Ни оружия, ни денег в далекой от современной цивилизации эпохе...
Плевако, видимо, угадал его мысли. Он встал со стула и сел на диван рядом с Курочкиным.
- Ничего, ничего, - сказал он, положив руку ему на колено, - все не так страшно. Вашу личную безопасность мы гарантируем.
- Как же вы можете ее гарантировать?
- Очень просто. Что бы с вами ни случилось, обратно вы вернетесь живым и невредимым, это обеспечивается законом причинности. Петля гистерезиса не может быть больше некой предельной величины, иначе весь мир провалится в тартарары. Раз вы существуете в данный момент, значит существуете, независимо от того, как сложились дела в прошлом. Ясно?
- Не совсем. А если меня там убьют?
- Даже в этом случае, если не припутаются какие-нибудь особые обстоятельства. Вот в прошлом году был такой случай: один настырный старикашка, кажется палеонтолог, требовал отправить его в юрский период.
Куда он только не обращался! Ну, разрешили, а на следующий день его сожрал... этот... как его?.. - Плевако сложил ладони, приставил их ко рту и, выпучив глаза, изобразил захлопывающуюся пасть.
- Неужели динозавр?! - дрожащим голосом спросил Курочкин.
- Вот-вот, именно динозавр.
- Ну и что же?
- Ничего. В таких случаях решающее устройство должно было дать толчок назад за несколько минут до происшествия, а затем выдернуть путешественника, но вместо этого оно дернуло его вместе с динозавром, так сказать, во чреве.
- Какой ужас! - воскликнул Курочкин. - Чем же это кончилось?
- Динозавр оказался слишком большим, чтобы поместиться в камере хронопортации. Ошибка была исправлена автоматическим корректором, бросившим животное снова в прошлое, а старикашка был извлечен, но какой ценой?!
Пришлось менять все катушки деполяризатора. Они не выдержали пиковой нагрузки.
- Могло же быть хуже! - сказал потрясенный Курочкин.
- Естественно, - согласился Плевако. - Мог перегореть главный трансформатор, там не такой уж большой запас мощности.
Несколько минут оба молчали, инструктор и кандидат в путешественники, обдумывая возможные последствия этого происшествия.
- Ну вот, - сказал Плевако, - теперь вы в общих чертах представляете себе технику дела. Все оказывается не таким уж сложным. Правда?
- Да, - неуверенно ответил Курочкин, пытаясь представить себе, как его, в случае необходимости, будут дергать из пасти льва. - А каким же образом я вернусь назад?
- Это уже не ваша забота. Все произойдет автоматически по истечении времени, если только вы не наделаете каких-нибудь глупостей, грозящих катастрофическим увеличением петли гистерезиса. В этом случае ваше пребывание в прошлом будет немедленно прервано. Кстати, на сколько дней вы получили разрешение?
- Всего на пять дней, - сокрушенно сказал Курочкин. - Просто не представляю себе, как за это время можно выполнить всю программу.
- А просили сколько?
- Десять дней.
- Святая простота! - усмехнулся Плевако. - Нужно было просить месяц, получили бы десять дней. У нас всегда так. Ну ладно, теперь уже поздно что-нибудь предпринимать. Становитесь на весы.
Курочкин шагнул на площадку весов. Стрелка над пультом счетной машины показала 75 килограммов.
- Так! - Плевако набрал две цифры на табуляторе. - Какая дата?
- Чего? - не понял Курочкин.
- В когда точно хотите отправиться?
- Тридцатый год нашей эры.
- Тридцатый год, тридцатый год, - промурлыкал Плевако, нажимая клавиши.
- Координаты?
- Координаты? - Курочкин вынул карманный атлас. - Пожалуй, что-нибудь вроде тридцати двух градусов пятидесяти минут северной широты и... - Он нерешительно пошарил пальцем по карте. - И тридцати пяти градусов сорока минут восточной долготы. Да, пожалуй, так!
- Какой долготы? - переспросил Плевако.
- Восточной.
- По Гринвичу или Пулкову?
- Гринвичу.
- Отлично! Координаты гарантируем с точностью до трех минут. В случае чего, придется там пешочком. Понятно?
- Понятно.
Плевако нажал красный клавиш сбоку машины и подхватил на лету выскочивший откуда-то картонный жетон, испещренный непонятными знаками.
- Желаю успеха! - сказал он, протягивая жетон Курочкину. - Сейчас подниметесь на двенадцатый этаж, отдел пять, к товарищу Казановаку.
Там вам подберут реквизит. А затем на первый этаж в сектор хронопортации.
Жетон отдадите им. Вопросы есть?
- Вопросов нет! - бодро ответил Курочкин.
- Ну, тогда действуйте!
Курочкин долго бродил по разветвляющимся коридорам, прежде чем увидел дверь с надписью:
5-й отдел
ВРЕМЕНА И НРАВЫ
- Товарищ Казановак? - спросил он у человека, грустно рассматривающего какую-то тряпицу.
Тот молча кивнул.
- Меня сюда направили... - начал Курочкин.
- Странно! - сказал Казановак. - Я никак не могу понять, почему все отделы могут работать ритмично, и только во "Времена и Нравы" сыпятся посетители, как в рог изобилия? И никто не хочет считаться с тем, что у Казановака не две головы, а всего лишь одна!
Смущенный новой для него интерпретацией свойств рога изобилия, Курочкин не нашелся, что ответить. Между тем Казановак отвел от него взгляд и обратился к девице лет семнадцати, сидевшей в углу за пультом:
- Маша! Какая же это набедренная повязка древнего полинезийца?!
Это же плавки мужские безразмерные, двадцатый век. Пора уже немножко разбираться в таких вещах!
- Разбираюсь не хуже вас! - дерзко ответила девица.
- Как это вам нравится? - обратился Казановак непосредственно к Курочкину. - Нынешняя молодежь!
Курочкин изобразил на своем лице сочувствие.
- Попробуйте снова набрать индекс, - продолжал Казановак. - Тринадцать эм дробь четыреста тридцать один.
- У меня не десять рук! - огрызнулась Маша. - Вот наберу вам копье, потом займусь повязкой.
По-видимому, дела, которые вершил отдел "Времена и Нравы", были под силу только мифическим десятируким, двуглавым существам.
Однако не прошло и трех минут, как получивший и копье и повязку Казановак снова обернулся в сторону Курочкина:
- Чем могу служить?
- Мне нужно подобрать реквизит.
- Куда именно?
- Иудея, первый век.
На какую-то долю секунды в бесстрастных глазах Казановака мелькнула искорка одобрения. Он придвинул к себе лежавший на столе толстый фолиант и, послюнив палец, начал листать страницы.
- Вот!
Курочкин подошел к столу и взглянул через плечо Казановака на выцветший рисунок, изображавший человека в длинном лапсердаке, с ермолкой на голове, обутого в старинные штиблеты с резинками.
- Ну как, смотрится? - самодовольно спросил Казановак.
- Боюсь, что не совсем, - осторожно ответил Курочкин. - Мне кажется, что это... несколько более поздняя эпоха.
