Спецагенты смущенно переглянулись. Похоже, никто из них про парализатор и не подумал, а подумали все про скорострелы да дыроделы, что действительно не было хорошо. Новый мир! Как-то еще в нем отнесутся к чужакам, начавшим свою деятельность с убийства собственного руковода?
Этот момент статуя и выбрала, чтоб брякнуться — ну не умеют идолы сохранять равновесие на рыхлой почве. Агенты растерянно уставились на отломанную руку с красивым каменным рисунком на изломе. Похоже, руковод группы угодил в месторождение поделочного камня.
— Закопать болвана! — распорядилась женщина.
— Равноправие? — тут же возразил улыбчиво урод. — Сама закапывай.
Женщина задумчиво оглядела группу. Наткнулась на дружелюбные улыбки. Понятно, поддержки не будет. Пока что — не будет. Но это вполне исправимо со временем, она же лидер.
— Закопаем, — немного уступила она.
— Притремся! — обрадовался урод. — Меня Чень зовут. Лучше — мастер Чень. А тебя?
— Закапывай, бездомник, пока полицаи не заявились! — беззлобно отозвалась она. — Есть тут полицаи, как думаешь?
— Полицаи, говоришь? Думаю, полицаи есть везде! Они от грязи самозарождаются, лоботомники!
И урод торопливо принялся за дело. Глядя на него, остальные наконец осознали опасность собственного положения и дружно подключились. Так что закопали быстро. Неглубоко, правда. Копали руками, а земля мягкая была только сверху. Вот на столько и закопали. И вовремя успели, потому что на краю поля появилась местная колымажка! Полицаи?! А они тут болвана закапывают. Худышка, так необдуманно махнувшая браслетом перемещателя, получила полный набор многообещающих взглядов.
— В укрытие! — указала рукой Кошка Мэй в сторону деревьев.
Из кустов неведомого пока что назначения беглецы настороженно проводили колымажку взглядами. Та проехала по дороге, водач даже головы не повернул. Кошка Мэй с тайным презрением подумала о седоголовом. Пустыми вопросами озадачивается! Какие здесь существа, надо же. Существа здесь как везде! Вон водач. Гордый едет, потому что в колымажке! Лоботомник. У колымажки даже летательного допуска нет, едет, пыль глотает, а все равно гордый! Совсем как на Арктуре, вот-вот. И нечего пустыми вопросами задаваться! Интересно, не заметил водач чужаков — или бегающие по полю люди здесь норма? Э, всё он заметил! Просто хозяин поля за донос мало кидает на обеспечительную карточку, вот как! Жадный, значит, хозяин. И поле потому же не огородил. Люди везде одинаковы!
Они сидели в кустах и переглядывались. Предстояло непростое действие — знакомство. Как познакомишься — так и дальше отношения сложатся, это было всем понятно. А у них еще и привходящий фактор выявился, очень усложнивший и так непростую процедуру.
— Братья! — заявил уродливый Чень. — Или я считать разучился, или никогда не умел? Я слышал, техники ругались, вот. Их вызвали, чтоб группу из восьми агентов внеурочно перебросить. И руковода. А что вижу? Руковод — в земле, рука, правда, вон валяется, отломилась… и нас одиннадцать!
— И я слышал, — подтвердил пожилой мужчина. — Ругались, да. Говорили про восемь, да.
— И я слышал, да, — осторожно развел пальцы длинный хувентус.
С лиц спецагентов медленно сползли улыбки, все как-то насторожились и уставились друг на друга. А Кошка Мэй мысленно себя обругала. Как она не догадалась раньше? Заметила же, что не похожи боевики на боевиков! Мао-чмао, так и с посмертием встретиться недолго!
— Я думаю… — начала она.
— Если думать, это ко мне, — с оскорбительной улыбкой вмешалась худышка.
Так, открытое противостояние. Женщина-лидер сбилась. Помолчала, собираясь с мыслями, и тяжело сказала:
— Меня зовут Мэй Мао. Чаще называют — Кошка Мэй. Я сейчас буду говорить. И кто меня перебьет — того я сама перебью.
Никто не принял вызова, даже худышка, и установилась уважительная тишина. Все невольно качнули ей головами, как старейшей женщине в семье. Женщина смертельно обиделась, потому что старой себя не считала, а считала юной и красивой.
— Мы — боевики профсоюзных организаций, верно? — сказала она, сдержав чувства. — Из разных организаций. Верно? Все принимали участие в последнем бунте. Так?
— Бунт подавлен, но мы победили, — пробормотал пожилой задумчиво.
Женщина-лидер остро глянула на говорившего. Запретные экзотизмы Руфеса цитируем, да? И даже понимаем их смысл, более того, их иронию?! Интересно…
— Мы победили, да, — с трудом согласилась она. — Но бунт подавлен, тоже верно. Белхалаш плавней восстановили рабочие ритмы и получили отвоеванные права. Боевики — иное дело. На их руках кровь, таких полицаи убивают. Раньше всегда убивали. Велик Арктур, а отступать некуда, тотальный контроль! Но прошел слух — открыт новый мир. Братья в полиции обещали помочь бежать — и помогли! Никто не верил — а они помогли! Исход проводился тайно, и могло случиться одно их двух: или среди боевиков набралось не семь раздолбаев и один неосторожный боец, а больше — или полиция сунула в разведгруппу чью-то родню. Например, подзаработать. У нас везде суют родню, разве нет?
Она оглядела ставшие серьезными лица.
— Скорее всего, верно второе, — заключила она. — В профсоюзах порядка побольше, и об изменении плана сообщили хотя бы одному головному, то есть мне. Так что сейчас среди нас — три правительственных чиновника. И лучше бы им признаться сразу — а то хуже будет!
Бойцы невольно поежились. Чиновникам заранее никто не завидовал. Оказаться в чужом мире среди озлобленных боевиков — куда хуже-то? Отломанная рука младшего руковода намекала, что на доброе отношение рассчитывать не стоит. Вон она валяется, кстати.
— Я — Ян Хэк, — спокойно представился пожилой. — И я не чиновник. Но сказать хотел другое: перемещение между мирами — новое знание, мы не готовы к нему, да-нет? Пока что не готовы. Но мнится мне, чиновники могут за один вдох уйти на Арктур или еще куда, а не ждать, когда мы их убьем. И через два вдоха здесь появятся каратели.
Одиннадцать типов личного оружия появились в руках мгновенно.
— Чиновникам лучше не сбегать! — предупредила Кошка Мэй. — Я отлично стреляю! И сбежит на родину мертвое тело!
— Я не чиновник, Кошка Мэй! — торопливо сказал толстяк. — Я Мень, простой маскулин, можно даже Толстяк Мень, мне совсем не обидно…
— Я знаю! — рявкнула женщина, стараясь уследить сразу за всеми. — Не трясись!
— Да, но ты целишь в меня и вот-вот выстрелишь…
Женщина мысленно выругалась и перевела оружие на худышку. Как подготовка подвела! Училась держать в прицеле самого опасного, да плохо училась, получается, если поставила первым в очереди на посмертие безобидного Меня, а смертельно опасную худышку оставила без внимания!
