МаК: Буду ждать с нетерпением.
Cancer: Пока.
МаК: Пока.
С каждым днем, с каждым часом, с каждой минутой, они узнавали друг друга все лучше и лучше.
Мак много рассказывал о своем детстве, о родителях, о товарищах, вспоминал разные забавные случаи. С неохотой вспомнил однажды об аварии, в которой потерял ноги.
Анна больше спрашивала, делала точные замечания, иронично комментировала истории Мака. Говорить о себе она избегала.
Мак философствовал - Анна внимала.
Мак рассуждал о книгах, о кино, о музыке - Анна оппонировала.
Мак грустил - Анна шутила.
Мак смеялся - Анна напоминала о судьбе человечества...
Со дня их встречи не прошло еще и недели, а они словно были знакомы уже несколько лет.
...
МаК: Я вот думаю: человечество умерло, но культура, все то, что создавалось людьми - все эти книги, видео, картины... - осталось. На бумаге, в электронном виде, еще как-то... Быть может в этом и была цель существования человечества? Может быть ради этого мы и жили - создать для кого-то (для кого?) то, что было создано, и уйти?.. С первого дня своего появления Человек что-то царапает на камне, разрисовывает стены пещер цветной глиной. Потом больше - музыка, письменность, литература. Скульптура и архитектура. Философия. Театр, кино, видео... Что двигало людьми, когда они создавали все это? Зачем это им было надо? А быть может иначе и быть не могло? Где-то внутри нас сидит некая программа, заставляющая делать КУЛЬТУРУ. Некий моторчик, не дающий просто есть, спать и размножаться. И вот люди трудятся, что-то пишут, рисуют, строят, снимают. Размышляют. Попутно обеспечивают себя всем необходимым для существования... И вдруг - стоп! Приехали! Писатели по сто раз обыгрывают одни и те же сюжеты, занимаются откровенным цитированием, словесной эквилибристикой. Художники рисуют картины, которые только они сами и понимают. Скульпторы и вовсе творят нечто невообразимое. От музыки остались лишь ритмы... Человечеству больше нечего сказать, оно себя исчерпало, оно топчется на месте, лишь делая вид, что куда-то идет. Человечество больше не нужно... Может это и не Болезнь вовсе, а нечто давным-давно запрограммированное в нас, записанное в генах, в хромосомах, в ДНК? Некий предохранитель, выключатель, заложенный в нас... кем? Создателем?.. Ты веришь в Бога?
Anna: Скорее нет, чем да.
МаК: Почему?
Anna: Глупый вопрос.
МаК: Почему глупый?
Anna: Потому. Ты сам-то в Бога веришь?
МаК: Не знаю. Но его существование очень бы все упростило.
Anna: А я считаю совсем наоборот.
МаК: Ты всегда считаешь наоборот. :) Мне наперекор.
Anna: Тебе это нравиться?
МаК: Да!
Anna: Мне тоже... Слушай, Мак, как ты думаешь, долго еще будет подаваться электричество?
МаК: Не могу сказать.
Anna: Ведь мы не сможем общаться.
МаК: :(
Anna: Удивляюсь, что все пока работает. Как?
МаК: Автоматика.
Anna: Когда техника откажет... я не вынесу одиночества.
МаК: Я тоже. Я же калека.
...
С помощью электронной почты они обменялись фотографиями. Теперь у Мака на мониторе стояла отпечатанная карточка - грустно улыбающееся девичье лицо, светлое и чистое.
Любимое...
Одиночество, испугавшись этого снимка, отступило. Но недалеко. Оно жалось в углы комнаты и возвращалось, когда компьютер выключался. Когда гасли на мониторе слова.
Теперь Мак не боялся смерти. Теперь его страшило лишь одно - щелкнуть однажды кнопкой и не услышать, как оживет электроника...
Мак боялся одиночества.
...
МаК: Вчера вечером выглянул в окно - на соседней улице нет света. Похоже, весь квартал обесточен.
Anna: Рано или поздно это случится везде.
МаК: Да. А ведь я еще не сказал тебе самого главного.
Anna: Так говори, пока есть возможность.
МаК: Я люблю тебя.
Anna: МаК, не надо. Зачем?
МаК: Просто. Ты должна знать. Я люблю тебя.
...
Он вполз в лифт, подумав мельком, что электричество может пропасть в момент спуска или, напротив, подъема.
Мячик был на месте.
Развалившийся скелет тоже.
А на улице шел дождь. Свинцовые лужи кипели от ударов тяжелых капель. Над асфальтом висело марево мельчайших брызг. Взбитую грязную пену уносили в водостоки торопливые ручьи.
Мак остановился в дверях. Он уже было решил вернуться домой, переждать непогоду, но подумал, что завтра, возможно, дождь не прекратиться, да и лифт может перестать работать в любой момент. Откладывать нельзя...
И он выполз на улицу, под холодный ливень.
До разбитой витрины магазина было всего ничего - тридцать метров, три кипящие лужи, два проворных ручья.
...
МаК: Знаешь, у меня тут дождь.
Anna: У меня тоже пасмурно. Осень.
МаК: Сегодня я видел голубя. Он сел на карниз и долго что-то расклевывал. Мокрый, жалкий. Стучал клювом по жести, отбивал ритм дождя. Мне хотелось открыть окно и впустить его внутрь, но я не мог. Да и он бы улетел, испугался бы... Я жалею, что у меня никогда не было домашних животных. Кошка, собака, кролик, хомячок - что-то теплое, живое - я бы хотел, что бы у меня кто-то был здесь, рядом. Мне так хочется о ком-нибудь заботиться.
Anna: А у меня здесь куры, корова и два ягненка.
МаК: Целое хозяйство. Справляешься?.. Что-то плохо себя чувствую. Знобит.
Anna: Закутайся потеплее. И выпей горячего молока. У тебя есть молоко?
МаК: Нет.
Anna: А мед?
МаК: Нет.
Anna: Я пришлю тебе по электронной почте. :)
МаК: Жду.
...
Ночью ему стало плохо.
Он вылез из кресла, забрался на старый диван, заполз под толстый пушистый плед. Съежился на боку, подтянув колени к подбородку, слушая стук сердца и ток крови в висках.
Его колотило.
Он вспотел, но не замечал этого. Ему было холодно.
Когда он открывал глаза, перед глазами кружилась красная метель. Алые хлопья били по глазам, больно давили изнутри.
Зачем-то он считал эти мельтешащие пятна, постоянно сбиваясь и начиная счет с начала.
Потом он почувствовал, что пурга уносит его куда-то. Тело стало легким и ему захотелось взмахнуть руками, словно крыльями. Но рук не было.
Ничего не было.
Его куда-то несло.
Он падал.
Кружилась голова.
Гудело в ушах.
И мелькали, вились вокруг зловеще-алые пятна, иногда затягиваясь непроницаемой, по-угольному искрящейся чернотой.
Anna: МаК, ты куда пропал?
Anna: МаК, где ты? Что случилось?
Anna: МаК, ответь!
Anna: Я не могу так! Почему ты молчишь? Что произошло? Ответь немедленно! Я схожу с ума!
Anna: Слышишь меня?
Anna: МАК!!!
Порой он приходил в себя, падал с дивана и полз на кухню. Жадно пил воду из чайника, сдерживая тошноту. Заставлял себя разжевать и проглотить несколько кусочков сухофруктов. Иногда его рвало и это приносило легкое минутное облегчение.
Он возвращался в комнату и долго забирался на диван. Покорив высоту и окончательно выбившись из сил, он укутывался пледом и впадал в странное забытье, полусон-полуявь, где было много людей, голосов и живых вещей...
Он не знал, сколько времени он пребывает в таком вот состоянии, но ему казалось, что недолго.
Anna: Я не могу так больше, МаК!
Anna: МаК, я люблю тебя!
Anna: МаК, я не хочу жить без тебя! Просто не могу! Так пусто, так одиноко. Мы знаем друг-друга всего пару недель, а человека, роднее чем ты у меня никогда не было. МаК, я не знаю, что с тобой случилось. Быть может, ты читаешь эти строчки, не имея возможности ответить. А может тебя уже нет. А я не успела сказать тебе самого главного - я люблю тебя. Странно конечно - мы даже не видели друг друга, только эти фотографии. Я не знаю, какой у тебя голос. Все, что нас связывает - это строчки на мониторе... Знаешь, МаК, я сейчас плачу. Почему? Глупый вопрос. Потому, что я вдруг стала совершенно одинокой... Когда умерли все люди, я не ощущала одиночества так остро. А когда вдруг исчез ты... МаК, я готова отдать все, чтобы увидеть тебя. Чтобы коснуться рукой твоей кожи, посмотреть тебе в глаза, запустить ладонь в волосы. За это я готова отдать все - даже жизнь. Согласись, это небольшая жертва.
Однажды ему стало лучше. Лучше настолько, что он смог заползти в кресло, включить компьютер и подсоединиться к Сети. Чтобы войти в чат, надо было зарегистрироваться, ввести свое имя и пароль, а он никак не мог совладать с непослушными пальцами, тыкал в клавиатуру, промахиваясь мимо нужных клавиш. Он видел буквы на мониторе - голос Анны! - но никак не мог составить из них слова. Смысл ускользал...
Он оставил свои тщетные попытки и вновь забрался на диван.
Вернулся озноб, и опять Мак закачался на волнах лихорадки в сумятице странных видений.
Anna: МаК, я даю тебе еще два дня, чтобы объявиться. Если ты не появишься, значит, мне незачем жить. Я так решила.
Он прочел эти строчки ровно через два дня и ужаснулся. Торопливо набрал:
МаК: Я здесь!
Он был еще слаб, голова раскалывалась, кружилась, перед глазами роились черные мушки. Болели мышцы, ломило кости.
