- Понять не могу - в чем тут дело? - ворчал он. - Неужели Можайцев работал над проектом космического корабля? Может, Прайс оттого и бесится?
- Вряд ли... - Гейм с сомнением покачал головой. - Оборудование, которое я видел в Брайт-ривер, рассчитано на что-то иное.
- Но ты ведь читал заметку в "Нью-Йорк таймсе" об интересе Прайса к межпланетным полетам?
Гейм недоверчиво заметил:
- Все это камуфляж...
Пока летчики переживали из-за неизвестного им инженера, Аллен Харвуд беседовал с Прайсом.
Глава концерна "Интернешнл уран" неподвижно сидел в кресле, устремив на собеседника тяжелый взгляд. Прайса мало утешило сообщение Харвуда о том, что Можайцев выслежен. Пока инженер не в его руках - радоваться рано.
Харвуд напомнил Прайсу об обещании рассказать ему кое-что о деталях, имеющих отношение к бегству Можайцева из Брайт-ривер.
Прайс заметил:
- Я никогда не лез в ваши секреты, Аллен, но должен признаться, во всей этой истории кое-чего не понимаю... Итак, о деталях. Что же вы тогда нашли в Брайт-ривер?
- Портативную рацию в спальне Можайцева.
Против обыкновения, Прайс оставался спокойным.
- Еще что? - спросил он.
- Нам удалось обнаружить место приземления неизвестного самолета в одной из горных долин, на расстоянии примерно двенадцати миль от завода.
- Ваших людей надо судить! - яростно вскричал Прайс. - Я поручил им глаз не спускать с инженера Можайцева, а он, оказывается, спокойно договаривался с кем-то по радио и наконец сбежал! Я уверен: во всей этой затее с побегом у Можайцева был сообщник... Кто он?
- Генрих Шольц, больше некому.
Некоторое время Прайс молчал. Затем, немного успокоившись, сказал:
- Я, кажется, понимаю ход ваших мыслей, Аллен... Значит, это дело рук Шольца.
- По-моему, Шольц тут лишь исполнитель, - заметил Харвуд.
- Стало быть, русским удалось проникнуть в мои замыслы и установить контакт с Можайцевым...
Харвуд пожал плечами.
- Кто стоит за Шольцем, я еще должен выяснить.
После короткого размышления Прайс снова заговорил:
- Теперь я не сомневаюсь - Можайцев сам сжег документы, чертежи, предварительно сделав с них фотоснимки, не мог же он захватить с собой груду бумаг. - Прайс нервно забегал по кабинету. - Эти документы при любых обстоятельствах должны быть у меня. Вы, Аллен, плохо знаете, что такое установки инженера Можайцева.
Харвуд молчал.
- Тот, у кого будут установки Можайцева, - продолжал Прайс, - окажется хозяином неба.
Харвуд с интересом спросил:
- А советские искусственные спутники Земли, а ракеты с людьми, которые большевики запускают в космос, а полеты на Луну, научные исследования?
- О, русским будет не до того! Изобретение Можайцева позволит мне уничтожить все, что бы Советы ни попытались послать за пределы земной атмосферы. - После короткой паузы старик глухо сказал: - Но ни Можайцева, ни его материалов у меня нет, и удастся ли вам, Аллен, схватить этого негодяя, - неизвестно.
- Не сомневаюсь в успехе, - успокоил Харвуд. - Мои люди уже рядом с Можайцевым. Дня через два мы опять водворим его в Брайт-ривер.
Прайс с облегчением вздохнул:
- Дай бог. - И, уже провожая Харвуда к дверям, спросил: - Кстати, что это за субъект - Бодо Крюгер?
- Коммерсант. В прошлом - нацистский офицер. - Харвуд вынул из бокового кармана фотокарточку размером с почтовую открытку: - Вот он.
Со снимка смотрел худой, длиннолицый человек в черном эсэсовском мундире. На рукаве эмблема: кости и череп. Под чрезмерно высокой тульей фуражки виднелись глаза - наглые, навыкате.
Глава вторая
Весна только начиналась, но снег уже успел сойти и лишь на вершинах гор блестел под солнцем белыми пятнами да кое-где темнел слежавшимися пластами на самом дне ущелий, в тени.
Разноцветные бревенчатые домики норвежцев выглядывали из-за вечнозеленых елей - солнце шло сюда со стороны Швеции. Величавое, спокойно-золотистое, оно плыло над холмами и равнинами и по вечерам опускалось в море на западе. С запада, от берегов Англии и Шотландии, бежали сюда невысокие волны Северного моря - глубоко-синие, кое-где будто подкрашенные киноварью.
Эрика Келлер любила эти места. Тут всегда тишина, и в одинокой горной гостинице, расположенной в глубине бухты, можно без помех работать над новой книгой о судьбах ее родной Германии. Эта тема волновала молодую писательницу.
В то утро в гостиницу неожиданно нагрянул Герман Гросс, инженер, имя которого частенько упоминалось в газетах Западной Германии то как одного из крупнейших специалистов-строителей, то как "переметнувшегося на сторону красных", "друга коммунистов", противника вооружения нового вермахта атомным оружием. Эрику и Гросса связывала испытанная дружба и, пожалуй, нечто большее, в чем они не хотели себе признаться.
После завтрака они отправились на прогулку, потом забрели на ферму Петера Андерсена, где выпили парного молока, затем спустились к берегу бухты, пересекли широкую пешеходную тропу, идущую от гостиницы и, прыгая с камня на камень, пробрались на крошечный островок. Там у Эрики был свой любимый уголок.
Гросс привез неутешительные вести - реваншисты упорно продолжают толкать страну на гибельный путь. Концерн военного преступника Круппа начинает строить мощный подводный флот. В ФРГ приступают к постройке военных судов с ракетными установками. Завод известного гитлеровского авиаконструктора Мессершмитта в Мюнхене-Риеме уже полным ходом выпускает реактивные истребители и приступил к строительству бомбардировщиков, способных нести атомную бомбу. Фабриканты смерти вновь, как и во времена Гитлера, получили крупные военные заказы, но теперь они готовятся производить и ядерное оружие, несущее уничтожение самой Западной Германии. Страшно подумать: люди, толкнувшие немцев на две истребительные войны, причинившие им много горя, погубившие миллионы немецких жизней, приведшие страну к позору и оккупации, - с упорством и яростью маньяков стремятся ныне к возврату прошлого.
- Я утомил тебя плохими известиями, - грустно улыбнулся Гросс.
Девушка не ответила, смотрела в море.
- Ты чем-то озабочена? - с участием спросил Гросс.
- Да, - она зябко передернула плечами.
- Так расскажи мне.
- Хорошо... Мне надо собраться с мыслями... Я не знаю, что наиболее важно в этой истории...
Пенный бурунчик стремительно катился с юга наперерез волнам. Потом бурунчик исчез, и у самого его основания появился какой-то крошечный и почти незаметный предмет. Сомнений не было: над поверхностью моря возвышался перископ подводной лодки. Она поняла - с подлодки вели наблюдение за побережьем.
Гросс произнес раздраженно:
- Наверное, проводят очередные учения... Кораблям НАТО очень уж нравятся норвежские воды.
