекраснее... если...
Сергей шагнул к окну. Над рекой, над лесами, над туманами повисла луна. А снизу на простор рвалась музыка, и звуки набегали друг па друга.
- ...если только он может быть краше, - тихо окончил Сергей.
- Костя! Где ты? - послышался голос Софьи Андреевны. И она сама выплыла на террасу. - Вот вы где... А гости одни.
- Женя Звягинцев пришел? - спросил профессор.
- Нет, Жени нет. А что, разве без него не будем начинать?
- Нет, будем. Он подъедет.
- Что с Женей? - удивился Сергей.
- Я звонил ему. В 17.33 началась очень сильная вспышка на Солнце.
И тише добавил:
- Ты понимаешь, что такие наблюдения Женя никому не мог перепоручить, даже если бы это была его свадьба.
Они прошли к гостям.
Справа - праздничные столы. У радиолы хозяйничала подруга Ирины Дина Вайнер, очень смуглая девушка с тяжелыми косами. Три пары кружились в вальсе. Остальные, стараясь не мешать, столпились у стен.
- Надо идти за невестой, - громко сказала Софья Андреевна. - Диночка, сходи ты... И вы, девушки...
Дина с серьезным неулыбающимся лицом пошла из комнаты, за ней девушки.
Все присутствующие встали у входа, ожидая появления невесты.
- Песни обрядовые будем петь? - шепнул Константин Петрович. - Кто будет? Никто! Тогда я один запою!
И вдруг раздался голос Дины:
- Ирина! Ирина! Где же ты?
Торопливые шаги Дины, и она одна появилась в дверях. На ее лице недоумение.
- Ее там нет...
- Как нет?! - Софья Андреевна, тяжело дыша, взбежала по лестнице.
- Ирина! Ирина! Перестань дурачиться!
Но ответа не последовало.
Тогда и сам профессор и гости поднялись наверх. Константин Петрович выглянул в окно.
- Ирина! Ирина! Слышишь? Прекрати свои шутки!
Профессор забеспокоился. Каждой шутке есть граница. А кроме того, Ирина совсем не склонна к озорству.
- Ирина!
И опять не получил ответа. Профессор вспомнил о сыне.
- Юрий! Юра! - крикнул он.
Только эхо замерло вдали.
Константин Петрович сел на подоконник, перегнулся в темный сад и снова позвал детей. Он тревожно взглянул на жену. Софья Андреевна изменилась в лице.
- Куда он девался... - прошептал профессор, - сегодня он должен быть дома. Непонятно, куда они могли запропаститься!
В этот момент появился Женя Звягинцев. Вид у него был довольно странный. Маленький и щуплый, с пышной шевелюрой, растрепанной еще больше, чем обычно, он торопливым движением поправлял очки. Очки были большие, в темной роговой оправе, а нос маленький и острый. Сам Женя производил впечатление человека не только совершенно растерянного, но просто ошеломленного. Приехал он в рабочем костюме, без галстука. Видимо, в минуту сильного волнения он хотел расстегнуть воротник рубашки, но не смог и прямо "с мясом" вырвал пуговицы. Однако на Женю никто сейчас не обращал внимания. Ирины и Юрия не нашли и в саду.
Гости растерянно столпились на террасе. Никто не решался шутить, но и тревоги не было: очень спокойно все вокруг.
- Я к Лене пойду, - сказал профессор жене, - они всегда вместе хулиганят.
И, обращаясь к гостям, добавил с улыбкой:
- Пожалуйста, веселитесь. Дина, включи радиолу.
И, когда он подходил к дому напротив, где жил Юрин друг Леня, томный голос старательно выводил: "Лепестки фиалки опадают, словно хлопья снега на ковер..."
На вопрос, дома ли Леня, профессору ответили:
- Леня уже спит...
Мальчика разбудили. Он рассказывал очень сбивчиво.
